Единственный цветок в этой говноклумбе (СИ) - "Holname"
Шейн машинально взглянул в сторону зовущих. Ими оказались несколько девушек совершенно непохожих друг на друга, и, следовательно, относившихся к разным семьям. От одного только взгляда на Меттла они широко улыбались, смущались и тихо посмеивались
— Конечно, конечно, — с некоторой усмешкой ответил Меттл, проходя мимо братьев Дориан. — Дориан младший, — протянул он, оказавшись спиной к спине с Шейном, — я все-таки сделаю на тебя ставку. Буду ждать в Цветочной академии.
Шейн промолчал. Обернувшись вслед за Меттлом, он проводил его задумчивым взором. Загадочный парень из дома Талок прошествовал к девушкам, подхватил их обеих за талии и гордо пошел дальше. Незнакомки лишь счастливо запищали и покорно ушли с ним, будто бы так и должно было быть.
«Ха… — Шейн удивленно улыбнулся, наблюдая за всей этой картиной. — Кажется, и в этом мире есть ребята, которые легко приспосабливаются ко всему».
Шейн мельком посмотрел на своих братьев. Лексиан и Юстас явно избегали встречи с его взглядом. Также они явно не были рады тому, что Шейн говорил с кем-то о своем будущем обучении. Оно и не было удивительно, ведь для каждого из них обучение в академии было шансом изменить всю свою жизнь, а достойным этого оказывался лишь один.
«Ждать будет в академии, да? — подумал Шейн, вспоминая слова Меттла. — В этой гадкой клумбе? Если бы только это не было бы единственной возможностью выжить…»
Внезапно свет в зале померк. Для Шейна это оказалось так неожиданно, что все его мысли сразу испарились. Наступила тишина. Парень замер в ожидании и в тот же миг свет вновь появился, но уже более приглушенный.
По какой-то неизвестной причине все мужчины в округе начали плавно разворачиваться и молча покидать зал. Шейн заметил, что одни лишь женщины остались на своих местах.
«Это что, был какой-то знак?»
— Шейн, — позвал Лексиан, наблюдая за удивленной реакцией брата, — нам пора.
Шейн лишь кивнул. Все еще не понимая происходящего он просто решил слиться с основной массой людей и действовать так, как действовали его братья. Молча и спокойно они все вместе покинули зал и направились к выходу из поместья. Там, на улице, возле множества скопившихся экипажей, они встретились с Кеннетом.
Мужчина в одном лишь легком вечернем костюме довольно спокойно стоял на морозе. Приподняв голову вверх, он рассматривал ночное небо, устеленное звездами. Зрелище было восхитительным.
Ощутив приближение, Кеннет опустил голову и посмотрел на сыновей.
— Вот и вы, — произнес он равнодушно. — Отправимся сразу домой.
— Хорошо, — ответил Лексиан, — отец.
Шейн осмотрелся. Множество мужчин из других домов, также покинувшие зал, начали собираться в группы и расходиться по экипажам. Кареты были выстроены вдоль забора друг за дружкой. Когда одна отъезжала, другие сразу придвигались и прибывала новая.
Сыновья семьи Дориан, как родственники герцогини, были одними из тех, кому сесть в экипаж удалось первыми. Шейн, оказавшись внутри кареты, занял свое место и сразу же выглянул в окно.
«То есть, все обязаны не только приезжать раздельно, но и уезжать?»
Краем глаза Шейн заметил фигуру Меттла. Парень вышел одним из последних из особняка в гордом одиночестве. Оказавшись на улице, он просунул руки в карманы расстёгнутой зимней шубы и с ироничной улыбкой замер в ожидании.
***
К тому моменту, когда Шейн вернулся домой, усталость вновь настигла его. Медленно следуя по темному коридору поместья он, зевая, думал о всяком разном.
«Я не знаю, когда должны будут вернуться сестры и мать. Хорошо, что я смог приехать раньше них. Так у меня есть хотя бы возможность скрыться».
Шейн свернул за угол и спокойно продолжил свой путь в самую глубь здания. Он уже был одет по-домашнему, умыт и даже накормлен. С момента их прибытия прошло уже несколько часов, которые из-за отсутствия главных агрессоров дома казались просто маной небесной.
