Анна Невер - Обжигающий след
Хотела ответить, но в следующую секунду, взглянув через плечо танцора, заметила Витера. Старшина, облокотившись на комод, вертел в руках пустой бокал и наблюдал за нею.
«Рыбка» — смена партнера. Делая поворот, Тиса оступилась и, если бы не Филипп и шкалуш, которые ее поддержали, наверняка грохнулась бы на потеху народу.
— Пожалуй, мне хватит на сегодня танцев, — решила Войнова, щупая лоб. — Спасибо.
Не замечая сожаления на лице колдуна, она оставила круг и направилась к ближайшему столику. В пару к Трихону тут же встала Марика. Морс закончился. Витер услужливо снял с подноса слуги бокал вина, девушка с пылу выпила его до дна, прежде чем услышала протест Ганны.
Спустя некоторое время Тису позвала уборная. Для этого пришлось пройти коридорами в северную часть дома. На обратном пути она услышала приглушенный разговор за закрытой дверью. Судя по интонации, очень эмоциональный. Может, это подтолкнуло подслушать, может, выпитое вино. Девушка остановилась у двери.
— Как представлю, что нас по дороге могли загрызть волки, ты только подумай!
— Ма, с нами ничего не случилось. Не начинай снова.
— Эта глухомань, этот дом, это жуткое общество. Ты видел, как они едят? Как свиньи! За что мне это? Разве ты не замечаешь, как здесь убого?
— Скажи спасибо, что я не поселился в башне на болоте, где жил прежний наместный. Поверь мне, этот дом показался бы тебе небесными кущами. И почему тебе вечно все не нравится? Мне общество, наоборот, показалось очень милым. Некоторые местные барышни очень даже ничего.
— Ничего хорошего, ты хотел сказать?
— Ну почему же. Старшая дочь Лопухиных составила бы конкуренцию любой столичной красотке. Но меня больше интересует…
— Ты издеваешься надо мной? В Крассбурге столько достойнейших девушек, а ты кидаешься на эту шелуху.
— Как грубо, ма. Все. Я не хочу больше говорить на эту тему.
— О, Филипп, я тебя знаю, — в голосе проявились умоляющие нотки. — Пока все ново, тебе нравится. Но придет время, и тебе все здесь опостылеет. В конце концов, ты не можешь так поступить со мной! Почему мы не можем вернуться в Крассбург?
Услышав приближающиеся шаги, Тиса отскочила от двери и поспешила поскорее покинуть коридор.
Звенела музыка, но гости не танцевали. Сбились в кучки. Увлеченный беседой с таможенниками, Витер не заметил ее появления. Девушка почувствовала, что не хватает свежего воздуха, лицо пылало огнем. Тонечка, завидев ее, остановилась.
— Девочка, ну как тебе вечер? Как Филипп хорошо танцует, не правда ли?
— Лучше некуда, — процедила Тиса сквозь зубы.
Хозяйка не успокоилась и зацепила проходящего мимо шкалуша.
— А вам, милый юноша, понравился праздник? Какое колдовство Филипп показал! Вы же, наверное, в своих скалах ничего подобного не видели?
Улыбаясь, он поклонился.
— Вы совершенно правы: в скалах такого не увидишь. Вечер бесподобен, Антонина Сергеевна!
Трихон перевел взгляд на капитанскую дочь, и лицо его посерьезнело.
— Ах, какой милый мальчик, — улыбнулась Тонечка. — А вот и они, — она помахала ручкой вошедшим вэйну и его матери. — Ордосия Карповна! Ордосия Карповна! Я только сейчас говорила, как же хорошо ваш сын танцует!
— Да, моему мальчику давал уроки сам танцмейстер Ян Ре, — Ордосия Карповна взяла с подноса желе с винной вишенкой. Надо сказать, Филиппушка ужасно не любил эти занятия и часто сбегал. Пока я лично не взяла все в свои руки и не стала присутствовать на каждом уроке танцев. Только Единый знает, сколько я труда в сына вложила! Но я справилась: Филип получил лучшее воспитание.
— Часто родители стараются дать детям то, чего лишены сами, — произнесла Войнова.
Тонечка ахнула, прикрыв рот ладонью. Вэйн уставился на девушку с интересом, а шкалуш отвернулся, пряча усмешку.
Ордосия Карповна вонзила в Тису стеклянный взгляд, острый нос ее готовился немедленно заклевать «несносную девицу».
— Милочка, мое воспитание на самом высоком уровне, не сомневайтесь. А вы! Постойте… — женщина открыла рот от внезапной догадки. — Да вы же та оборванка, что…
Она так сжала чайную ложку тонкими пальцами, что та, не выдержав напора, щелкнула по стеклу вазочки. Вишенка из желе взмыла вверх и опустилась прямо на длинный нос Ордосии Карповны, после чего сползла вниз и нырнула в горловину платья.
