Мария Версон - Прекрасный город Юнивелл (СИ)
Все затихло, но меньше чем минуту спустя раздался ещё один выстрел. Последний.
- Должен быть другой способ. - Илвен медленно и осторожно, словно боялась спугнуть, протянулась и взяла изумруд из рук Элравенд.
Комнату заполнило зеленое сияние, казалось что стены сотряслись. Элравенд упала на пол, потом её откинуло к стене. С трудом подняв голову, она с завороженным взглядом наблюдала за тем, как Илвен, встав со стула, сжимает в руках изумруд и как тот начал плавиться, всасываться кожей. Последним, что видела Элравенд, было то, как Илвен, стянул с себя носки, швырнула их к кровати и, вышла из палаты, шепнув что-то вроде:
- Посмотрим, чем все кончится.
Глава седьмая.
- Отлично... - ворчал Арде, сидя в коридоре больницы, когда он с по-настоящему наглым видом отряхивал свое некогда черное, а ныне серое, полу-пальто, пострадавшее во время обстрела лечебницы. Он тихо бубнил себе что-то под нос, засыпая пылью и грязью чистый и даже слегка поблескивающий пол, в то время как его жена лежала в реанимации с травмой головы, а дочка в соседней детской поликлинике с жаром. - Отлично...
Арде очень не любит неловкие ситуации, и для него они были хуже чем укус пчелы для аллергика. Выглядеть глупо Арде нравилось и того меньше, и всяческими способами, путем анализа или увиливания от ситуаций, он старался их избегать, но сейчас, находясь в состоянии, которое граничит между бешенством и истерикой, ему было откровенно плевать на все: на дежурных, которые не раз делали Арде замечания, вызывали охранников, которые боялись к нему даже подойти, на всю суету и беготню по коридорам, на жужжание Сазати, говорившей что-то о плохом и неправильном поступке, но к счастью она удалилась с пол часа назад. Особенно Арде было плевать на слезы, которые Эмиллэ Сутори вот туже который час проливала в другом конце коридора.
Справа от неё сидела младшая дочь - Минари, она обняла маму, точнее, уткнула её в свое плече и изредка потирала мокрые глаза рукавом темно-зеленого свитера. Старшая дочь - Линери, работала в этой клинике в реанимации. Она не плакала - за свою жизнь ей удалось повидать смертей чуть меньше, чем Арде. Линери просто стояла рядом с матерью, её руки держали какую-то серую папку, сильно выделяющуюся на фоне снежно-белого халата.
- Отлично... - Ещё раз буркнул Арде, находясь под пристальным наблюдением пары перешептывающихся медсестер. Пером не описать, линейкой не измерить насколько все происходящее раздражало: любой звук, любой писк, шепот, шорох, кашель, и особенно громкий женский плачь, который для Арде был подобен раскату грома, разразившемуся прямо внутри черепной коробки. Правда не было молнии, это скорее был разряд электричества.
Сазати пообещала Арде, что возьмет вину за смерть профессора Сутори на себя, поскольку она " не выдела другого выхода из ситуации, и что одна смерть лучше чем смерть многих" и бла-бла-бла. Она недолго, но тщательно пыталась втолковать Арде что это был более чем глупый поступок, и что если эксперты копнут чуть глубже и сравнят пули, пробившие стены, и пулю, вынутую из отверстия между глаз Хареса, то их ожидает интересное и недолгое расследование, поскольку пули винтовки и полуавтоматического пистолета сильно различаются по размерам, а другого вооруженного человека, кроме Арде, там не было.
Эмиллэ плакала все громче и громче, её спина сгибалась все сильнее и сильнее, голова опускалась все ниже и ниже, всхлипы становились все громче и громче, а несуществующая трещина в голове Арде, которая с каждый громким звуком становилась все шире и шире, наливалась кровью, начинала давить на мозг и болеть до того сильно, что проступали слезы. Арде бросил пальто на соседний стул, к счастью он успел снять со спины кобуру, точнее, её потребовала Сазати, для которой отнимать у него оружие после каких-либо боевых действий было традицией, и тихо застонал. Минари первая из всего семейства подняла голову и посмотрела на Арде, прикрывшего лицо руками. Он ей не понравился с первого взгляда, ведь встречала она его довольно часто, и всегда была уверена в том, что он - какой-то обезумевший "коп", которому нравилось наблюдать за ней и сестрой. В этот момент её опасения только подтвердились, но ей, в отличии от старшей сестры, никогда бы в голову не пришло что их цвет глаз, который был у всех, кроме Эмиллэ, достался им от отца, а следовательно достался и Арде, и что мягко-желтый, почти прозрачный цвет, встречается крайне редко, ещё более странным должно было показаться то, насколько сильно Арде был похож на отца.
Минали движением глаз и губ указала сестре на Арде, после чего вопросительно подняла брови, на что Линери, даже не оборачиваясь ответила:
- Это ... Начальник одного из отделов полиции, он был одним из тех кто защищал место, где работал папа.
- Где работал папа? - Недоверчиво зашипела Минали. - Этот псих был одним из тех кто разрушил здание?
- Они не разрушали здание... - На выдохе отвечала ей Линери, закатив глаза: тупость её младшей сестры и так раздражала, а в сложившейся ситуации попросту выводила из себя. Из всей семьи характеры Арде и Линери были больше всего похожи по характерам, и, возможно, если бы она знала, что у неё есть старший брат, её судьба сложилась бы чуть иначе, но нет. - Они просто...
- Мы просто сделали свое дело. - Не убирая рук от лица промычал на весь коридор Арде, как-то не подумав о том, что голос у него тоже отцовский. Закинув по-прежнему пыльное пальто за спину, он встал со стула и подошел по ближе к своей... семье. Да, семье. Состояние, в котором находился Арде можно было сравнить только с алкогольным опьянением, следовательно поведение и мысли соответствовали состоянию, хотя он вот уже год о спиртном даже не думал, и все же идеи в его голове возникали более чем безумные, и когда Линери заметила потрепанного, уставшего, готового выкинуть какую-нибудь глупость Арде, она едва удержалась от того, чтобы его обнять. - Приветствую вас, семейство Сутори! - Лучезарно улыбнулся он, встав рядом со старшей из дочерей. - Я смотрю, теперь все счастливое семейство в сборе, ну если не считать одного трупа, который, кстати, лежит этажом ниже.
- Что вам нужно? - Было воскликнула Минали, но тут Эмиллэ, мать всех трех собравшихся, подняла голову с плеча младшей дочери и сквозь скомкавшуюся копну волос глянула на сына.
- Соллен! - Воскликнула она. - Соллен! - Повторила ещё раз, вскочив с кресла, в попытках обнять его, но он, с видом абсолютного равнодушия, сделал шаг назад.
- Арде, - улыбнулся он, - меня зовут Арде, а Соллен, ваш сын, за свою жизнь умудрился дважды официально умереть. Присаживайтесь, Эмиллэ, я вам сейчас расскажу интересную историю о том, каким хорошим был ваш муж и о том, как сильно он любил вас, и своих детей.
