M. Nemo - Песнь Люмена
Говоря это из памяти выплыло воспоминание, касающееся просмотра ежемесячных отчётов. Тогда ему сообщили о характерном случае в столовой. Когда одному ученику в рамках проводимого эксперимента дали лишнюю миску с сушёными яблоками и сказали распределить на своё усмотрение. Тогда же мальчик раздал каждому из присутствующих по кусочку нарезанного фрукта, но не подошёл к двум отчуждённым и угрюмым детям, к которым не испытывал личного предпочтения. Тогда вмешался Аджеха и вычитав брата-послушника за ошибку, сказал тому распределить оставшиеся фрукты поровну и не обидеть никого. Его товарищ был пристыжен и выполнил указание. Крайне показательный случай.
Особенно учитывая то, что эксперимент был направлен на устранение личных предпочтений. Однако Аджеха действовал как раз по причине последних. И не из чёткого рационального следования указу, но в противоположность ему мотивируя совё поведение острым восприятием несправедливости.
— Служить Императору непосредственно в Чертоге — огромная честь. Лишь единицы из тех, кого готовит храм, удостаиваются её. К тому же, учитывая твои определённые особенности, — последнее слово верховный наставник произнёс с особым нажимом. — Тебе стоит особо благодарить Императора в оказанной тебе милости. При иных обстоятельствах особям с такими девиациями запрещено приближаться к храму. Не говоря уже об том, как их воспринимает простонародье. Иными словами — твой опыт можно рассматривать как уникальный и не имеющий аналогов прежде.
— Я понимаю и ценю Его милость, верховный наставник.
Замерев Аджеха слушал наставника чётко фиксируя в памяти каждое его слово. Ему было известно, что его, как и брата, обязаны были подготовить в стражи и отправить в Чертог по указу самого Императора. Если бы наставники обратили в своё время должное внимание на только что прибывшего ребёнка, они бы и тогда увидели с каким жадным вниманием он слушает их речи.
Однако в храме принято недооценивать простых, не прошедших должного воспитания, людей. Они не думали, что этот ребёнок может запомнить что-либо в том возрасте и до обучение. Они думали — обучение сотрёт все воспоминания, и допустили первую ошибку.
— Это твоя вина. Ты не спас их!
— Верховный наставник?
Резкий насыщенный крайними негативными эмоциями выпад не увенчался ничем и тогда в последний раз он одарил Аджеху долгим изучающим взглядом и отвернулся уже без всякого интереса. Хотя перед глазами всё ещё стояла собранная безразличная фигура, и та вскоре растаяла. Чего бы не опасался совет, воспитание прошло успешно.
Тогда он приступил к официальной части.
— Точное исполнение приказов и следование господствующему началу. Вот что делает стражей достойными служению Императору. Лишённое суетливых изъянов сознание и воспитанная храмом добродетель. Следуй ей отныне всегда и во всём.
— Всё от одного и одно от всего, — откликнулся тут же Аджеха.
— Отправляйся в комнату и приготовься.
Он поклонился и пошёл прочь, оставив коренастую невысокую фигуру верховного наставника резким пятном контрастировать с полосами света. Испытание завершено, и совет подтвердил это. Он получил наставления. Всё закончилось! Хотя это и не так. Нет. Лишь теперь всё начинается. Лишь теперь перед ним открыт путь, и он обязан пройти его до самого конца.
Проходя мимо одного из залов храма, Аджеха заметил процессию жриц огня. Те были облачены в оранжевые одежды из плотной ткани ближе к телу. Поверх неё надевалась лёгкая полупрозрачная туника. Широкие пояса охватывали талии. Головы прикрывают широкие шарфы. Двигались они не спеша и с легко узнаваемой и присущей им устремлённостью. Судя по отличительным браслетам из дерева на руках — это жрицы из касты торговок, не самая многочисленная из них и далеко не самая почитаемая. Скорее всего, они и прибыли по делам торговли или другим мелким хозяйственным делам. На дипломатические миссии жрицы направляли своих куда более значимых дочерей.
Пока Аджеха шёл, братья-послушники склоняли перед ним головы в почтительном жесте.
Минуя коридор, он спустился вниз, через арку вышел в небольшой холл и оттуда уже добрался до одного из прямых коридоров с россыпью комнат по бокам. В коридоре было пустынно. Ускорив шаг Аджеха очутился у своей комнаты и войдя в неё, замер на месте.
Теперь он страж. Двадцать лет, двадцать лет ожидания!.. Поостыв, Аджеха принялся осматриваться: в комнате не было ничего, кроме кровати покрытой одеялом из грубой шерсти, и нише в стене. Послушнику не полагалось иметь личного имущества. Воспитание в храме, прежде всего, основывалось на коллективизме. Самые младшие из братьев никогда не стремились высказывать личного мнения и молча выслушивали наставления старших.
Так проходили первые годы. Тренировки по развитию физических качеств неотрывно переплетались с теми, что призваны были взрастить достойного храмовника.
Видом из дверного проёма служил край стены. Выход из одной комнаты никогда не совпадал с другой. В отличие от храмов на остальных двух континентах, разбросанных в достаточном количестве равномерно по территории — храм имперского континента не имел внутреннего двора. По сравнению со своими иноземельными собратьями, братья-послушники имперского континента наблюдали из своих комнат неограниченное пространство, ведь окна всегда выходили наружу. Они видели бескрайнюю и чистую в своей белизне ширь под иссиня-чёрным небом.
Однажды Анука заметил, что это способствует абстракции. Тогда они пришли к выводу: амбиции главных храмовников заглушают общую концепцию обучения. «Они лицемерны», — сказал в тот день Аджеха.
Подобная архитектура сама по себе заявляла: да, мы могущественнее любых подчинённых нам храмов, раз позволяем своим послушникам подобные визуальные вольности.
Лицемеры. Аджеха ждал появления брата и меж тем в нём крепло осознание, что ещё не до конца он осознал суть происходящего. Ведь он всё ещё Аджеха, брат-послушник, воспитывавшийся с возраста пяти лет в центральном храме империи.
Когда же придёт окончательное понимание? Когда его переоденут или же когда упряжка доберётся до Чертога? У них с братом не было чёткого плана действия за исключением того, что оба они должны получить право пройти Последнее Испытание и выйти из него с воспоминаниями о своей сути и предназначении. Но им не ведомо было, как действовать непосредственно у цели.
Однако они знали, их тренированный ум найдёт выход и построит эффективную стратегию, которая увенчается успехом. «Нами руководит холодная кровожадность», — говорил меж делом Аджеха. Анука молча выслушивал его и продолжал неуклонно стремиться к цели.
