akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов
Шагнув за пределы здания, Рики не сдержал удивленного возгласа. Он оказался в саванне — редкие деревья и высокие травы заполняли пейзаж, насколько хватало глаз. В отдалении мирно паслись носороги. Не исключено, что в траве кто‑то прятался.
Ступенька под ногой медленно растаяла. Чувствуя, что за спиной ничего уже нет — Рики не стал оборачиваться, не желая нарушать запрет Доматора, — он двинулся вперед. Полоска сверкающего песка просматривалась на метр, не более, а дальше исчезала в траве.
Рики шел и шел; был момент, когда он заметил, что на него нацелился леопард. Но, не успел парень отшатнуться, зверь перемахнул через него и исчез в зарослях на противоположной стороне. «И чего я испугался, — подумал Рики. — Пожалуй, уважающий себя леопард и не станет есть такого мутанта, как я». Собственное бессмертие, впрочем, не казалось ему теперь таким тяжелым грузом, как жара. В том месте, где песок перестал сверкать, он остановился. Вскоре к нему присоединился Пит, потом — Дик. Рики отметил, что оба они сдерживают радость от того, что больше не одни; хотя, после всех сегодняшних прыжков по географии, оказаться брошенными здесь, пожалуй, было лучше, чем остаться навсегда замурованными в тускло освещенном министерском шкафу. В общем, ребята были вне себя от восторга и других, менее приятных переживаний.
— Кажется, я видел термитник, — сказал брат.
— Да тут полно всяких тварей! Будет здорово, если… В общем, никогда я не был в Африке, — бодро произнес Дик.
Доматор пришел не так быстро по уважительной причине — он получил багаж. Нагруженная тележка перед ним катила сама по себе, а сам он, казалось, прогуливался по давно привычному маршруту.
— Не расплавились? — поинтересовался он. — Теперь налево. Минут через двадцать будем у егеря.
— А откуда Вы знаете, что найдете здесь этого зверя с заразным дыханием? — резонно поинтересовался Пит. — Пока что я видел тут только обыкновенных африканских животных.
— Скоро увидите сами, почему я в этом уверен, — усмехнулся Доматор.
Марафон по жаре, казалось, длился целую вечность; и все же он кончился непозволительно скоро. Рики даже не успел, как будто бы, все как следует разглядеть. Аккуратный, чисто выбеленный домик егеря возник словно из‑под земли. Зеленая дверь была приветливо приотворена, но профессор на нее даже не взглянул.
— Будет лучше, если мы не воспользуемся парадным входом, — сказал Доматор.
Пока они огибали дом, Рики показалось, он слышал стон. Но профессор никак на это не отреагировал. Он поднялся по ступеням, целеустремленно толкнул дверь, и его спутникам ничего не оставалось, как следовать за ним. Продолговатый коридорчик, в который они вступили, был залит светом, напоминающим освещение в школах и всяких конторах, но исходящее ниоткуда.
Комната, куда они свернули, оказалась довольно просторной — размером примерно с треть домика, каким он казался снаружи. Там имелся очаг с трубой, два дивана, кресла и низкий столик. В тонком замысловатом предмете на подставке перед очагом с большим трудом распознавался светильник.
Профессор немедленно принялся размахивать палочкой. Если не смотреть на него, то получалось, вещи распаковываются сами. И, прежде всего, в кресло полетел средних размеров мешок.
— Маски и перчатки в этом мешке, — сказал он. — Наденьте их. Я хочу, чтоб вы кое на что посмотрели, прежде чем отдыхать.
К «маскам» цвета хаки, в которых прорезь для глаз была закрыта прозрачной пленкой, оказались пришиты довольно длинные, до колен, мантии. Рики чувствовал, что выглядит в этом глупо, да и все остальные со стороны напоминали помесь монахини с десантником. Но Доматор облачился в это одеяние безо всякого смущения.
— Затяните шнуры на шее, — распорядился он.
Если бы подобным тоном разговаривал с ним дядя Гарри, год назад Рики назло не стал бы слушаться. Но последствия своеволия ныне тяжелым камнем висели на его шее. Рики затянул ремешок и завязал, полагая, что свой смысл в этом маскараде должен же быть.
Группа снова высыпала в коридорчик. По следующей двери профессор слегка стукнул.
— Это ванная, — донесся до ребят его приглушенный маской голос. — Лучше, чтобы сегодня она нам не понадобилась!
— Почему? — возмутился Рики, поскольку до сих пор он очень рассчитывал на душ. Но Доматор уже направлялся к последней двери, которая распахнулась навстречу, и в проеме возник человек в точно такой же маске.
— Приветствую, Марио, — сказал он по–английски с кошмарным акцентом.
Профессор поприветствовал его кивком головы и жестом указал внутрь комнаты.
— Прости, я забывал, что не понимать ты, — произнес человек уже по–итальянски. Судя по тому, что удалось разглядеть через прорезь, он был чернокожим. — Вы зайдите? Не трогать!
Профессор не последовал за ним, а пропустил подопечных вперед. Переступив порог, Рики ощутил сильнейшее побуждение тут же выйти. Помещение наверняка было расширено волшебным образом, поскольку такой огромной комнаты, перестроенной под палату, в доме просто быть не могло. На приличном расстоянии одна от другой располагались три кровати, возле которых суетились люди в масках. Половую и расовую принадлежность пациентов не имело смысла определять, разве что одним был ребенок лет пяти. Одного взгляда на больных хватало, чтобы понять, что их поразил страшный недуг. Маска немного приглушала стоны, но не вызывало сомнений, что все трое находятся во власти бреда. Вся кожа несчастных была покрыта вздувшимися фиолетово–кровавыми волдырями, а у того, что находился ближе к двери, лицо так вздулось, что, казалось, у него вообще нет глаз.
— Егерь, — указал на него вошедшим сидящий рядом целитель: Рики разглядел на его маске, на плече, эмблему, которую раньше видел Воолдеморт, волшебную палочку, по которой ползет змей. — Лучше бы не выходил ночью. Все равно от браконьеров ничего не осталось.
— А другие? — прошелестел кто‑то, Рики не мог разобрать, Дик или Пит.
— Его жена и дочь. Как они себя чувствуют, Игунна? — спросил Доматор.
— Уже гораздо лучше, — ответил лекарь, побудив воображение Рики заработать в неприятном направлении, как же может быть еще хуже. — Жить будут, но вот этот, — он кивнул на мужчину, — придет в норму месяца через два. Когда им память стирать — не представляю. Пожалуй, только тогда.
— Так проще всего, — согласился профессор и сделал знак своим спутникам, что пора возвращаться. Рики не нужно было упрашивать, других тоже. Пит даже специально тщательно закрыл дверь за профессором, который тут же снял маску.
— Теперь вы видели? — спросил он ехидно. — Если бы моего заказчика и в самом деле заразили дыханием нунды, он вряд ли сумел бы кому‑нибудь об этом сообщить. Но и его наследники, как бы им ни хотелось от него избавиться, тоже не стали бы так рисковать, разве что по глупости. Связываться этим зверем очень опасно; но это именно то, чем я собираюсь заняться.
