Илона Романова - Иллюзия обмана
Оканель печально улыбнулась. Она вдруг вспомнила заскорузлые, потемневшие от травяного сока, ладони Оценрола Тарба неторопливо и рассудительно творящие различные снадобья. Потом девушка явственно увидела не по-солдатски изящные нервные пальцы Отэпа, даже на ощупь безошибочно отыскивавшие нужные пузырьки среди множества похожих.
Вообще юная Знахарка всегда первым делом обращала внимание на руки людей. Она с детства любила читать истории, записанные на ладонях. Это развлекало её больше, чем сказочные книжки с картинками. Когда Оканель стала старше, она научилась определять болезни и предсказывать судьбы по жестам собеседников. Обычно это помогало, поскольку она успевала предупредить о грозящей опасности. Девушке верили и чаще всего прислушивались к её советам.
Лишь однажды её словам не вняли…
Когда была сожжена Амграмана, Оканель умоляла родителей скрыться в каком-нибудь глухом уголке. Но те, привыкшие к комфорту, остановили выбор на Ванирне. "В Мэнигу нам действительно не стоит соваться, — говорил отец. — А здесь как-никак столичный город. Достаточно большой, чтобы нам ничего не опасаться". Примерно так же думали мать и Анерат. Знахарка видела их руки, отмеченные знаком скорых мучений и смерти, и задыхалась от бессилия. На свои ладони, сулившие счастливое избавление, она старалась не смотреть.
Девушка вспомнила свои скитания по окрестностям Ванирны и встречу с Кайниолом. Отчего-то она не узнала его в первый же момент. Хотя нет… она тогда ещё отметила, что знает движение рук, протянувших ей еду. Только вот вспомнить их не могла…
Оканель явственно увидела руки мужа. По форме они почти повторяли ладони Арнита, но не были такими холёными и праздными. Прежний Император оказался настолько скрытен, что девушка не смогла прочесть его будущее. Другое дело Кайниол — его пальцы привыкли к труду, а кроме того говорили о счастливой судьбе.
Она бросила взгляд на свои ладони и вздрогнула. Что-то ужасное и неведомое бродило вокруг, пытаясь пленить её и уничтожить. "Наверное, сейчас так выглядит большинство рук в Сударбе", — успокоила себя Оканель.
Её мысли снова вернулись к Юному Императору… Какая глупость! С самого Совета они ходят друг вокруг друга кругами. Пророчества пророчествами, но на самом деле никто не знает, что их ожидает даже в ближайшие дни. Ручьи давно слились в один, а они пытаются строить запруды… Кто-то должен первым их разрушить!
Девушка негромко завела одну из самых любимых Кайниолом песен…
— Спой ещё! — негромко попросил Император, когда голос жены смолк.
Она обернулась. Похоже, он равно был рядом и тоже вспоминал. Оканель медленно встала и шагнула к нему навстречу. Всё дальнейшее стало их общей песней.
— Давно бы так! — безмолвно пробурчал, неслышно проскользнувший мимо них Тийнерет. — А то ходят тут… Страдают…
IV
Ночью прошла гроза, а теперь мягкий ветер с Песонельта шелестел листвой и нёс в открытые окна запах свежести и тепла. Звёзды нехотя гасли. Птицы пророчили скорый рассвет. Казалось, что весь мир дышит покоем, счастьем и надеждой. Предутренние сумерки за окном сменились золотистым сиянием. Император ещё спал. Оканель улыбнулась ему и тихонько вышла из комнаты. Теперь уже не как чужая, а как жена. Ей нужно было побыть одной, чтобы осмыслить случившееся. Юная женщина решила побродить вокруг Амграманы, а через пару часов вернуться, чтобы остаться рядом с мужем. Теперь уже навсегда…
Лекарка снова пела… Она медленно шла, дыша полной грудью и радуясь каждой молодой травинке, свежему листочку, птенцу-слётку. С прошлой ночи и до конца дней ей предстояло смотреть на мир глазами всех грядущих поколений.
Утренняя прохлада незаметно перешла в предгрозовой зной. Воздух замер, став густым и золотистым как мёд. Уставшая от давно забытой праздности, Оканель брела по тенистому речному берегу, изредка рассеянно наклоняясь, чтобы сорвать какую-нибудь целебную травинку. Горло пересохло, прихваченная из дому фляжка давно опустела, а спускаться вниз по каменистому обрыву было лень. "Вернусь — весь фонтан выпью!" — вяло усмехнулась жена Императора. Она огляделась и с лёгким страхом осознала, что забрела в такие глухие места, куда и в более спокойные времена в одиночку не пошла бы. Как отсюда выбираться было непонятно. Тревога всё росла в её сердце. "Перед грозой всегда так…" — неуверенно успокоила себя Оканель. Нужно было возвращаться, но жажда стала почти нестерпимой. Пришлось всё-таки добираться до воды. Она нашла узкую тропку и ловко сбежала по ней. Спокойные волны медленно плескались у самых её ног, дразня и переливаясь. Вдоволь напившись, Оканель огляделась, не смотрит ли кто. Посмеявшись над собственной подозрительностью, сбросила платье и с детским восторгом вбежала в реку. По мере того, как Песонельт уносил усталость, она чувствовала себя всё спокойнеё и уверенней. Память подсказала обратную дорогу. Напряжение сменилось тихой радостью. День и вправду складывался чудесно…
…Уже сворачивая с тропы, Оканель увидела вдалеке мрачную высокую фигуру, несмотря на жару, укутанную в плотный тёмный плащ. Странный незнакомец явно кого-то ждал. Вглядевшись повнимательнее, она заметила ещё троих таких же безрадостных типов, подходивших к нему с разных сторон. Наверное, это были солдаты, спешившие на зов командира. Ей показалось, что они появились из ниоткуда. Впрочем, она смотрела против солнца и могла ошибаться. Конечно, в такой близости от Амграманы опасаться было нечего, но Оканель всё же решила, что не лишним будет предупредить Кайниола. Она тихонько скользнула сквозь кусты и неслышно поспешила к дому. Грубые голоса стали приближаться. Девушка остановилась. Прислушалась. Четвёрка действительно двигалась в её направлении. Оканель прибавила шагу и понеслась, что было сил…
…Ноги запутались в плетистых, похожих на охотничьи силки корнях. Она споткнулась и упала навзничь. Древесные стволы поплыли перед глазами. Мрачные тени потянулись к ней. Накатила тяжкая болезненная мгла…
V
Кайниол улыбнулся и проснулся. Оканель рядом не было. Сначала он подумал, что она снова вернулась к своим лекарским делам, и даже немного обиделся. "Хотя бы пару дней могла побыть со мной…" — пробурчал он, вставая. Потом он увидел, что сумка, без которой Лекарка никогда не выходила из дому, стоит на месте. Молодой человек облегчённо рассмеялся. Значит, жена просто решила прогуляться.
Император успел разобрать почту и переделать целую кучу утренних дел. Вернее, он считал, что работает. Думал же он совсем о другом… В ушах бесконечно звучала волшебная песня, прошлой ночью смывшая все преграды между ними.