«Куда пойти на этот раз? — продолжал размышлять парень. — Та кладовка оказалась заперта. Придется вернуться в библиотеку, или…»
Следом за Шейном в темноте коридора тихо и незаметно ступала Моржана. Девушка во все том же открытом вечернем платье появилась неожиданно, словно из ниоткуда. Грациозно вышагивая босиком по мягкому ворсистому ковру, она изучающе наблюдала за своей жертвой.
Шейн выглядел беспечно. Он двигался расслаблено, вальяжно, будто бы даже не подозревая о том, что его противник может находиться прямо у него за спиной.
Приблизившись к небольшой подставке, на которой стояла дорогая фарфоровая ваза, украшенная рисунком летнего пейзажа ручной работы, Моржана ловко схватилась за горловину вазы, сняла ее с подставки и понесла следом за собой.
Как только Шейн вновь свернул за угол, она приблизилась к нему практически вплотную и, замахнувшись, со всей силы ударила вазой по голове. Фарфор раскололся и разлетелся на куски, а Шейн, ощутивший эту неимоверную боль, сразу потерял сознание. Парень повалился вперед и рухнул лицом прямо на ковер.
С расширенными от злости и ярости глазами Моржана замерла на месте. Ее рука выпустила небольшой кусок вазы, оставшийся в ладони, позволяя ему рухнуть на ковер. Хладнокровно и довольно звонко девушка произнесла:
— А ведь я предупреждала.
10. Мне от этого уже смешно
Глаза открывались неохотно. Ноющая щемящая боль отдавалась в каждом сантиметре тела. Из-за сильного головокружения, а также будто невидимой дымки, витавшей перед глазами, Шейн не сразу смог понять всего происходящего. То, что он испытывал, нельзя было назвать одним словом. Это было похоже на забвение, беспамятство, исступление. Шейн то просыпался, ощущая резкую боль, то вновь погружался в сон. Если он и делал что-то, это происходило бессознательно и просто интуитивно.
В какой-то момент, ощутив на своем лице потоки ледяной воды, Шейн попытался открыть глаза. Боль по всему телу и головокружение затуманивали разум, однако в этот раз все было чуточку иначе. В этот раз он примерно понимал, что происходило.
— Уже очнулся? — прозвучал голос Моржаны неподалеку. — Славно.
Девушка стояла в одном нижнем белье подле выкинутого на мороз парня. Все тело Шейна покрывали глубокие раны и синяки. На некоторых участках кожи виднелись даже обугленные клочки обожженной плоти.
Шейн приподнял голову и тут же ощутил резкий удар ногой по своему лицу. От слабости тело его повалилось на снег. Он практически не двигался. Еще не пробужденное до конца сознание, позволяло ему не чувствовать всей испытываемой боли. Туман в голове будто заглушал сигналы тела с мольбами о помощи, и причина этого тумана была одна — наркотики. Шейн получал свою дозу раз за разом, в больших количествах. Моржана, будто не желавшая смотреть на его сопротивление, намеренно пичкала его одурманивающими веществами, а затем истязала, наслаждаясь видом побитой плоти.
«Что происходит? — подумал Шейн, расфокусировано смотря куда-то перед собой. — Снег? Улица?»
Неожиданно тело вновь окатили ведром ледяной воды. От этого холода зубы начали стучать, а мысли все больше метаться из стороны в сторону.
Шейн лишь слегка повернул голову вправо и посмотрел в сторону своей мучительницы. Моржана выглядела недовольной, злой, яростной. Ее брови были в гневе сдвинуты вместе, глаза расширены.
— Ты проснешься уже, наконец?! — завопила она сама, будто совсем не понимая, что причина такого состояния заключалась в ее же действиях.
На мгновение взгляд Шейна переместился за спину девушки. Рифтан стоял чуть позади нее, удерживая в руках то самое опустошенное ведро. Его спокойствию можно было позавидовать. На мужском лице не было заметно и тени настоящих эмоций. Только хладнокровие и безразличие.
Лишь на секунду, всего на какое-то мгновение, взгляды Шейна и Рифтана пересеклись. В тот миг в лице дворецкого Шейн увидел своего спасителя. Наверное, именно в такие моменты человек больше всего хочет верить в чью-то помощь, и потому Шейн также смог поверить в возможность своего спасения.