Что тут началось! Тонечка кинулась с платком к измазанному носу столичной гостьи, та стала отмахиваться, Филипп тщетно пытался успокоить мать. Бросив компанию, Тиса направилась к перилам террасы, за ней по пятам следовал новобранец.
Сад дохнул навстречу прохладой и запахом осенней листвы.
— Смешно вышло, — хмыкнул шкалуш.
— Да, немного…
Трихон облокотился на перила.
— Кроме вас, все словно с ума посходили от этого война. Везде так и слышно: Филипп, Филипп, Филипп… Как эхо в скалах.
— Я не люблю вэйнов.
Трихон склонил голову.
— Удивительно, ведь все считают их хорошей партией. Слышал, годовое жалование у них ого-го.
— А мне все равно, какое у них жалование. Я бы скорее за нашего Цупа вышла, чем за колдуна. — Трихон молчал. — Эти вэйны думают, что они великие вершители мира, — продолжила Тиса. — Избранные! Что Единый дал им власть над обычными людьми. А те настолько ослеплены их волшебным «сиянием», что не замечают, как давно растеряли свободу выбора. Всё предоставили определять им, начиная от своей жизни и заканчивая судьбой империи. Как же! Их же Вэя поцеловала при рождении! — Сарказм в ее голосе прозвучал резко на фоне ночной тишины. — А что они творят с бедными животными? Ты слышал о пилюлях для лошадей? Это же издевательство!
— Может, вы и правы, — согласился Трихон.
Новобранец достал самокрутку и закурил, перегнувшись через перила. «А он не такой уж и противный», — подумала Войнова, косясь на профиль парнишки. Некоторое время они молчали.
Затем Тиса кое-что вспомнила.
— Зачем ты пригласил меня на танец? — вопросила требовательно. — Отец что, дал новое распоряжение — не отходить от меня ни на шаг?
— Вообще-то хотел попросить у вас прощения, — произнес шкалуш, не глядя на собеседницу.
Та удивленно моргнула. Оставалось надеяться, что это не насмешка. Но вскоре опасения развеялись.
— Я, возможно, был груб вчера и несколько…
— Это мне стоит просить прощения, — оборвала паренька Тиса. — Я вела себя как настоящая злыдня. Да! И не надо смеяться. Хоть и запоздало, но хочу сказать спасибо. Ты своим появлением спас меня от волков в овраге. А я? Ведь я значительно старше, а значит, должна была быть терпимее и мудрее.
На последнем слове она вздохнула, провела рукой по лбу, все еще разгоряченному. На лице Трихона появилось странное выражение, которое она никак не смогла трактовать.
Объявился Витер.
— Тиса Лазаровна, вот вы где, — старшина оттеснил собой шкалуша. — Еле отделался от Климыча. Старый пьяный болтун. — Шикнул новобранцу: — Коляску приготовь к нашему выходу, живо, — и для убедительности подтолкнул его пинком. — Принести вам еще вина? — повернулся к девушке.
— Нет, спасибо, — невнятно произнесла она.
— Тогда, может, пройдемся? — указал рукой в сторону сада. — Прошу вас!
Тисе вдруг захотелось почувствовать на пылающем лице прохладу, которую обещала прогулка по саду, и она уступила. Только теперь, спускаясь по лестнице, ощутила слабость в ногах. Не надо было пить вино, хоть оно и удивительно вкусное.
Прилегающая к террасе часть сада освещалась окнами первого этажа особняка. За спиной звучала музыка, веселье продолжалось. Тиса обернулась и заметила Трихона. Парнишка стоял, прислонившись спиной к столбу, увитому плющом. Сложив руки на груди, он смотрел им в след. За плечом новобранца Климыч что-то доказывал отцу.
В конце аллеи Витер отступил к цветочной клумбе, находящейся в густой тени. В нос ударил аромат ночных цветов. Войнова подошла ближе, чтобы рассмотреть ковер примятых белых фиалок.
— Как вам вечер, Тиса Лазаровна?
Девушка поджала губы — этот вопрос преследует ее в течение всей вечеринки. К счастью, Крохов не стал дожидаться ее ответа, и продолжил:
— По мне, так слишком скучно, — он даже зевнул для наглядности. — Носятся с этим вэйном как дурни со ступой. А что в нем особенного, спрашивается? Смазливая мордаха и мыльные пузыри. Фигляр, и только. Его бы в нашу часть да саблю дать в руки. Поглядел бы я на него.
Старшина мрачно усмехнулся, видимо, представив ситуацию. В черных глазах вспыхнул огонек.
— Как думаете, Тиса Лазаровна, выстоял бы он против меня? — мужчина подошел ближе, заглядывая в глаза.
— Не знаю, — ответила она уклончиво, подняв лицо к звездному небу.
— Я уверен, моя бы взяла, — Крохов сжал рукоять сабли. — Как бы он успевал книжонку свою листать в бою?
