Джордж Локхард - К востоку от Эдема. Хищники
— Включай тревогу!
Зенгер откинул прозрачную крышку с пульта…
Специалист указал Пантере на девятый справа кабель, и провёл ладонью горизонтально, сжав её в кулак. Луч сделал своё дело быстро и бесшумно. Лидер подняла обе руки с широко раскрытыми пальцами…
— Какого дьявола?! — Деррек наблюдал, как Зенгер раз за разом щёлкал кнопкой экстренной тревоги.
— Это нападение! Бежим в ангар!
…И резко выпустила когти. Отряд бросился по коридору, уже не пытаясь соблюдать тишину. Людей перехватили у самого лифта, мгновенно отправив обоих в бессознательное состояние. Влетев на командный пункт, Пантера стремительно огляделась.
— Тигр, три-двенадцать!
Десантник метнулся к пульту. Третья камера в двенадцатом бараке показывала небольшое помещение, где спали пятеро пардов. Пантера развернулась к одному из десантников.
— Эти?
— Да.
Лидер бросилась к лифту. Трое бежали за ней, остальные ликвидировали следы своего присутствия. Бессознательные тела охранников оттащили в угол, Тигр прыснул под нос каждому из баллончика с мерайзером-275. Второй воин побежал обратно ко входу — восстановить распределительный щит.
Четверо чёрных призраков мчались по спящему лагерю словно беззвучный ураган. У дверей нужного барака Пантера вскинула руку в жесте остановки и сорвала с пояса газовый баллон.
Второй воин с разгона подкатился под дверь, вытаскивая алмазную дрель. С едва слышным жужжанием в тонком металле была прорезана дырочка. Пантера вставила в неё шланг, захлопнула забрало скафандра и отсчитала десять секунд. Потом рванула на себя ручку и влетела в барак.
Не дожидаясь её приказа, трое воинов подхватили обмякшие тела пардов и моментально закутали их в чёрные мешки из полиэфирного волокна. Перед тем как застегнуть, Пантера бросила внутрь каждого таблетку твёрдого кислорода и миниатюрный генератор помех для обмана нейрошейников.
— Быстро!
На берегу океана их уже ждали. Две капсулы с воинами покачивались на волнах, словно угольные дыры в чёрной воде. Солдаты выхватили ношу у десантников и скрылись в глубинах моря. Пантера метнулась обратно.
В бараке её уже ждали Тигр и последний десантник. Сверкнув глазами сквозь забрало шлема, Пантера поспешно принялась раздеваться. Четверо воинов последовали её примеру, шестой ждал. Когда последний скафандр упал на бетонный пол, воин подхватил амуницию и на миг обнял Пантеру мощной бронированной рукой.
— Удачи… — шепнул голос Мэй, и десантница расстворилась в ночи, унося на подлодку последние улики. Пятеро оставшихся переглянулись.
— Первая стадия успешно завершена. — глухо промолвил Симбад, застёгивая нейрошейник. — Ты уверен, что следов взлома в компьютерах не осталось?
Барс, руководивший уничтожением кабелей, спокойно покачал головой.
— Всё в порядке. Завтра нас отправляют в другой лагерь, по программе обмена рабов с целью недопущения заговоров.
— Самая опасная часть плана впереди. — тихо сказала Рысь. — Если завтра до отправки нас узнают другие рабы…
— Это неизбежный риск. — Тигр тяжело опустился на аллюминиевые нары и вздохнул. — Единственная надежда, что суматоха вокруг потерявших память охранников отвлечёт внимание от пятерых рабов… Ну, а дальнейшее зависит уже от тебя, Симбад.
— Я сделаю всё возможное. — глухо ответил фесс. — Если завтрашний день пройдёт нормально, считайте — операция увенчалась успехом.
Барс осматривал барак.
— Нас не прослушивают?
— Мы говорим на феррите! — прыснула Рысь. Однако Тигр и Симбад одновременно встрепенулись.
— Барс прав. — фесс потянулся как лев и грозно оглядел свою команду. — Отныне мы думаем и говорим только на терралингве.
— О’Кей… — Рысь засмеялась. — Как скажешь, красавчик.
Пантера устало растянулась на нарах рядом с Тигром. Зелёные глаза мерцали в темноте.
— Симбад… — фесс повернулся к ней. — …у вас можно заниматься любовью в присутствии друзей?
Бывший раб с усмешкой поглядел на мрачного Тигра.
— Я отвернусь к стене, — сказал он негромко, опускаясь на жёсткие нары.
Пантера довольно заурчала.
* * *Некоторое время царило молчание. Тэйян плакала над телом Сета, грифон смотрел на них, зажимая широкую рану в плече. По белым перьям текли потоки дождя, смешиваясь с алой кровью.
Наконец, Карфакс через силу встал. Левая рука подчинялась с трудом, крыло безвольно висело; ударив по кинжалу, ведьмак серьёзно повредил главную крыльевую мышцу и лишил пернатого воина возможности летать. Грифоны не обладали регенерацией, и хотя их раны заживали очень быстро, огромная нагрузка мышц крыла надолго приковывала Карфакса к земле.
— Я не хотел… — грифон стиснул когти. — Как же тебя угораздило…
Хрипло зарычав, Карфакс вернул бластер в кобуру. Сорвал пояс, отстегнул мягкую прокладку от кевларового ремня; бывший военный, он всегда носил с собой комплект первой помощи.
Коснувшись грифоньей крови, подкладка вспенилась антисептическим бальзамом. Подождав пару минут, чтобы напылённая повязка застыла, Карфакс вернул пояс на место и, прихрамывая, подошёл к плачущей девушке.
— Пойдём, — сказал он тихо. — Нам нельзя здесь оставаться.
Тэйян подняла на грифона заплаканные глаза.
— Ты виновен в его смерти!!!
— Это произошло случайно, — ещё тише ответил Карфакс. — Я не хотел.
Девушка вскочила, не замечая струившихся по лицу слёз.
— Я никогда не прощу тебя! Никогда, слышишь?! Никогда!
— Я спас вас от охотника, — с болью сказал грифон.
Тэйян плакала, размазывая слёзы по щекам.
— Что… что мне теперь делать?!.. Сет был мне как отец!.. А ты погубил его!..
Карфакс отвернулся.
— Ведьмак был не один, — сказал он негромко. — Я слышал звук рога. Охотники обязательно проверят развалины замка, здесь нельзя оставаться. Но ты не умеешь ходить по лесу, не разбираешься в маскировке и засадах. Одна, без защитника, ты погибнешь.
Он поднял глаза на девушку.
— Позволь помочь, отвести в безопасное место по твоему выбору. Я хочу искупить вину.
Девушка несколько минут молча стояла перед грифоном, нагая, мокрая от дождя, полная горя и ненависти. Однако слова Карфакса всё же проникли ей в сознание. Судорожно всхлипнув, она повернулась к останкам несчастного Сета.
— Его… его надо похоронить…
— Мы не успеем. Враги могут появиться каждый миг, а я больше не способен летать.
Тэйян молча отвернулась и побрела прочь. Карфакс догнал её, морщась от боли в плече.
— Садись на меня…
