Мария Версон - Прекрасный город Юнивелл (СИ)
- Черт возьми, Арде, ты сказал мне лечь спать, а теперь звонишь... Сколько? Половина первого? Эм... Арде, что у тебя с голосом. Как ничего? Какой-то приглушенно-осипший... Что случилось? Что? Ты подъезжаешь? Зачем тогда было звонить? - Она повесила трубку и снова упала на подушку, медленно потягиваясь. Арде тихо открыл входную дверь и встал у порога, с требовательным видом, по которому Элравенд с легкостью прочитала "давай пошевеливайся". - Ладно, ладно...
Через десять минут они уже снова сидели в машине, и Арде молча вез куда-то свою супругу. Элравенд не стала ни о чем его расспрашивать, ведь что бы её любимый там не думал, а отец есть отец... Но и решение есть решение, посему Арде в ближайшее время лучше не трогать, во всех смыслах этого слова. Пусть его тяжкие думы останутся при нем, подумала Элравенд и уставилась в окно. Она почти всю дорогу не спрашивала куда Арде её везет, однако когда она поняла, что они выехали из города, Элравенд все же спросила:
- Куда мы?
- На озеро. - Холодно ответил Арде. Этот голос был ему чужд. - Там кое-что нашли.
- Арде... Я там не была много лет...
- Ничего с тобой не случится.
"Что-то не так" - пронеслось в голове Элравенд, но эта мысль очень скоро прекратила свое существование, поскольку, думала она, если не доверять ещё и Арде, то проще сразу повеситься будет.
Арде медленно въехал на разрушенную часть дороги и мягко затормозил. Элравенд, выйдя из машины, окинула давно знакомое место тяжелым взглядом и увидела ряд изменений в пейзаже - тут недавно проходили работы, правда какие точно - не ясно. Странно все это... Арде походил вдоль берега, терпеливо подождав пока Элравенд справится с нахлынувшими на неё воспоминаниями, нагонявшими слезы, и поманил жену за собой, остановившись шагах в тридцати от места, где поставили машину. Он встал рядом с вытянутым ящиком, искренне напоминающем по размерам, но не по форме, гроб:
- Ты должна открыть его. - Сказал Арде, сделав пару шагов назад: что-то не так было во всем происходящем. Элравенд подняла глаза на супруга и напрягла память: уходя утром из дома, Арде накинул пальто, сейчас на нем лишь черный костюм, тот самый, который Элре нравится меньше всего, и тон... Интонации, с которыми говорит Арде, и это озеро.... - Открой. - Повторил он, отступая все дальше. В десяти шагах от Элры он отвернулся от неё и поднял голову к небу. - Открой. - В последний раз шепнул он, прежде чем Элравенд прикоснулась к отсыревшей, промокшей насквозь, зелено-черной, полу прогнившей крышке и она была готова увидеть то, что могли бы здесь обнаружить - тело сестры. Элра крепко ухватилась за края крышки и что было сил дернула её на себя.
Бесформенная черная масса, похожая на рой обезумевших мух или пчел, вырвалась из ящика, проломив крышку, которую Элравенд не успела выпустить. Женщина закричала: огромные куски дерева впились ей в руки, насекомые (или что это могло бы быть?) окружили Элру, а Арде так и стоял на берегу озера, не замечая, что происходит.
Она кричала, громко, как никогда не кричала, и настал момент, когда вся эта чернь вокруг Элры выстроилась в каком-то непонятном порядке и стала проникать в тело: через глаза, через рот, через нос, уши...
Элра кричала как сумасшедшая. Арде, ставившись машину в гараж, услышал её уже оттуда, и, прибежав в зал, застал жену на полу:
- Проснись! - Крикнул ей Арде, схватив жену за плечи, и та мигом открыла глаза. Она с долю секунды смотрела на супруга, пытаясь понять - явь это или сон, но увидела в глазах мужа нешуточную тревогу. По щеке Элры потекла слеза: она повалила мужа рядышком на пол и крепко-крепко обняла его, до тех пор, пока пальцы не побелели и их стала прорезать резкая нарастающая боль.
Глава восьмая.
Сон - это последовательность неких образов, отражение того, о чем человек думает много, или не думает вовсе. Во сне, человек, проспавший всю ночь на одном месте, может проснуться и рассказать о том, как он гулял по лесам, купался в море, пил чай с давно умершими родственниками, видел какие то образы, изменялся внешне, выдел искаженный мир, вещи, которых при всем человеческом воображении быть не может, слышал звуки, парил на высоте птичьего полета, перевоплощался в животных, страдал. Сны бывают самыми разными: радостными, нейтральными, непонятными, глупыми, безумными и самые неприятные - это конечно же кошмары. Кто-то, видя плохой сон, может проснуться в холодном поту, задыхаясь, у него перед глазами будут стоять образы из утекающего из памяти сна, но он его забудет, едва голова снова коснется подушки. Попадаются кадры, которые, едва осознав, что они увидели кошмар, заставивший волосы шевелиться, кидаются во все тяжкие: шелестят страницами сонников, копаются в Интернете, если книг не оказывается под рукой, звонят подругам и друзьям, бегают к гадалкам, восклицая "ах как это так! такой плохой сон! быть буду! быть беде!" и, загруженные этими мыслями бегут через дорогу, где их благополучно сбивает машина. Есть ещё одна категория - это люди, которые видя кошмарный сон, просыпаются с улыбкой на лице, счастливые делают свои дела и рассказывают о своих снах так, будто бы они посмотрели потрясающий фильм, и кроме них никто и никогда его не увидит. Так же, есть люди, которые умеют различать сны и реальность, и они не просыпаются, а подчиняют пространство и контролировать его, находясь внутри сна, превращая тем самым отдых мозга в самое настоящее развлечение.
Сон...
Элравенд положила голову на грудь Арде и прикрыла глаза: языки пламени, танцующие медленный вальс в камине, хоть и не были яркими, но все же немного раздражали, потрескивали, прожигая древесину. Когда веки опустились, звуки перестали казаться такими уж раздражающими, а, наоборот, они сливались в один странноватый ритм и Элравенд удалось услышать в этом хаосе звуков некую колыбельную, в которой ритм, с которым билось сердце Арде, был основным.
- Ты знаешь... - заговорил он, и Элра ухом почувствовала сильную вибрацию, - после всего, что случилось за последние сутки, заняться любовью на холодном полу у камина было потрясающей идеей. - Он улыбнулся и, стараясь не скинуть с себя Элру, потянулся за пальто, которого не оказалось на диване, куда стремились руки. Арде расслабился, упав на пол, после чего последовал глухой стук, свидетельствующий о соприкосновении и головы с полом, и только потом, когда ехидный смех Элравенд зазвенел в гостиной, до него дошло что они как раз и лежат на его пальто. - Дай я достану сигареты...
- Ты же бросил... - Проворчала Элравенд, почесывая нос, - я слезу в обмен на во-он ту подушку, давай, поднимайся, не ленись.
Арде и не поленился: он встал, укрыл жену одеялом и положил её на диван, в то время как Элра, игриво кричала и постукивала мужа по спине. Красота. Он поднял с пола пальто, нашел во внутреннем кармашке ещё не открытую пачку сигарет и достал две:
