Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

Ситхская техника «Дун Моч» действительно страшное оружие в умелых руках. Можно не задумываться во время боя, о чём говоришь противнику, всё равно даже спонтанно рождающиеся слова сами вызовут у жертвы нужные эмоции, лишая врага осторожности и умения просчитывать свои действия. Вот только гнев никогда не туманил разум Палпатину, гнев подпитывал его, пробуждая настоящую мощь адепта тёмной стороны Силы.

Сделав вид, что попал под воздействие враждебной техники, Шив стал совершать ошибки. Затем дождался вспыхнувшего в глазах противницы торжества и ударил сам. Мгновенно и резко. Идеально выполненный «Шиак» отсёк кисть вооружённой руки Ноктисс, никак не ожидавшей таких скоростей от обычного волшебника. Кривой ятаган, ставший без магии хозяйки длинным волнистым кинжалом, совершенно неощутимым магическими чувствами, отлетел куда-то за спину Палпатина. Ноктисс упала на землю, разрывая в крике связки, и вцепилась левой рукой в обрубок правой, чтобы пережать хлеставшую фонтаном кровь.

Напряжение битвы немного спало, и Палпатин удовлетворённо подумал, что с врагами покончено. Внезапно ему стало любопытно, пыталась ли Ноктисс вернуться в родную галактику?

«Может, из её памяти можно будет извлечь что-то полезное, чтобы не повторять чужих ошибок?» — подумал Палпатин, останавливая добивающий удар. Дальнейшее сражение перешло на план ментала. Шив спрятал катану в подпространственное хранилище и доброжелательным тоном произнёс, одновременно атакуя чужой разум щупами своей воли:

— Главная ошибка в бою на мечах — недооценивать противника. Да, я слышал историю о невероятно могущественной, но настолько же глупой одарённой, которая в погоне за бессмертием лишилась и сил, и своей женской привлекательности, превратившись в уродливого тупого монстра. Мой учитель однажды приводил тебя в пример как воплощение бесконечной глупости людей. Тёмная сторона коварна. Слабаки, не способные выдержать её напор, недостойны продолжать дело Дарта Бэйна. Истинных ситхов всегда двое: учитель и ученик. Один олицетворяет могущество Тёмной стороны, другой стремится превзойти учителя. Все остальные одарённые — лишь расходный материал, из которого Владыка ситхов выбирает себе нового ученика. Как тебе твоя вечность, Дарт Ноктисс? Понравилось бегать на четырёх лапках столько веков? Местные оборотни, случайно, не твои потомки? Или ты дальняя родственница той змеи, которую убил Невилл?

— Что за «Правило двух»? Я такого не помню в моём времени, — вопросом на вопрос ответила древняя ведьма. Из уголков её глаз побежала кровь. — А как тебя звали там, в Небесной Реке?

Несмотря на доброжелательный тон, Палпатин не обманывался. Судя по гримасе лютой ненависти, на секунду исказившей лицо побеждённой, его слова ужалили Ноктисс даже больнее, чем давление на разум.

— Меня зовут Фрэнк Лонгботтом, а что было раньше, тебе незачем знать. Твоя душа всё равно скоро уйдёт на перерождение и ничего не вспомнит, — хмыкнул Шив. — Скажу только одно. Когда-нибудь я собираюсь вернуться домой во главе космического флота одарённых землян. И я сделаю всё, чтобы жители этой планеты как можно скорее создали межзвёздную цивилизацию.

— Ха-ха-ха! — истерично засмеялась Ноктисс и с горечью в голосе отрезала: — У тебя тоже ничего не получится, ублюдок. Человеческая цивилизация только на моей памяти несколько раз скатывалась в полнейшую дикость. У этой тюрьмы прекрасная защита от слишком резвых одарённых.

— Даже если так, у меня всегда есть запасной путь, — пожал плечами Палпатин, усиливая атаку на разум женщины-ситха. — Массасси приняли меня как посланника своего господина. Так что просто уйти отсюда я смогу в любой момент.

— Для этого нужно столько энергии, сколько тебе не собрать и за тысячу лет, — харкнула кровью Ноктисс, тем не менее успешно сопротивляясь давлению. — А если магии не хватит на одну попытку, второй уже не будет. Вулкан, спящий под Азкабаном, проснётся и всё вокруг сожжёт. К тому же нет информации, не притянет ли тебя обратно. Может, этот трус Экзар Кун уже давно бегает где-то здесь по лесам в виде восьмилапого паука!

