Линн Флевелинг - Луна предателя
«И ты тоже, тали», — подумал Алек, молча молясь Четверке о ниспослании удачи посольству.
Глава 8. Гедре
На следующее утро Серегил увидел появившийся из тумана порт Гедре, словно знакомый сон, который только что вспомнился. Белые купола сияли в ярком утреннем свете, а за ними бурые холмы, кое-где испещренные зеленью, вздымались как волны к подножию крутых пиков Ашекских гор — Стены Ауренена, родины драконов. Серегил был единственным, кто обратил внимание на руины над городом, похожие на след высохшей пены после отлива.
Дувший с берега ветерок донес запахи свежей весенней травы, дыма, нагретого солнцем камня, курений из храма.
закрыв глаза, Серегил вспоминал другие рассветы, когда он входил в эту гавань на маленькой рыбачьей лодке, нагруженной иноземными товарами. Он почти ощущал на своем плече большую руку дяди, чувствовал исходящий от него запах соли, дыма и пота. Акайен-и-Солун не скупился на похвалы, которых так не хватало мальчику в родительском доме. «Ты здорово торгуешься, Серегил: никак не думал, что удастся получить у этого скряги-торговца такую цену за мои мечи» или «Хорошо управляешься с лодкой, мой мальчик, — со времени нашей последней поездки ты научился определять курс по звездам».
Теперь отца не было в живых, но и прав в этой стране Серегил лишился. Он коснулся выпуклости под простым серым кафтаном — кольца Коррута, которое носил на шнурке на шее. Только они с Алеком знали о кольце; все остальные видели лишь медальон с полумесяцем и языком пламени на тяжелой серебряной цепи — знак высокого ранга в посольстве Клиа. Пусть лучше только это и видят чужаки — чужаки, которые когда-то были его соплеменниками.
Серегил понимал, что за ним наблюдают многие скаланцы, и потому повернулся лицом к берегу, позволяя прохладному ветерку высушить выступившие на глазах слезы. От набережной Гедре навстречу кораблям двинулось множество лодок с встречающими.
Алек смотрел на маленькие суденышки, скользящие по волнам навстречу «Цирии» и ее единственному уцелевшему спутнику — «Коню», и его сердце колотилось от волнения.
Юноша перегнулся через поручни и помахал полуголым гребцам. Их узкие бедра были прикрыты лишь чем-то похожим на короткие килты, независимо от пола и возраста. Ауренфэйе смеялись и махали руками, их длинные темные волосы развевал ветер.
Некоторые солдаты Беки приветствовали их восторженным свистом.
— Клянусь Светом!.. — пробормотал Теро, широко раскрытыми глазами глядя на гибкую загорелую девушку. Она в ответ на приветствие взмахнула рукой, и за левым ухом мага появился благоухающий алый цветок. Другие пассажиры лодок последовали ее примеру, так что множество цветов, материализовавшись из воздуха, украсило скаланских гостей.
— У тебя не возникает желания отказаться от обета безбрачия? — спросил Алек, игриво толкнув Теро в бок. Тот ухмыльнулся.
— Ну, ведь это чисто добровольный обет.
— Так нас еще нигде не встречали, — сказала подошедшая к ним Бека. Благодаря чьим-то чарам на ее начищенном шлеме красовался венок из белых и голубых цветов, а длинная рыжая коса походила на букет. Девушка была все еще бледна, отчего веснушки особенно выделялись на коже, но как только показался берег, заставить ее лежать в каюте не мог уже никто.
Стоявшая на мостике Клиа была взволнована не меньше остальных. Сегодня она была в парадном платье и драгоценностях, как и пристало особе царской крови. Освобожденные из положенной в армии тугой косы каштановые волосы волнами легли ей на плечи. Какой-то оценивший ее красоту ауренфэйе украсил принцессу венком и поясом из диких роз.
Алек тоже надел свой лучший наряд, заколов плащ тяжелой серебряной пряжкой с сапфирами. Клиа, заметив пряжку, улыбнулась: это был ее собственный подарок, тайный жест благодарности за то, что юноша спас ей жизнь.
Оглянувшись, Алек с внезапным уколом вины заметил, что Серегил стоит в одиночестве. Он вертел в длинных пальцах единственный белый цветок, доставшийся ему, и смотрел на снующие вокруг лодки.
Алек подошел к другу и встал рядом, касаясь того плечом. Под прикрытием плаща юноша стиснул руку Серегила: даже после всех месяцев их близости публичные проявления нежности все еще вызывали у него мучительное смущение.
— Не тревожься, тали, — прошептал Серегил. — У меня только приятные воспоминания о Гедре. К тому же кирнари — друг нашей семьи.
— Мне придется заново заучивать, кто ты такой, — вздохнул Алек, проводя пальцем по ладони Серегила и наслаждаясь знакомым ощущением костей, сухожилий и мышц под кожей. — Ты хорошо знаешь этот город?
Тонкие губы Серегила смягчила улыбка. Заткнув белый цветок за ухо, он ответил:
— Раньше знал.
«Цирия» и «Конь», напоминающие двух потрепанных штормом чаек, вошли в гавань и встали на якорь у одного из двух сохранившихся причалов. Нагромождения камней в воде были всем, что осталось от нескольких других.
Алек с благоговением смотрел на собравшуюся на набережной толпу. Он никогда еще не видел так много ауренфэйе в одном месте, и издали все они казались удивительно похожими друг на друга, несмотря на то, что количество одежды на разных представителях этого общества весьма различалось. Такие же, как у Серегила, темные волосы, светлые глаза, тонкие черты. Лица не были одинаковыми, конечно, но сильное сходство опасно тем, обеспокоенно подумал Алек, что будешь путать разных людей.
Большинство ауренфэйе носили простые туники и рейтузы; различия заключались главным образом в ярких — красных и желтых — сенгаи. За время путешествия Серегил потратил немало сил на то, чтобы научить скаланцев различать особенности головных уборов, но Алек теперь впервые видел эти изящные тюрбаны своими глазами; они придавали всей сцене красочный, экзотический оттенок.
С более близкого расстояния, однако, юноша начал замечать различия: среди темноволосых попадались все же рыжие и светлые головы; у какого— то мужчины на щеке оказалась большая шишка; сквозь толпу пробирался хромой ребенок; в сторонке стояла женщина-горбунья. И все же все они были ауренфэйе и, на взгляд Алека, прекрасны.
«Любой из них может оказаться моим родичем», — с изумлением подумал юноша: он только теперь начал в полной мере осознавать это. Лица, на которые он смотрел сейчас, гораздо больше напоминали его собственное, чем те, которые окружали его в Керри.
«Цирия» подошла вплотную к причалу, и толпа подалась назад, когда скаланские матросы стали устанавливать сходни для Клиа. Следуя в числе прочих за принцессой, Алек заметил бородатого старика в скаланских одеждах, который вместе с несколькими важными ауренфэйе ждал на берегу.