Татьяна Стекольникова - Здравствуй, Гр-р!
— Садитесь, вот, хоть на диван… Котик все равно на колени прыгнет — где бы ни сели… Он должен посмотреть, кто пришел.
— Спасибо, Тюня, не волнуйтесь, я хорошо к кошкам отношусь…
Кот взобрался ко мне на колени и, встав на задние лапы, принялся смотреть мне в глаза. Такой фокус я видела всего однажды — но тогда это была сиамская кошка, а они, как известно, со странностями. Обычные же беспородные коты, к каковым относился и полосатый кот Тюни, не имеют привычки в упор разглядывать человека, хотя и выдерживают взгляд. Видно, кот не нашел во мне ничего, достойного дальнейшего внимания, потому что мягко спрыгнул на пол и важно удалился.
— Тюня, вы же Луизу Ивановну много лет знали… Кто она была? А то тут со мной кое-что приключилось, хочу теперь разобраться…
— Да ведьма она была — хорошая ведьма, сильная. К ней многие приходили — кто за судьбой, кто пропажу найти, кто — венец безбрачия снять… Она много чего умела.
— Я ничего в квартире не нашла — ни книг, ни предметов, какие полагается иметь ведьмам…
— Так и нет в квартире ничего, она давно велела мне все сюда снести. Сказала вам отдать, когда спросите.
Тюня прошаркала в угол, повозилась там и вернулась с потертым кожаным чемоданом. Настолько потертым, что первоначальный цвет его утрачен. Это и есть "желтый" чемодан, в котором "все"?
— А что вы про зеркало знаете?
— Это не зеркало, это дверь…
— И куда эта дверь ведет?
— В прошлое, Луиза говорила. Но мне знать в подробностях не положено — я же тень…
— Кто? — я чуть с дивана не свалилась.
— Тень. Я Луизина тень. Скоро не будет меня — уйду… Котик со мной уйдет, а вот кошечку жалко мне — одна останется… Не возьмете кошечку? Еще молоденькая совсем! — кошка в мои планы не входила, но я согласилась.
— Тюня, объясните, как это — быть тенью? И куда вы собираетесь? И почему у вас такое странное имя?
— Как получилось, что я тень, объяснить не могу… Говорю же, Луиза сильная ведьма была, вот и сделала… Раньше-то меня Устиньей звали, Луизе не нравилось, мол, "Устинья" трудно выговаривать, "Устя" — так в деревнях зовут. А Тюня, она говорила, — это просто и хорошо, и нигде на всем свете другой Тюни не сыскать… А вообще-то меня уж и нет давно, так, дух один. А как Луизы не стало, мне положено еще полгода побыть здесь, среди людей, а потом и растаю, дымом сделаюсь — уж не знаю, что там Луиза для меня припасла… Скоро уже…
У меня снова возникло ощущение раздвоенности, как там, в тыща девятьсот девятом, — будто я смотрю на себя со стороны. Если бы со мной не случилось того, что случилось, я назвала бы рассказ Тюни бредом сумасшедшей старухи. Но после моего путешествия в прошлое в чужом теле мне не оставалось ничего другого, как поверить ей — Луизиной тени.
— Ладно, вы — тень, а кот-то почему исчезнет?
— Так кот тоже тень — моя тень… Я Луизу попросила, она и сделала… Только он, если меня не станет, сразу растает…
— А та кошечка…
— Нет, она из этого мира, обыкновенная, нашла я ее… Вот она, — и с этими словами Тюня-тень вытащила из-под полы своей жакетки ярко-рыжую кошку — уже не котенка, но и не взрослую кошку — голенастое нескладное существо.
— Кисуля, как же тебя зовут? — спросила я, заглядывая в круглые и зеленые, как крыжовник, глаза кошечки, вполне осмысленно уставившиеся на меня.
— А кис-кис да кис-кис… И котика моего так звать — кис-кис. — Кот потерся о старухины шубенки и заорал. — Ну, пойдем, молочка тебе налью!
И Тюня направилась в сторону кухни. Странное это было перемещение: старушка вроде и переставляла ноги в шубенках, но двигалась, будто не касаясь пола, а иногда даже зависала в воздухе, перебирая ногами. Кот в два прыжка обогнал ее. Надо же, тень, а молоко трескает… Да и Тюня, как я заметила на поминках Закревской, не прочь была хорошо поесть и стопарь махнула будь здоров…
Видимо, мне дали понять, что разговор окончен. Одной рукой я подхватила рыжую кошку под животик, в другую руку взяла чемодан и вышла из комнаты. Тюня уже стояла возле входной двери.
— Прощайте, барышня! — сказала Тюня-тень еле слышно.
Нашла барышню… Вот если бы вместо меня была Анна… А может, Устинья каким-то образом знала, что вчера я была Анной, а Анна — мной?
5. Я открываю желтый чемодан, понимаю, почему я не выходила замуж второй раз, и жду, жду, жду.
Поднявшись к себе, я поставила чемодан под лестницу в гостиной и занялась кошкой — полчаса ушло на то, чтобы вымыть ее и высушить феном. Впервые вижу кошку, которая не орет и не царапается, когда принимает ванну. Может, с ней что-то не так? Визит к ветеринару я запланировала на завтра, как и приобретение всяких кошачьих аксессуаров — миски, горшка с наполнителем и когтеточки. Наблюдая за классической картинкой — кошка и блюдечко с молоком, — решила, что лучшего имени, чем Морковка, для этого оранжевого создания не найти. Все рыжие коты, которых я когда-либо встречала, были пушистыми. Шерстка этой кошки напоминала плюш Тюниной жакетки, только цвет имела почти красный. Оставив Морковку в туалете осваивать крышку от банки из-под эмульсии, я достала чемодан. Обычный семейный архив — письма, фотографии, старые тетрадки — чьи-то дневники. На изучение этого хозяйства уйдет месяц — не меньше. Дореволюционная высокая жестяная коробка из-под конфет, а в ней какие-то прутики, свечки, связанные в пучок, и прозрачный стеклянный шар, размером с кулак, с трехногой бронзовой подставкой. Я перенесла шар с подставкой на журнальный столик, а чемодан закрыла и убрала под лестницу. И что с шаром полагается делать ведьмам? Я попробовала смотреть в шар — ничего. Смотрю сквозь шар — только перевернутые изображения того, на что я смотрела. Я в шаре не отражалась.
Мне следовало, не теряя времени, привести себя в порядок — все-таки любовное свидание могло иметь место…
"Не раскатывай губу, — строго сказала я себе, — он может а) не придти, б) придти, поесть — и уйти, в) придти, трахнуть тебя — и уйти, г) придти, поесть, трахнуть тебя — и уйти. Чем эти варианты отличаются от того, что тебе предлагали другие мужчины?" Я знала, чем. Я ХОТЕЛА, чтобы он пришел. Только сейчас я, немолодая уже тетка, поняла: жить надо с тем, без кого ну просто невозможно дышать. Или на худой конец, с тем, с кем ты себя чувствуешь так же хорошо, как наедине с собой. В моем случае выполнялись оба условия: вот уже несколько часов я задыхалась без Громова, и вот уже почти полгода с ним мне было так же хорошо, спокойно и ненапряжно, как если бы я была один на один с собой. Как бы ни нравились мне встречавшиеся на моем жизненном пути мужчины, моя интуиция не давала мне совершить ошибку: я чувствовала ее металлический привкус и вовремя останавливалась. Наверное поэтому я и не решилась выйти замуж во второй раз.