— Есть… третий вариант, не столь надёжный, но возможный, — пожевал губами Палпатин, злясь, что древняя ведьма по-прежнему сопротивляется его ментальным атакам. — Вера разумных — мощный источник Силы. Я стану её проводником, концентратором… Она способна дать мне достаточно энергии для Исхода. Я смогу воспользоваться накопленной Силой и с её помощью выпустить человечество в космос.

— Даже не надейся, глупец! Из этого мира невозможно забрать сразу столько разумных, — скривила губы Ноктисс. — Защита безупречна. Всемирный потоп, очень вовремя прилетевший метеорит, невероятно заразная болезнь, термоядерная война всех против всех! Поверь, у этой тюрьмы есть в запасе бесчисленное число способов подавить бунт. Я уже пробовала уйти путём бога. Одна, не стараясь вытащить за собой весь этот сброд. Вот только у меня на пути возникла одна досадная проблема.

— Тебе не хватило веры, дорогуша? — усмехнулся Палпатин, с удовольствием впитывая раздражение, злость и гнев собеседницы. Шиву показалось, что он наконец нащупал слабое место в защите чужого разума.

Ноктисс заскрипела зубами и нехотя ответила:

— Я была Гекатой, Персефоной, Морганой и много ещё кем в разных этносах. Вот только жалкие людишки никогда не хотели верить в неминуемость собственной смерти. Они вообще стараются не думать о смерти, видимо, считают, что, игнорируя богиню, продлят свои никчёмные жизни. В общем, мне поступало слишком мало энергии от верующих, — закончила Ноктисс и вытерла кровь с губ.

— Ты бы ещё богиней солнца себя назвала, — злорадно рассмеялся Палпатин, чувствуя, что ещё немного, и чужая защита будет сломана. Он надавил ещё сильнее и добавил презрения в голос:

— Как же глупо! Люди просто «знают», что есть солнце, есть смерть и есть жизнь. Для этого им не нужна вера, и я не удивлён, что ты ничего не добилась за тысячи лет.

— А каким богом притворился бы ты сам? — спросила с ненавистью в голосе Ноктисс и вцепилась зубами в посиневший обрубок собственной руки.

Древняя ведьма явно была на пределе, пытаясь хоть так, с помощью боли, подстегнуть себя. Её силы сопротивляться чужой ментальной атаке явно таяли с каждой секундой. Но Палпатин всё равно не понимал: почему Ноктисс не пытается совершить самоубийство, почему на что-то надеется. На что же, пожри её сарлак⁈ Это не мог быть простой страх смерти — нет, здесь крылось что-то иное. Шива раздражало, что ментальная защита ведьмы, пусть и трещала по швам, но всё ещё сопротивлялась его усилиям.

«Ожидаемо сильна в окклюменции, — подумал Шив с раздражением, — но, похоже, защита слабеет. Её силы совсем скоро иссякнут. Может, сделать себе из её черепа ещё один голокрон?»

— Наверно, я стал бы богом чудес, — произнёс вслух Палпатин и поднял перед собой обе руки. — Вера в чудеса — самая сильная мотивация для любого разумного. Вот ты, почему-то же веришь, что ещё способна сопротивляться моей силе?

— Конечно, я в это верю, ублюдок! — яростно рявкнула женщина-ситх. Ноктисс попыталась отбросить Палпатина назад неожиданно сильным телекинезом, но в результате отлетела сама, спиной вперёд, сразу на несколько метров. Суча ногами, словно пытаясь отползти ещё дальше, древняя ведьма закричала совершенно другим голосом, глядя ему за спину:

— Гарри, это я! Гермиона! Я снова перехватила контроль… спаси меня, пожалуйста, любимый мой!

— Хорошая попытка меня отвлечь, — зло хмыкнул Палпатин, ощущая магическим чутьём, как Поттер с трудом поднимается на ноги. — Он не сможет своими «Экспеллиармусами» заклинаниями перегрузить мою защиту.

Даже после смерти Волдеморта Шив всё ещё не решался убить Поттера напрямую — кто знает, как отреагирует пророчество? С избранными всегда одни проблемы.

Защита разума Ноктисс вновь стала монолитной — видимо, древняя ведьма лишь притворялась ослабевшей, пытаясь отвлечь его, пока манипулировала сознанием Поттера. Решив, что можно обойтись и без чужих воспоминаний, Шив ударил фиолетовой молнией с обеих рук. Крики Ноктисс разорвали воздух. Тело женщины-ситха билось в агонии и очень быстро превращалось в обугленный труп.