Карен Миллер - Утраченная невинность
Пеллен Оррик кашлянул.
— Кроме того, служитель Барлы Холз и королевский лекарь Никс заверили меня, что никаких следов колдовства на телах не обнаружено.
— Это действительно так, — подтвердил Холз. — Мы с Никсом внимательно осмотрели тела. Никаких следов магии.
Джарралт скривился.
— Я хотел бы самолично осмотреть их. Как член Тайного Совета я имею на это право.
В зале наступило гнетущее молчание. Эшер не смел взглянуть ни на Оррика, ни на Гара. Холз осторожно коснулся плеча своего коллеги.
— Возможно, так оно и есть, Конройд. Однако сомневаюсь, что подобное решение можно считать мудрым. Вряд ли вас поймут правильно.
Побагровев от ярости, Конройд стряхнул его руку.
— Это угроза?
Холз вздохнул:
— Нет, старый друг. Это предупреждение.
— Предупреждение о чем? — потребовал объяснений Джарралт. — Я член Тайного Совета или нет? Я имею право знать или не имею? Король умер, Холз!
Священнослужитель вспыхнул:
— Знаю, Конройд. Я держал его раздавленное тело на этих руках! Целовал его холодный лоб этими губами! Я знаю, что он умер!
— Значит, вы первый должны потребовать самого тщательного расследования!
— А я уверен, что оно именно так и проведено, — вяло произнес Холз.
— Но я…
— Подумайте же, Конройд! Во всем королевстве есть лишь два человека, которые способны принять венец Заклинателя Погоды. Вы и принц Гар. Естественно, вы не можете заниматься каким бы то ни было расследованием. А потому вам надлежит довериться мне, мастеру Никсу и доброму капитану Оррику, стоящему здесь, и посмотреть правде в глаза. Без всякого страха, но и без предвзятости.
Эшер искоса посмотрел на Оррика. Непроницаемое лицо капитана словно превратилось в камень. Ни взглядом, ни движением брови он не выдавал своих эмоций. Тот еще пройдоха.
Джарралт скрипнул зубами; породистое лицо напряглось.
— Холз…
— Конройд, прошу вас! — воскликнул Холз и ударил кулаком по столешнице. — Думаете, я был невнимателен? Думаете, я что-то пропустил? Уверяю вас, вы ошибаетесь. В Гнезде я осмотрел останки погибшей лошади и то, что осталось от кареты. Я тщательно проверил окрестности. Конечно, я не Дурм, а всего лишь служитель Барлы, но на это у меня мозгов хватает. И я не поступлюсь ни истиной, ни справедливостью. И перед всем королевством торжественно поклянусь на ее алтаре, что ни лошадь, ни карета, ни члены королевской семьи не подверглись воздействию черной магии. Я полностью поддерживаю выводы капитана Оррика. Это ужасное событие случилось только по прихоти Судьбы, и никакого злого умысла ни с чьей стороны здесь не было. Барла по милости своей и непостижимой мудрости призвала их королевские величества и ее высочество в свои чертоги. И не наше дело требовать от нее отчета: зачем и почему.
Джарралт скривил губы:
— Простите, Холз, но в это верится с трудом.
— И тем не менее, — подал голос Гар из кресла своего отца, — вам придется в это поверить. Или же обвинить служителя Холза, мастера Никса и капитана Оррика в заговоре и предательстве. Возможно, и в убийстве. Если так, то вам потребуются веские доказательства. Законы Барлы карают людей, выдвигающих заведомо ложные обвинения. Можно сказать, сурово карают. И вам это хорошо известно.
— Мне также известно, — возразил Конройд Джарралт, — что подобные случаи слишком серьезны, чтобы отделываться от них слезами, кое-как проведенным расследованием и дружескими беседами.
— Что вы хотите сказать, господин? — с убийственной вежливостью поинтересовался Оррик.
Джарралт презрительно посмотрел на него.
— Хочу сказать, что доклад о вчерашнем… несчастном случае… не полон.
Гар, сощурившись, посмотрел на него:
— Конройд, сколько еще можно повторять? Прошлой ночью вы спрашивали, помню ли я, что произошло, и я ответил — нет. Уже в этом зале вы дважды задали тот же вопрос, но и ответ все тот же — нет. Вы в самом деле думаете, что если спросите меня в третий раз, то ответ, как по волшебству, изменится? Возможно, Дурм сможет удовлетворить ваше любопытство, когда он….
— Когда?.. — бросил Джарралт. — Не обманывайтесь. Этот человек…
— Еще жив, — негромко произнес Гар.
В голосе его прозвучала угроза.
Джарралт усмехнулся, неприятно оскалив зубы.
— И сколько он протянет?
— Никс сказал, что надежда есть.
— Никс — глупец и говорит то, что вам угодно слышать.
Теперь уже Эшер подал голос:
— Неправда. Он замечательный человек и всем сердцем болеет за королевство. Если лекарь говорит, что надежда есть, ему можно верить. А если нет, то только принцу решать, кто станет следующим Главным магом. И больше никому.
В комнате снова наступила жуткая тишина. Джарралт медленно повернул голову. В глазах его пылала ярость.
— Как ты смеешь? Как смеешь разговаривать со мной в подобном тоне?
Еще до того, как Эшер успел раскрыть рот, его опередил Гар:
— Он говорит как мой друг. И как член нашего Тайного Совета.
— Что?
Эшер в ужасе смотрел на Гара:
— Минуточку, господин. Я никогда…
— Ты мне нужен, — произнес принц, не отрывая глаз от Джарралта. — И вы мне нужны, Конройд. И Дурм.
Видно было, что появление представителя олков в Тайном Совете стало для Джарралта неприятным сюрпризом.
— Видел я Дурма, — бросил он. — Просто чудо, что его мозги не растеклись по всей дороге так же, как половина его крови. Даже если он выживет, думаете, от него будет хоть какая-то польза? Сможет ли он остаться Главным магом королевства? Да, он будет дышать, но очнется безмозглым идиотом, и вам это известно.
Еще не оправившись от слов принца, Эшер затаил дыхание. Сердце сжалось, а в ушах прозвенел эхом пьяный смешок. Джед. Пеллен Оррик посмотрел на него, вопросительно подняв бровь. Эшер покачал головой, усилием воли заставил себя расслабиться, приказал разжаться сжавшимся на коленях пальцам. Оррик отвел взгляд.
— Повторяю, вы нужны мне, — произнес Гар. — Не уточняю, в каком качестве. У меня нет намерения назначать сегодня нового Главного мага.
— Меня не предупредили, что вы возложили на себя такие полномочия, — съязвил Джарралт. — Оррик пока не убедил нас, что мы действительно имеем дело с несчастным случаем.
Гар оттолкнул кресло, поднялся и зашагал по комнате.
— Да поможет мне Барла! Конройд, вы в самом деле считаете, что я погубил свою семью? Если да, то прямо так и скажите. Здесь и сейчас, в присутствии этих достойных людей. А потом объясните, как я умудрился это сделать, если сам едва не погиб!
