Иван Охлобыстин - XIV принцип
Двигаясь вслед за Шарскуном, Второй по привычке впал в мечтательное настроение.
— Наола! — звучало у него в голове. — Наола! 90, 60, на 90. Нет, на 80. Два дракона, тролль с книжкой, волки-людоеды и папа, судя по всему, психопат — неплохое приданое для человека с неопределенным мировоззрением и склонностью к алкоголизму. Интересно, до какой степени близости они дошли с Ракартхом! Если это только идеология, тогда все в порядке. У меня есть знакомые фашисты, национал-большевики и «гринписовцы». Их частная жизнь не интересует. Будем молиться, чтобы она оказалась жертвой каких-нибудь убеждений. Даешь фанатизм — лекарство от одиночества! С другой стороны, зачем ей безвольный аморальный типчик вроде меня. С друг ой стороны, такие это и любят. С другой стороны, будет мной крутить. С другой стороны, я Древнейший. С другой стороны, как выяснилось, это большой геморрой. С другой стороны, по-моему, я действительно уже влюбился и все предыдущие соображения не имеют смысла. Тогда надо выработать тактику. Что может любить такая девушка? Все что угодно. 1: 0 в мою пользу. Да, но она любит всех этих уродов. 1:1. Хотя я гоже урод в своем роде. 2:1.
От размышлений его отвлек скейвен.
— Вот я иду и думаю, — спросил он. — Ты за девушку заступился и старушке помог с дровами. Что — это так обязательно Древнейшие делают?
— Редко, — честно ответил Сергей.
— Слава Рогатой Крысе, иначе нам не выжить! — сказал Шарскун и тут же опять спросил: — Тогда почему?
— Не знаю, — снова честно ответил молодой человек. — Вариант возрождаться через пять минут после смерти очень расслабляет.
— Так не все возрождаются, — открыл ему глаза крыс. — Только герои.
— Вот что означали слова Наолы по поводу волков-героев, — понял Сергей и уточнил: — Ты-то хоть герой?
— Я еще ни разу не умирал, — грустно признался Шарскун, — но очень боюсь, что нет.
— А я? — еще больше заинтересовался Второй.
— Тоже непонятно, как у вас там, у Древнейших, — ответил скейвен. — Думаю — должен.
— Это не самое смешное, что я услышал за последнее время, — озадачился Сергей и предложил: — Будем тогда осторожнее.
— Слава Рогатой Крысе! — поддержал его порыв крыс.
— Она правда Рогатая? — ехидно спросил Второй.
— Не кощунствуй, — строго осек его Шарскун. — Это не она, это он.
— Я серьезно.
— Не знаю, я не богослов, Рогатая и Рогатая. В общем, слава ему!
Впереди показался овальный вход в перекрестный тоннель,
— Смотри, — провел по стене лапой скейвен, очищая от плесени нацарапанные на камне каракули, — моя язык. Мы под Миддейхеймом — городом Белого волка.
— Это хорошо или плохо? — не понял Сергей.
— Это никак, — ответил его спутник. — Хотя вокруг много варп-камня, а значит, есть железные вагоны для переправки камня в Скейвенблант, столицу Скейвенов, и Эшинблант — мой родной город. Там дядя Сникч. Старый уже дядя Сникч, а его сын Шроч не любит ходить, он любит изобретать. Его посылали в столицу учиться. Умный скейвен, но не сильный.
— Так ты не в столице живешь?
— Нет, там, во-первых, дорого, во-вторых, там правит другой клан.
Путешественники продолжили свое движение дальше, пока под
ногами не начала скрипеть галька.
— Смотри-ка — галька, — поднял с земли круглый камень Второй. — Где-то рядом море?
— Да, — кивнул Шарскун. — Море костей. Недалеко. Три перехода, если вагоны не найдем.
— Тьфу ты! — сплюнул Сергей. — Что за названия? «Гиблый лес». «Мертвые земли». «Море костей». Кто это придумал?
— Древние, — безучастно ответил крыс, вглядываясь в тусклое зеленое мерцание, исходящее от сводов тоннеля. — Варп. I де-то рядом шахта.
Он достал из-за пазухи пузырек с какой-то жидкостью и протянул спутнику:
— Пей. Варп-камень вреден для людей. Действия хватит на два или четыре месяца.
Второй с отвращением понюхал содержимое пузырька и вернул его спутнику:
— Не буду. Рыбьим жиром пахнет.
— Надо, — настойчиво ткнул в него сосудом скейвен. — Варп вызывает быструю мутацию. Пить не будешь — рога вырасти могут.
— Тогда канонизируете?! — морщась, влил себе в рот содержимое пузырька Сергей.
— Не кощунствуй, — опять осек его Шарскун и вздохнул. — У людей так мало святого!
— Не сердись, — извинился его неразумный друг и показал на что- то блеснувшее впереди. — Я заметил огонь.
Скейвен замер и прислушался.
— Идут.
— Кто?
— Не знаю, но идут быстро.
— Спрячемся?
— Не надо, я слышу речь инжи.
— Новая порода?
— Люди. Только хорошие. Они наш клан учили выживать. Давно.
Действительно, вскоре Второй увидел шествующую по тоннелю
колонну людей в длинных плащах и с посохами в руках. Их вел седовласый старец.
Когда они поравнялись с путешественниками, старец взмахом руки остановил процессию и вопросительно обратился к Шарскуну:
— Ани шарми тель уш уш лами?
— Нух лами, нима лами, дате лами, — почтительно склонившись перед стариком, ответил тот.
— Ибаро эшин курт лиссо, нетопосу хмолкс дуфо нейо, — улыбнулся тот, опять взмахнул рукой, и колонна двинулась дальше.
— О чем вы говорили? — не удержался от вопроса заинтересованный Сергей.
— Это врачи, они идут лечить людей на север, там эпидемия, — перевел свой разговор со стариком тот. — Еще он сказал, что впереди есть вагон-капсула. Он нас пронесет под морем очень быстро. Он разрешил взять капсулу.
— Под землей народ гостеприимней, — констатировал Второй.
— Инжи — великий народ, — согласился с ним Шарскун. — Врачи. Скейвены любят инжи. Все любят инжи. Кроме Хаоса. Но скоро инжи уйдут из этого мира в самый центр Земли. Мне так папа говорил.
— Зачем?
— Их поведет Тордион думать о будущем.
— Тордион? Этот старик?
— Нет. Старик — его ученик. Один из учеников. Гален зовут. А сам Тордион — сын Древних. Независимый и мудрый.
— Мощный тип, — сделал свой вывод Сергей.
— Да! — опять согласился с ним скейвен и пошел вперед.
Действительно, в скором времени они вышли к огромной пещере с хитроумной, поблескивающей белым металлом, конструкцией в центре. Громадная площадка, примыкающая к строению, делала всю конструкцию схожей с космодромом.
— Классический хайтек, — констатировал Второй,
Крыс ловко взобрался по лестнице на площадку и подошел к овальному цилиндру, стоящему на рельсе.
— Это она, — погладил лапой капсулу скейвен, сдвинул вбок крышку и полез внутрь. — Поехали, «добрый мальчик».
— Поехали, — подозрительно заглянув внутрь капсулы, буркнул тот.
