Роберт Джордан - Нож сновидений
Так уже в самом начале одна из частей его плана пошла наперекосяк. Даже не часть плана, а скорее глупая надежда. Если все остальное пошло бы по плану, то выдавливаемые Шайдо побежали бы как раз в сторону людей Масимы, пройдя сквозь них как раскаленный нож сквозь масло, но вместо того, чтобы получить копье Шайдо в ребро, Масима будет… мозолить ему глаза и следить за ним самим. Вне всякого сомнения, неподалеку в тумане ожидают его телохранители, около двухсот головорезов, получше вооруженных и имеющие лучших лошадей, чем у остальной армии оборванцев. Перрин не смотрел в сторону Берелейн, но чувствовал, что ее беспокойство усилилось. У Масимы были все основания желать им обоим смерти. Ему нужно будет напомнить Галлене, что его основной задачей на сегодня будет охрана Берелейн от людей Масимы. И ему самому тоже придется почаще оглядываться за спину.
В тумане промелькнула короткая серебристая вспышка, и он нахмурился. Еще слишком рано для Грейди. Из тумана выплыли две фигуры. Одним был Неалд, его уже не шатало при ходьбе. Фактически, он теперь спотыкался. Его лицо выглядело чрезвычайно утомленным. Чтоб он сгорел, зачем он тратит силы в пустую? Вторым был молодой шончанин в покрытой лаком броне и с одним тонким пером на шлеме, который он нес подмышкой. Перрин узнал его. Это был Гуай Арабах, лейтенант из армии Тайли, о котором она хорошо отзывалась. Обе Айз Седай подобрали юбки, словно опасались прикасаться к нему, хотя он обошел их стороной. Со своей стороны, он сбился с шага, когда, подойдя ближе, увидел их безвозрастные лица, и Перрин услышал, как он шумно сглотнул. От него внезапно запахло смятением.
Поклон Арабаха предназначался Перрину и Берелейн, и он слегка нахмурился при виде Масимы, словно задавшись вопросом, что этот оборванец мог делать в столь пристойной кампании. Масима ухмыльнулся, и рука шончанина метнулась к рукояти меча, прежде чем он смог справиться с собой и отвести ее назад. Раздражительный народ, эти Шончане. Но Арабах не стал тратить время понапрасну. – «Генерал Знамени Кирган шлет вам свое почтение, милорд, миледи Первенствующая. Морат’ракены докладывают, что те айильские банды движутся быстрее, чем ожидалось. Они прибудут сюда сегодня, возможно даже к полудню. Та группа, что на западе, предположительно двадцать пять – тридцать тысяч, та, что к востоку – больше на треть. Почти половина из них носит белое, и с ними есть дети, конечно, но с ними все равно много копий. Генерал Знамени желает знать, не желаете ли вы обсудить поправки к плану диспозиции. Она предлагает передать вам в помощь несколько тысяч алтарских конных копейщиков».
Перрин поморщился. С каждым из этих отрядов идут по крайней мере три-четыре тысячи алгай’д’сисвай. Определенно, слишком много, чтобы оставлять их в своем тылу. Неалд зевнул. – «Как ты себя чувствуешь, Неалд?»
«О, я готов сделать все, что от меня потребуется, милорд», – ответил мужчина с едва заметным намеком на обычную прыть.
Перрин покачал головой. От Аша’мана нельзя требовать создавать переходные врата больше, чем необходимо. Он только надеялся, что они не станут еще меньше. – «К полудню мы здесь управимся. Передайте Генералу Знамени, что мы идем по прежнему плану». – И молимся, что ничего не позабыли. Он все же не стал добавлять это вслух.
В тумане взвыли волки, жуткий вой поднялся вокруг Майдена. Началось.
* * *
«Ты все делаешь чудесно, Майгдин», – хрипела Фэйли. Она чувствовала головокружение, и рот уже пересох от постоянного подбадривания женщины. У всех пересохли рты. Судя по лучу света, проникавшему сквозь дыры в своде, была уже середина утра, и они все это время они говорили не переставая. Они пробовали открыть не сломанные бочки, но вино внутри оказалось скисшим даже для смачивания губ. Теперь они подбадривали женщину по очереди. Она сидела рядом со светловолосой женщиной, остальные пока отдыхали возле противоположной стены, так далеко от завала, насколько позволяли размеры подвала. – «Ты спасаешь нас, Майгдин».
Наверху красный шарф был едва виден в узком промежутке между обломками. Теперь он уже некоторое время безжизненно свисал вниз, за исключением тех случаев, когда его подхватывал ветер. Майгдин смотрела на него не отрываясь. Ее грязное лицо блестело от пота, она тяжело дышала, словно бежала изо всех сил. Внезапно шарф выгнулся дугой и принялся качаться – раз, второй, третий. Затем его подхватил ветер, и он опустился вниз. Майгдин не сводила с него глаз.
«Это было прекрасно», – хрипло сказала Фэйли. Женщина начинала уставать. Промежутки между удачами становились все больше, а манипуляции с шарфом – все короче. – «Это было…»
Внезапно возле шарфа появилось чье-то лицо, и чья-то рука схватила красную ткань. На мгновение она подумала, что ей это пригрезилось. Это было лицо Аравайн в белом капюшоне.
«Я ее вижу!», – взволнованно сказала женщина наверху. – «Я вижу леди Фэйли и Майгдин! Они живы!» – Наверху раздался радостный гомон, но быстро стих.
Майгдин закачалась, готовясь свалиться без чувств, но на ее лице расцвела прекрасная улыбка. Фэйли услышала за спиной плач, и ей самой захотелось расплакаться от радости. Ее нашли друзья, а не Шайдо. У них еще есть шанс сбежать.
Заставив себя подняться на ноги, она подошла ближе к куче обугленных обломков. Она попыталась немного увлажнить губы, но все без толку. – «Мы все живы», – хрипло сказала она, стараясь справиться с голосом. – «Как, во имя Света, вы нас нашли?»
«Это Терил, миледи», – ответила Аравайн. – «Пройдоха следил за вами, несмотря на ваш приказ, и хвала Свету, что он ослушался. Он видел, как вышла Галина, и дом обрушился. Он решил, что вы погибли. Он сидел и плакал», – на верху раздался протестующий возглас с грубым амадийским акцентом, и Аравайн на мгновение оглянулась. – «Я могу узнать, если кто-то плакал, парень. И ты должен радоваться, что остался поплакать. Когда он увидел, как движется шарф, миледи, он побежал звать на помощь».
«Передай ему, что в честных слезах нет позора», – сказала Фэйли. – «Передай ему, что я видела, как плакал мой муж, когда его слезы рвались наружу».
«Миледи», – нерешительно начала Аравайн. – «Он говорит, Галина что-то сделала с домом, после того как вышла. Он говорит, что там был устроен рычаг. Он говорит, что это она обрушила на вас дом».
«Зачем ей так поступать?» – недоумевала Аллиандре. Она помогла Майгдин подняться и почти тащила ее на себе в сторону Фэйли. Рядом уже стояли Ласиль и Арелла, все в слезах и с улыбками на лицах. На лице Аллиандре было недоумение.
Фэйли поморщилась. Сколько раз за последние несколько часов она пожалела о той пощечине? Обещание Галины? Могла она оказаться из Черной Айя? – «Теперь это уже не имеет значения. Она все равно за все заплатит». – Как – другой вопрос. Галина – Айз Седай, в конце концов. – «Аравайн! Сколько людей ты привела? Вы можете…»
