Ирина Сыромятникова - Житие мое
— От ста пятидесяти до ста девяноста секунд, — констатировал экспериментатор в мундире армейского целителя. — Одна сотая грамма, смертность стопроцентная.
— В закрытом объеме, — усомнился его коллега в гражданском.
— С практической точки зрения это не важно — переданная нам капсула содержала сорок граммов препарата. Причем, вещество тяжелее воздуха, оно будет стелиться по земле.
— Можно ли остановить это магией? — министр Общественной Безопасности Михельсон не желал участвовать в дискуссии.
Ведущий армейский эксперт оторвался от созерцания вольера. Боевой маг выглядел бесстрастным.
— Теоретически, да, — заключил он. — Но маги выйдут из игры едва ли не первыми. Отразить мало, нужно еще и обнаружить вовремя. Идеологию инструментального контроля придется полностью перерабатывать.
— Вы обещали нам алхимика, Шайнер, — армейский целитель повернулся к последнему из присутствующих. — Где он?
— Вызванный нами специалист убит, — доложил первый помощник министра, — по предварительным данным — неустановленным магом-аниматором. Есть основания подозревать диверсию.
— Иностранцы! — прошипел армейский эксперт.
Министр отвернулся. Господина Михельсона называли самым могущественным человеком в Ингернике, однако он знал — у любой власти есть предел, и не нужно его испытывать. Чужак, посмевший нарушить закон, бросил вызов всем черным магам Ингерники разом. Эта публика может сколько угодно кривить рожу и интриговать против НЗАМИПС, но то — свои, домашние разногласия, к иностранцам они отношения не имеют.
— Генерал Зертак окажет поддержку жандармерии? — господин Михельсон не сомневался в ответе.
— Скажите когда и куда, — эксперт сумел совладать с собой.
— Шайнер разошлет телеграммы, — кивнул министр. — Убийство произошло в поезде, есть основания считать, что преступник все еще там. Агента желательно взять живым, но более важная задача — не пропустить его в Хо-Карг. Нам только магического побоища посреди города не хватало! В крайнем случае, можно пожертвовать экспрессом — свалим все на Искусников.
Все понятливо покивали и потянулись к выходу — присутствовать при том, как лаборанты будут проветривать и чистить вольер, никому не хотелось.
Я нашел себе занятие поинтереснее, чем ловля психопата-любителя — сел изучать оставленные Чараком схемы. Попытки разобраться в загадочном ритуале Искусников затянулись далеко за полночь. Сделал вывод: и эти тоже сумасшедшие.
За всю ночь экспресс простоял в общей сложности минут пятнадцать, на одной из станций почти все полицейские сошли, убийцу так и не поймали. Неудачники! Поскольку интерес властей беспокоил меня гораздо сильнее черномагических проклятий, настроение сразу улучшилось. Я решил насладиться остатком путешествия по-полной: спать до обеда, пить пиво и все свободное время проводить за разглядыванием пейзажей. Красота!
В итоге, проспал часа три, проснулся от омерзительного ощущения, что рядом кто-то водит железом по стеклу. Оказалось, Шорох желает пообщаться (будильник недоделанный!). Едва удержался, чтобы не шугануть назойливое чудище. Впрочем, жаловаться грешно: после того как монстр обзавелся вторым карманным магом, меня он почти не беспокоил — развлекаться за счет Сатала было гораздо безопаснее.
«Ну, чего тебе, ошибка природы?»
Оказалось, монстр беспокоится (за меня, между прочим, беспокоится!), но после третьего раза шутка уже не смешна. Далеко впереди на нашем пути скрывалось нечто, закрытое магическими щитами так плотно, что даже Шорох не мог под них подсмотреть. Спрашивается, причем тут я? Притом, что странное явление гнездилось аккурат на каком-то разъезде, и мы двигались, как говорится, лоб в лоб.
Посоветовал ему скрыться на время: не выспавшийся черный маг — хуже всякого проклятья. Перепутать меня с белым невозможно было даже спьяну, пришлось просить мисс Фиберти заказать завтрак от своего имени и много-много кофе. Ночью я считай, что и не ложился. Образ белого трещал по швам, но с этим мы разберемся позже.
Итак, что у нас есть?
Те, кто прячется под щитами, опасны для меня, только если их интересует данный конкретный экспресс. Но зачем кому-то тратить столько сил и средств (черная магия — штука не дешевая) ради раскрашенного самовара на колесах? Глупый вопрос. Конечно, из-за колдуна-убицы! Некогда ходило поверье, что черный, вкусивший крови, теряет разум подобно зверю-людоеду, возможно, кто-то разделяет это заблуждение и сейчас. Жандармы облажались и смотались, что еще могут сделать власти для поимки преступника? Устроить облаву, но только не на ходу, иначе им придется бегать по поезду, несущемуся на всех парах, швыряясь проклятьями, арбалетными болтами и еще фиг знает, чем, в окружении гражданских. Нет, разумнее набрать побольше сил, остановить экспресс, разом вытолкнуть пассажиров из вагонов и досмотреть. Спрашивается, причем тут засада на разъезде?
Определить в толпе всех инициированных черных не составит труда, и я неизбежно попаду в число арестованных. Нет, уголовного дела не заведут — отпечаток ауры на месте преступления не мой, но ржач будет страшный. «Ха-ха-ха! Смотрите, черный в белые переписался!» Если в засаде сидят армейские маги (существа болтливые и беспардонные), новость за сутки облетит всю Ингернику, и мне останется только удавиться от стыда. И это не оглядываясь на тех, ради кого был устроен маскарад…
Мама, роди меня обратно!
Есть только один шанс совладать с ситуацией — выцапать мерзавца раньше, чем власти начнут захват. Живым и здоровым — чтобы мог под протоколом подписаться. Времени в обрез.
Первым делом — Шорох. И пусть не говорит, что не может указать того, кто убил алхимика! Оказалось, может, но с точностью плюс-минус полвагона — мешают защитные знаки под обшивкой. Придется идти самому. У меня, в отличие от жандармов, была зацепка — жуками-зомби я уже занимался и знал, какое воздействие оказывает на заклинателя данный конкретный тип ворожбы. Обычно спецэффекты проходили часов за восемь, но, если повезет, что-нибудь в глаза да бросится.
Я потратил пятнадцать минут драгоценного времени, чтобы более-менее справиться с нервами и снова войти в образ.
— Клара, будь добра, найди кого-нибудь полицейского и скажи — убийца едет в одном из двух первых вагонов. Лучше, если полицейским будет инспектор Графт.
— А он там едет? — уточнила мисс Фиберти.
— Едет. Я иду туда — нужно подстраховать наших легавых. Возможно, мне придется раскрыться.
Она кивнула и умчалась. Я взял из наших запасов два больших золотистых яблока и отправился спасать мою бедную репутацию.
