Дмитрий Трояновский - Наследница проклятого рода. Книга III
— Наверняка, это еще одна хитрая уловка наших противников. Они великие мастера создания иллюзий, — задумчиво произнес Таламанд. — Чтобы добиться согласия Флиаманты, они могли и не такое выдумать.
— А помните, в последних словах Виндара Остренда упоминалась «она»? Наверное, он как раз имел в виду Флиаманту, — уронил Маглинус. — Он сказал, что «она может…»
— Мы должны найти ее и все объяснить, — предложил Эстальд, заранее предчувствуя полную обреченность своей затеи.
— Ничего не выйдет, — вздохнул старый канцлер. — Магия врага слишком могущественна, чтобы позволить нам найти девушку. Похоже, она уже сделала свой выбор без нашего участия, но рано или поздно наши дороги снова пересекутся.
* * *И вновь видение… Что оно означает? Если это пророчество, то насколько ему можно верить? Скорей бы кончились эти сны наяву. Но беда в том, что моя реальная жизнь так же призрачна. Я — никто, у меня нет имени, нет прошлого, а значит, нет и будущего.
— Прости, Пилигрим, — Эстальд задумался и нечаянно зацепил коня незнакомца.
— Пустяки, — ответил тот.
— Постой, мы с тобой случайно, — маг не мог отвести глаз от попутчика, которого впервые внимательно рассмотрел. — Нет, такого просто не может быть!
— Кажется, я теряю рассудок, — с ужасом подумал он. — Флиаманта, как же ты могла так поступить?
Но от этой мысли его отвлек громкий шум впереди. Таламанд неожиданно потерял сознание и неминуемо упал бы из седла на землю, если бы его вовремя не подхватили товарищи. Все немедленно остановились и собрались вокруг. Эстальд принялся за лечебные чары.
— Что с ним? — спросил Маглинус.
— Нечто очень странное. Мне кажется это как-то связано с…
— С чем?
— С тем, что мне только что померещилось.
— А что тебе померещилось?
— Я даже сам не знаю.
* * *Крепостная стена была разрушена до основания, но Флиаманта все равно вошла в город именно там, где когда-то находились ворота, только бы не идти там, где прорвались враги. Она почти не надеялась найти здесь что-то знакомое. Вздыбившиеся высоко вверх громадные каменные плиты — кажется тут была главная площадь? А этот бездонный провал в земле — не здесь ли стоял королевский замок? После катастрофы, постигшей Орадейн, река Эарн изменила свое русло, затопив часть города и то место, где когда-то стояло поместье Мерлагонда. Там, где находился ее самый надежный и верный оплот, теперь была лишь тихая рябь на мутной поверхности воды.
А вот на возвышении рядом с городским кладбищем, похоже, кое-что уцелело… «Кажется, это стена дома Готфаруса, — подумала девушка, бессильно прислоняясь к остаткам каменной кладки. — А вот там был дворик, где я последний раз тренировалась перед тем, как отомстить Мальфарусу». Она посмотрела вниз и увидела на земле оплавившуюся монету. Неужели, одна из тех, что лежали в роковом кошеле, который она в гневе выбросила в день похорон?
Воительница прошла еще немного вперед. В провалах потрескавшейся земли тут и там белели кости и черепа. Ее взгляд задержался на осколке надгробной плиты «…схейм. Пока живем — по…» сумела разобрать она высеченные на камне слова.
— Неужели я забыла? — девушка уже не пыталась сдерживать слезы. — Неужели я и впрямь поверила, что не было великой жертвы, принесенной моими товарищами, и что они не погибли, защищая родной дом, а лишь ненадолго скрылись, чтобы потом вновь появиться? Разве их подвиг — ничто? Разве могут они вернуться по мановению какого-то колдунишки, только чтобы меня успокоить?
Девушка двинулась в дальний угол кладбища. Кажется, он вообще почти не пострадал. Со времени возвращения в Орадейн она не подходила сюда — и так было слишком много поводов для посещения этого печального места…
Две плиты лежали вплотную друг к другу, так что издалека можно было подумать, что это одна могила, просто очень широкая. «Мельдинар Гладсхейм (14490-14513)», «Хельфлена Гладсхейм (14491-14513)» и одна эпитафия на двоих «Свободные умирают не до конца».
Флиаманта опустилась на колени и в отчаянии припала губами к холодному камню. Слезы скатывались по щекам и капали в серую пыль. Как она могла поверить в то, что отец просто прятался от нее столько лет, как ее смог обмануть этот…
И тут воительница почувствовала, что глаза мгновенно стали сухими. Тело, практически не повиновавшееся ей после того, как она ступила на разрушенные улицы, вновь обрело прежнюю силу и гибкость, делавшие ее смертельно опасной в бою. Девушка положила руку на эфес меча.
Свободные умирают не до конца, — подумала она. — Там, в плену у чародейского морока я и впрямь была как будто мертва. Каждый раз, находясь в самой страшной темнице, я жаждала вырваться на волю, но в сейчас мои тюремщики заставили меня поверить в реальность сна, в который они меня погрузили. Настало время для пробуждения».
Решительными шагами, уже не останавливаясь у каждого камня, чтобы вспомнить, чем он был раньше, Флиаманта направилась прочь с кладбища и из города, как вдруг поблизости послышалось знакомое ржание.
Появившийся словно из ниоткуда белый конь серебристой стрелой пронесся по темной равнине и остановился перед девушкой, встав на дыбы.
— Громобой! — воскликнула она. — Ты выжил тогда на переправе! Единственный действительно уцелевший товарищ из той, прошлой жизни! Ты не можешь представить, как я рада тебе. Нам предстоит дальний путь, но, для начала я позволь мне завершить еще одно маленькое дело!
Ведя скакуна под уздцы, воительница поднялась на Ржавый холм к Прощальному камню. Из земли здесь, как и прежде, торчали наконечники копий тех учеников, что не вернулись из своего первого похода. Кое-где еще уцелели древки с вырезанными на них именами и датами, большую часть которых уже нельзя было разобрать. «Я, Флиаманта, дочь Мельдинара, торжественно клянусь, что никогда не забуду своего Орадейна…», — подняв глаза, прочитала она на поверхности камня. Обещание не выполнено. «Свой» Орадейн она забыла, заменив его другим, вымышленным. Этого не исправить, но… Пока она жива, ни один враг не дождется пощады.
Рядом с надписью воительница увидела довольно глубокую выбоину. Достав из походной сумки кожаный футляр с дневником, она убрала его туда и заложила снаружи крупным булыжником. Он пришелся точно по размерам выемки, так что даже очень внимательный глаз не заметил бы этого тайника.
— Теперь вперед, — прошептала она на ухо коню. — Но, предупреждаю, в первый раз это может быть непривычно, — и она достала посох и, творя уже привычную работу, начала чертить на земле магическую фигуру.
