Алекс Орлов - Каспар Фрай (авторский сборник)
– Там был эльф – одна штука, – корзинщик загнул грязный палец.
– Эльф?!
– Дальше, не побоюсь этого слова – гном!
– Ну, этих мы видели.
Корзинщик в ответ только усмехнулся.
– И еще огромный, с острыми зубами и длинными мечом – орк-людоед!
– Людоеды в королевстве?! – вскричал пораженный алебардист.
– Вот именно, ваша милость, законность в опасности.
Сержант повернулся и крикнул:
– Зальц! Поднимайся, старая задница, пора послужить королю и отечеству!
– Видите, какой ценный донос я учинил, господин сержант, не забудьте – моя фамилия Свонберг.
– Да уж запомню, не бойся. Небось ты мне сам напомнишь.
– А еще, господин сержант, с ними едет колдун.
– Колду-у-у-ун? – Алебардист приподнял шлем и поскреб под ним лысую голову. – А вот это мне совершенно не нравится.
Настроение у сержанта переменилось, ему вдруг расхотелось служить королю и отечеству.
– Да вы не извольте беспокоиться, ваша милость, колдун этот совершенно ослаб – я сам видел, лежит под дюжиной одеял и еле дышит. Поистратился малость колдун, теперь не страшней старухи.
Из пролома в крепостной стене появился Зальц, щурясь на свет и почесываясь в самых неожиданных местах.
– Чего надо? – спросил он.
– Королю и отечеству послужить хочешь? – спросил его сержант.
– А ну их к лешему… Давай лучше выпьем.
– Нету ничего. – Сержант вздохнул. – От жалованья ни медяшки не осталось, а с обоза, может, чего и вытрясем.
– А что за обоз? – Зальц зевнул.
– Корзинщик говорит, товар есть и преступники… государственные.
– Вам за них обязательно медаль вручат, – подтвердил корзинщик. – Из рук мэра города, а может, и самого короля.
– Короля? – не поверил Зальц.
– А это уж как сложится. Если преступники опасные, может, вас и король оценит.
– Ладно, корзинщик, вали отсюда, а то уж больно ты разболтался. Седлаем коней, Зальц, вдруг и правда что хорошее выйдет.
Минут через двадцать оба стражника выехали из города верхом на лошадях с рахитично раздутыми животами и тряской рысью погнались за Каспаром и его обозом.
45
Дорога делал крутой поворот, проходя по краю оврага, и Каспар внимательно следил за тем, чтобы колеса возов не сползли в обрыв. Углук спешился, чтобы в случае чего придержать телеги, – следы на снегу показывали, что кому-то здесь крупно не повезло.
Сзади послышался топот. Каспар оглянулся – на странных бочкообразных животных за ними скакали двое всадников.
Они подъехали ближе и стали осаживать тяжело поводивших боками лошадей. К этому времени обоз благополучно миновал опасный участок.
На груди одного из преследователей Каспар разглядел нечищеную бляху городской стражи.
– Именем короля, остановитесь! – прокричал стражник с бляхой, пытаясь усмирить свою лошадку.
– Мы и так стоим, что вам угодно?
– Мы слуги короля и требуем подчинения! Вы должны немедленно следовать с нами в город Ноэль.
– Зачем это? – спросил Каспар с недоверчивой улыбкой.
– Для проведения расследования!
– А чего расследовать?
– Вашу преступную деятельность! – Стражник размахивал руками, чтобы выглядеть убедительнее.
– Мы не вели никакой преступной деятельности, разве что подобрали корзинщика. Уж не от него ли вы узнали о нашем обозе?
– Это не твое дело! Следуй за мной, иначе я вызову сотню городской стражи и вам не поздоровится!
Каспар тронул шпорами мардиганца, подъехал к раскрасневшемуся стражнику и несильно толкнул его в грудь. Бедняга вылетел из седла, чем вызвал смех всего отряда.
К упавшему подошел Углук. Он вынул из ножен двуручник и спросил:
– Ваша милость, может, срубить ему башку и столкнуть в овраг?
– Вы не посмеете, Зальц поскачет в город быстрее ветра и приведет сотню! – закричал стражник, проворно отползая от орка, однако его напарник и не думал убегать – он видел, что эльф уже растянул лук, а стало быть, шевелиться не следовало.
– Ну-ка говори, кто вас за нами направил, – приказал Каспар. – Корзинщик?
– Он не корзинщик, ваша милость…
– А зачем же ему лоза? На продажу, что ли?
– Нет, детишкам.
– Детишкам? – не понял Каспар.
– Детишки у него грызуны, они лозу точат, он в округе уже все кусты ободрал, теперь на юг ездит.
– Что значит «грызуны»? Ты что такое мелешь?
– Честное благородное, ваша милость! – Стражник ударил себя в грудь. – Сам видел, грызут все подряд, и ножки стульев, и опилки еловые, и ветки.
– Да откуда же они такие взялись?
– Так нарожал, ваша милость! Наплодил, дурья башка, и сам не знает кого – не люди, не крысы, не поймешь что!
– От кого же нарожал?
– Никто не знает, ваша милость! Он супругу свою никому не показывает, только детишки в загородке бегают.
Каспар помолчал, потом махнул рукой:
– Ладно, поднимайся.
Стражник встал, опасливо косясь на орка.
– Не бойся, он не тронет тебя, если ты пообещаешь вернуться в город и не чинить нам препятствий. А чтобы мое предложение выглядело добрым советом, я дам вам по рилли.
Каспар достал из кошеля две серебряные монеты и протянул охранником. Было видно, что те несказанно рады такому исходу. Только что им грозило остаться в холодном снегу на дне оврага, и вот на тебе – счастливое избавление, да еще на выпивку дали.
Не испытывая больше судьбу, стражники умчались прочь, а обоз двинулся дальше. До Харнлона оставались сутки пути.
46
Наступил день, когда после трехчасового утреннего перехода отряд увидел башни Харнлона.
С высоты высокого холма город выглядел величественно. Каспар сразу определил, что городская часть Харнлона раза в три больше Ливена, а пригороды и вовсе представляли собой безбрежное поселение из одноэтажных и двухэтажных домов, местами довольно богатых, собранных из смоленого бруса и камня. Здания в самом городе были значительно выше ливенских, они словно соревновались друг с другом в остроте крыш и высоте труб, из которых струился дым – дров в столице на жалели.
В восточной части города располагался королевский дворец, и это обуславливало иную архитектуру – башни и постройки дворца не испытывали той тесноты, какая наблюдалась в других частях города. Крепостные стены внутреннего замка щетинились острыми зубцами и были украшены устремленными в небо иглами флагштоков на которых развевались знамена королевства Рембургов и всех входящих в него княжеств и вассальных земель. Где-то там был и флаг герцогства Ангулемского, однако с большого расстояния отличить его от прочих было невозможно.
