Варя Медная - Паук приглашает на танец
К сожалению, одного энтузиазма оказалось недостаточно. Постепенно я начала понимать, что с искрой мальчика что-то не так. Ему не давались самые простые вещи. Возможно, всё дело было в смешанной крови, текущей по его жилам, ведь леди Фабиана не владела магией, её дар был в другом. Зато леди Эрселле достались недюжинные способности. Я вернулась мыслями к девочке, которая сидела сейчас в своей комнате, упражняясь на заколках. Насколько всё было бы проще, позволь леди Фабиана выступить ей! Но мать, похоже, и на секунду не допускала, что девочка на что-то способна. Не говоря уже о том, что её способности могут превосходить умения брата.
Как бы то ни было, к концу занятия на карандаше виконта наметилась лишь едва различимая трещина (и то, кажется, от усердия, с которым он его сжимал).
— На четыре части, говорите? — заорал виконт. — Вот вам четыре части!
И он сломал карандаш пополам перед моим носом, а потом каждую половинку ещё надвое, швырнул обломки в окно и выбежал из комнаты.
Интересно, леди Фабиану удовлетворит такой фокус?
ГЛАВА 17
Глядя на стрелки часов — в это время обед обычно подходил к концу, — я понадеялась, что граф передумал. Но вскоре в дверь постучали: Беула привела насупленного виконта и сообщила, что мне велено спускаться.
Я ошиблась: обед был в самом разгаре, если это можно было назвать обедом. Гостья томно развалилась на кушетке, поигрывая туфелькой: то скидывала её, то снова поддевала мыском. Рядом сидел третий, некрасивый темноволосый мужчина. Одутловатые щеки, мутный взгляд и сизые капилляры на кончике носа выдавали в нём человека, склонного к излишествам. Он что-то ей рассказывал, но незнакомку это мало занимало: из-под полуопущенных ресниц она цепко следила за прогуливающимся по зале графом. Мне даже на секунду показалось, что она сейчас вытянет ноги, спихнёт сидящего с краю надоедливого ухажёра и пригласит красавца занять его место.
На Кенрике Мортленде не было ни жилета, ни сюртука — одна только светлая рубашка с расстегнутым воротом и тёмные брюки. В красивых длинных пальцах он вертел явно не первый и даже не второй бокал с янтарной жидкостью, вернее всего с виски. Он поравнялся с камином и сделал глоток, при этом на пальце сверкнул массивный перстень в тон напитку. Пляшущие тени придавали графу немного таинственный и угрожающий вид.
Он не был трезв, но и не проявлял отталкивающих признаков опьянения: не покачивался, не говорил глупостей и не улыбался бессмысленной, рассредоточенной улыбкой. Я с легкостью могла представить, как его небрежность сменяется звериной собранностью. Упругая походка, ленивые движения хищника и лицо, от которого трудно оторвать взгляд. В щеки мне бросился жар, хотя от камина меня отделяло порядочное расстояние. Граф постукивал длинными ухоженными ногтями о бокал, и я вдруг представила, с какой легкостью эти сильные пальцы могут сомкнуться на шее, причинить вред…
— А, вот и вы, — он вскинул на меня глаза и чуть задержал их, прежде чем отвести. — Дезире, ты так жаждала увидеть моего сына.
— Да, он ведь сущий красавчик, — немедленно отозвалась гостья, вскочила с кушетки и приблизилась к виконту. — Я так люблю детей, а в этом к тому же чувствуется порода — весь в отца. Мы подружимся.
Она улыбнулась мальчику фальшивой улыбкой и игриво потрепала за щеку. По тому, как затрепетали ноздри виконта при этом унижении, я поняла, что его другом ей не стать до Страшного суда. Но в действительности она вряд ли к этому стремилась и, тут же забыв о нём, направилась к накрытому столу, покачивая бедрами так, что мне стало неловко глядеть.
Там, помимо многочисленных закусок, выстроилась целая батарея бутылок: с узкими и длинными горлышками, прозрачных, полупрозрачных, тёмных и из цветного стекла, пузатых и вытянутых. Похоже, здесь был выставлен весь ассортимент винного погреба графа, а заодно вся коллекция виски, ликёров и бренди.
Дезире подхватила пустой бокал на высокой витой ножке и надула губки.
— Кто-нибудь нальёт леди вина? Похоже, здесь это единственное развлечение.
Тут позади меня неожиданно прогрохотало туше.
— А Дезире права, черт побери! Надо бы придумать развлечение!
Я обернулась и увидела белокурого молодого человека. Он поднялся из-за рояля, чтобы исполнить просьбу дамы. Вблизи его светлые кудри оказались сильно напомажены, лицо было нездорового воскового оттенка, а под глазами пролегли глубокие тени. Похоже, природа посмеялась, наделив невинной ангельской внешностью гуляку и мота.
Он ловко откупорил одну из бутылок, и вишнёвая струя разбилась о стенки бокала. Он галантно протянул его Дезире и подмигнул виконту:
— Что, парень, цепляются с учением? Знаю, сам таким был.
Только тут окружающие, кажется, заметили меня. Дезире ревниво впилась в меня взглядом, но тут же успокоилась, увидев, что я не представляю угрозы. Сознавать это было досадно.
— Согласна с Дамианом: гувернантки — скучнейшие создания. Кажется, сама природа создала их такими невзрачными, чтобы крепче спалось на занятии. Только и знают, что приставать со своими формулами.
— У тебя была гувернантка? — весело вскинул брови граф.
— Ну, разумеется, была! К счастью, недолго: моей радости не было предела, когда отец спровадил-таки эту ворону, сообразив, что от неё всё равно никакого проку.
— Он спровадил её, потому что нечем было платить, — подал с кушетки голос доселе молчавший брюнет.
— Заткнись, Браун, — огрызнулась Дезире и поправила один из своих браслетов. — При желании я могу купить дюжину таких, — она кивнула на меня так, будто речь шла о мебели.
— Не ты, а твой золотой петушок.
Из этого короткого обмена любезностями я сделала вывод, что Дезире содержанка. Это объясняло несоответствие между крикливым нарядом и манерами, из-за которых язык не поворачивался назвать её леди.
Та хотела сказать что-то резкое в ответ, но потом передумала и сладко улыбнулась:
— Горюешь, что тебе не быть на его месте? — и залпом осушила бокал, а потом повернулась к хозяину замка.
— Ну что, граф, похоже, твоя супруга не спустится… надеюсь, это не из-за меня? — и она многозначительно оправила юбку, всем видом намекая, что хозяйка попросту испугалась столь блистательной гостьи.
Мелодичный смех заставил всех нас обернуться. В дверях стояла леди Фабиана. В простом синем платье она выглядела сошедшей с небес богиней. Двое мужчин оторопели при виде её и, конечно, при звуках её голоса. Дождавшись, пока все взгляды обратятся к ней, она прекратила смеяться и притворно прижала ладошку ко рту: — О, так это была не шутка?
