Галина Липатова - Мне отмщение
Соэрас оглядел присутствующих, очень осторожно коснувшись нити силы, ведущей к Фойле: «Миледи… как думаешь, не стоит ли нам покинуть это место?». Фойла ответила: «Стоит, но еще рано».
Между тем собравшиеся переговаривались тихо, и их голоса сливались в негромкий гул, как будто где-то неподалеку клубился пчелиный рой. Слова Кодина многих задели за живое – ибо много кто из Сайндарикарил чувствовал себя уязвленным. Наконец, леди Наоль выразила общую мысль:
– Но что же нам делать? Клятва связывает нас.
Кодин снова фыркнул, нервно зашагал по залу, выплевывая слова:
– Клятва! Клятва убьет любого, кто пойдет против короля. Но он в тщеславии своем распространил клятву и на своих потомков. И на королевский род Сайнда! Если клятва потребует, чтобы для блага Сайнда король умер – король должен будет выполнить клятву!!! Так вот я считаю, что Морган на троне – это не благо для Сайнда. Морган на троне – это вред Сайнду!
Все замерли – видимо, ждали, поразит ли Кодина наказание, предусмотренное клятвой. Но, видимо, Кодин был не так уж и неправ, или, по крайней мере, был убежден, что прав… Или клятва действовала лишь тогда, когда король касался нитей силы, ведущих к Сайндарикарил, и знал, что клятва нарушена… по крайней мере, Кодин пока что оставался цел и невредим. А может, просто здесь клятва не действовала. Недаром это место было особенным… возможно, оно было создано в давние времена именно для того, чтобы обойти клятву.
Эти догадки подтвердила леди Севея, самая старшая по возрасту среди присутствующих. Старость во внешности сайндов проявлялась только блеклостью облика – и глаза, и волосы становились слишком светлыми. У леди Севеи волосы были белыми, как снег, а глаза – прозрачно-голубоватые, как лед. Она заговорила тихим голосом, и все остальные мгновенно замолчали, слушая ее.
– Большинство из нас согласны с тобой, лорд Кодин, – сказала она. – Но если мы примем твою сторону, то стоит нам выйти отсюда, и нарушенная клятва немедленно обрушится на нас. У нас нет выхода, кроме как отказаться от мести и убить тебя, чтобы не нарушать клятву.
– Леди Севея, вы старше нас всех, но, право слово, я удивлен, что вы не увидели способа обойти эту клятву. Сам Морган заложил в нее эту лазейку, и мне даже любопытно, осознавал ли он это или просто не учел, – подал голос лорд Виис, младший брат Кодина. –Пока мы здесь, клятва не свершится… и она не свершится, пока мы будем верны королевской крови Сайнда.
– Чушь, – резко воскликнул лорд Моан, такой же «низкородный», как и Соэрас. – Среди Сайндарикарил есть особы королевской крови – но они все же связаны клятвой так же, как и мы все.
– Нынче королевская кровь Сайнда загажена раэтанской, – лорд Виис зло усмехнулся. – Морган именно это имел в виду, когда плел клятву – верность его крови, а если род его пресечется не по нашей вине – клятва перейдет на его ближайшего родича с сайндской стороны… но ждать этого слишком долго. А вот если мы принесем присягу другой особе… смешанной крови… то Морган будет из клятвы исключен.
Сайндарикарил молчали, обдумывая сказанное. Наконец, после нескольких минут тягостной тишины леди Фойла сказала:
– Вот зачем вы посылали к нему своих дочерей… Но все же вы потерпели в этом неудачу.
– Амнэр понесла от него. И она сама – королевской крови, – сказал Виис.
– Амнэр? Вы хотите… хотите склонить ее на свою сторону после всего того презрения, которое выказывали ей? – Фойла с негодованием запахнула на себе накидку. – И вы думаете, она поддержит вас?
– Куда она денется? – лорд Пинней развел руками. – Мы предложим ей титул регента, вернем ее в круг Сайндарикарил… жречество позволит ей снова входить в храмы… и она избавится от Моргана.
– А если она все же откажется? – Соэрас чувствовал нарастающее беспокойство, ему совсем не нравилось, к чему шло дело. Леди Фойле и лорду Моану, он это чуял – тоже. Может, кто-то еще думал так же, Соэрас опасался прикасаться к разумам других… Он переглянулся с Фойлой и Моаном, и они незаметно отступили назад.
– Тогда мы убьем ее ублюдка, – тихо, но очень четко проговорил Кодин. – Сейчас она придет сюда.
– С чего бы? – Наоль оглянулась, заметила, что Фойла, Соэрас и Моан отошли назад. Осторожно прикоснулась к руке своего мужа, взглядом велев ему присоединиться к тем троим.
– С того, что ей прислали письмо… где сказано, что здесь жрецы проведут над ней обряд, который ее очистит и даст ей право входить в храм. Она же так этого желает! – рассмеялась жрица Килвис.
Словно в ответ на ее слова, дверь раскрылась, и в зал вступила Амнэр – в том же развратном алом платье, в каком ее уже видели сегодня утром, но на волосах у нее была диадема Солнечный Свет. Она оглядела собравшихся, и медленно прошла в центр зала.
– Вы звали меня, лорды и леди? – она выглядела спокойной, как будто ее совсем не удивило собрание почти всего Сайндарикарила в этом месте. Жрица Килвис вышла вперед, и обратилась к ней:
– Ты носишь наследника. Стало быть, твой статус изменился, и некоторые ритуалы требуют твоего присутствия в храме. Собрание Сайндарикарил пришло к решению, что тебя можно очистить, чтобы ты могла войти в храм.
– Я не вижу среди вас Дарионской ветви и верховной жрицы, – всё так же спокойно ответила на это Амнэр, и Сайндарикарил поняли, что она далеко не так глупа, как они надеялись. – Вы мне лжете.
Жрица покраснела, отступила назад. Лорд Кодин подал голос:
– Падшая смеет обвинять нас во лжи? Я мог бы обидеться, если бы не был уже обижен до предела тем, кого вынужден называть королем. Нет, падшая, мы не лжем. Мы готовы очистить тебя и принять в круг Сайндарикарил обратно… в обмен на твою верность нам.
Амнэр посмотрела на него странным взглядом, как будто видела впервые.
– Верность? Вам? Меня принять обратно в круг Сайндарикарил? – переспросила она. – Кто вступил в Сайндарикарил когда-то, остается в нем навсегда. Вам ли этого не знать? А что до верности… С чего мне быть вам верной? Вы не были верны мне, когда я стала заложницей за Дарион. Вы ставите мне в вину, что я не покончила с собой. Не убила Моргана, пусть даже ценой Дариона. Посмела выбрать жизнь – свою и двадцати пяти тысяч дарионцев. Вы называете меня падшей, оскверненной, предательницей, презираете меня и шарахаетесь от меня, как от зачумленной – и теперь требуете какой-то верности?
– Ты, падшая, оскорбляешь нас? – лицо Кодина перекосила жуткая гримаса то ли гнева, то ли презрения. Амнэр осталась безучастной.
Леди Фойла и Соэрас переглянулись, и Соэрас уловил мысль Фойлы: «О боги, какой он дурак!»
– Как я могу оскорбить тех, кто уже оскорбил себя сам? – равнодушно ответила Амнэр. Обвела взглядом собрание, задержав его на мгновение на некоторых из лордов и леди. – Вы посылали к королю своих дочерей, а теперь обижены на него за то, что он предпочел им меня? И требуете от меня верности вам в вашем заговоре против короля. Воистину, когда боги хотят покарать, они лишают разума.
