Роберт ДЖОРДАН - Властелин Хаоса
Как только Найол появился в передней, из-за стола поднялся Балвер.
– Здесь был Омерна, милорд. Он оставил для вас это. – Писец коснулся рукой лежавшей на столе стопки перехваченных красной лентой бумаг. – И это. – Поджав тонкие губы, Балвер извлек из кармана крошечную костяную трубочку.
Найол взял трубочку и тяжелой поступью направился во внутренние покои. Невесть почему этот Омерна глупел прямо на глазах – с каждым днем толку от него становилось все меньше. Хоть все его отчеты и являлись полнейшим вздором, ему вовсе не следовало оставлять их на столе у Балвера. И даже такой олух, как Омерна, должен знать, что костяные футляры с тремя красными полосками полагается вручать лично Найолу и никому больше. Он поднес трубочку к огню и, прежде чем отколупнуть ногтем восковую печать, убедился в том, что она не нарушена. Наверное, придется устроить Омерне взбучку, заставить его трепетать перед Светом. Пусть Омерна не, более чем приманка, а вовсе не начальник лазутчиков, но нельзя же быть уж таким дураком.
Нацарапанное путаным убористым почерком на полоске тонкой бумаги письмо – этой тайнописью пользовались только личные агенты Найола – оказалось очередным посланием от Варадина. Найол едва не бросил его в огонь, не читая, но что-то в конце, куда случайно упал взгляд, привлекло его внимание. Сосредоточившись, Найол прочел письмо полностью, вдумчиво вникая в тайнопись. Может, Варадин и спятил, но даже в этом не мешает удостовериться. Вначале шла обычная тарабарщина насчет Айз Седай на привязи, странных животных и тому подобное, но в конце… Варадин сообщал, что ему удалось найти для Асидима Файсара надежное укрытие в Танчико. Он непременно вывез бы Асидима Файсара из города, но Предвестники выставили такую стражу, что и шепоток не пролетит за стены.
Найол задумчиво потер подбородок. Он лично направил Файсара в Тарабон, дабы тот посмотрел, не удастся ли что-нибудь спасти. Файсар ничего не знал о Варидине, и Варидин не должен был ничего знать о Файсаре. «Предвестники выставили такую охрану, что и шепоток не пролетит за стены». Бред, да и только. Сунув бумагу в карман, Найол вернулся в переднюю.
– Балвер, каковы последние новости с запада? – Западом они называли между собой земли, лежавшие вдоль границы с Тарабоном.
– Ничего нового, милорд. Патрули, слишком углубляющиеся на тарабонскую территорию, не возвращаются. Но хуже всего толпы беженцев, пытающиеся перебраться на нашу сторону.
Патрули не возвращаются… Да, Тарабон – это ров, наполненный крысами и ядовитыми гадами, но…
– Балвер, как скоро твой гонец смог бы добраться до Танчико?
Балвер и глазом не моргнул. Заговори с ним лошадь, этот малый и тогда не выказал бы удивления.
– По ту сторону границы трудно добыть свежих коней, милорд. В обычных обстоятельствах я бы сказал, что на это уйдет дней двадцать, может, даже чуток поменьше. Ну, а ныне в два раза больше, да и то если повезет. Причем в одну сторону.
Ров со змеями, способный поглотить любого, даже костей не останется.
Нужды в возвращении гонца не было, однако об этом Найол предпочел промолчать.
– Организуй это, Балвер. Чтобы через час все было готово. С гонцом я буду говорить лично.
Балвер поклонился, но принялся потирать руки, как делал всегда, когда чувствовал себя задетым. Пусть злится, невелика беда. Вряд ли все удастся осуществить, не выдав Варадина. Коли он и вправду безумен, предосторожность окажется излишней, но если нет… Его провал не ускорит никаких событий.
В палате приемов Найол еще раз перечитал письмо Варадина, а затем поднес листочек к пламени свечи. Когда узкая ленточка сгорела, он растер пепел между пальцами.
В своей деятельности Пейдрон Найол привык руководствоваться четырьмя незыблемыми правилами. Никогда не строй планов, не выведав о противнике все, что возможно. Не бойся менять планы, если получил новые сведения. Никогда не думай, будто тебе известно все. И никогда не жди, пока узнаешь все. Тот, кто бездействует, рассчитывая со временем выведать о враге все, рискует обнаружить, что этот самый враг уже поджег шатер, в котором он сидит. Найол неуклонно следовал этим правилам всю свою жизнь и пренебрег ими лишь единожды – в угоду смутному предчувствию. Там, в Джамаре, он по наитию, безо всяких на то резонов, направил добрую треть войска следить за горами, хотя все как один уверяли его, что перевалить через этот хребет никак невозможно. Пока оставшиеся две трети маневрировали, нанося удары по войскам Муранди и Алтары, с этих «неприступных» гор спустилась иллианская армия, которой, по всем расчетам, полагалось находиться не менее чем в сотне миль от поля сражения. Лишь благодаря тому странному предчувствию Найолу удалось избежать разгрома. Сейчас он ощущал то же самое.
* * *– Я ему не доверяю, – решительно заявил Талланвор. – Он похож на одного мошенника, которого я как-то видел на ярмарке. Совсем малец, личико детское. Смотрит невинными глазами, а сам только и думает, как бы тебя облапошить.
На сей раз Моргейз стоило немалого труда не вспылить. Юный Пайтр недавно сообщил, что его дядюшке удалось наконец найти способ тайно вывести ее из Цитадели Света. Ее и других. Последнее, конечно, представляло собой дополнительное затруднение. Торвин Баршо давно выражал готовность выручить ее одну, но Моргейз не могла оставить своих спутников на милость Белоплащников. Никого, даже Талланвора.
– Я приму во внимание твои чувства, – со снисходительной небрежностью промолвила она. – Только не позволяй им мешать делу. Лини, у тебя часом не найдется на сей случай подходящей пословицы? Подходящей для Талланвора и его чувств?
О, Свет, ну, почему ей доставляет такое удовольствие насмехаться над ним, всячески поддевать его? Она ведь его королева, а не… Моргейз отвлеклась и потеряла нить размышлений. Сидя у окна. Лини сматывала клубок голубой пряжи из мотка, который держала на растопыренных руках Бриане.
– А мне Пайтр напоминает одного молодого помощника конюха, изрядно нашкодившего незадолго до того, как ты отправилась в Белую Башню. Того самого, который завел по ребенку от двух служанок, а потом попался на краже столового серебра твоей матери.
Моргейз поджала губы, но ни Талланвор с Лини, ни Бриане, бросившая взгляд на королеву, будто и ей позволено высказывать свое мнение, не могли испортить ей настроения. Этот Пайтр предвкушал скорый побег Моргейз с искренней радостью. Конечно, он рассчитывал получить от дядюшки награду, во всяком случае, судя по некоторым его высказываниям, касавшимся возмещения за невозможность возвратиться домой, но, так или иначе, паренек чуть не заплясал от радости, когда она согласилась с его планом, в соответствии с которым уже сегодня все они должны выбраться из Цитадели, а завтра на рассвете и из Амадора. Прочь из Амадора, в Гэалдан, где никто не станет навязывать ей кабальное соглашение.
