Рыжая Марика - Тяжело в учении
Я помолчала. В доме неожиданно повисла вязкая, нехорошая тишина. Чего-то не хватало, и секундой позже я поняла, чего. Никто не возился за стенкой, не фыркал, не хрустел соломой и не просовывал морду в оконце в поисках вкусненького.
— Овод… — тихо проговорила я. Мурсилий печально встряхнулся.
— Вчера вечером мы с Желеной его похоронили, — ответил он. — Жалко. Славный был конь…
Я шмыгнула носом и уткнулась ему в мохнатое плечо. Дверь скрипнула и вошла Желена, стуча костылем.
— Привет, — пробормотала она, с грохотом опуская ведро с водой на пол. — Пришла в себя?
— Угу, — я вытерла лицо одеялом. — Ты как?
— Буду жить, — мрачно ответила она. — А вот насчет твоего друга — не уверена.
— Что?! — я подумала, что ослышалась.
— Сейчас проверим, — пообещала травница, закатывая рукава. Проковыляв к столу, она достала с полки котелок и швырнула в него пучок какой-то страшной черной травы с жуткими длинными корнями.
— Налей сюда воды, — велела она Мурсилию, присаживаясь на стул отдохнуть. — И поставь на огонь.
— Что это? — кот сунул нос в котелок и поморщился. — Ты что, надумала его отравить?
— Это для него? — мне, наконец, удалось присесть.
— Да. Если это не поможет — уже ничего не поможет, — резко ответила Желена. Она вся была напряжена — наверное, переживала не меньше меня, но старалась этого не показывать.
— Хоть бы помогло! — сжала я кулаки, наблюдая, как Мурсик ставит котелок на огонь.
32
— Вариться будет треть часа, — вспомнила травница. Непривычно было видеть ее такой неподвижной. Обычно она все время суетилась по дому, то и дело исчезая за печкой. А сейчас там лежал Кар-Сэрс — беспомощный и безжизненный. Такой бедный… Такой любимый…
Я почувствовала, что еще чуть-чуть — и точно разревусь. Взяв себя в руки, я уставилась на Желену.
— Что? — та нахмурила брови.
— Расскажи, что произошло, — попросила я. — Я не помню, как нам удалось выбраться. Я помню только, что разбила лед, а что было потом?
Мурсилий тоже заинтересованно поднял уши. Похоже, и он мало что помнил. Желена поудобнее расположила перебинтованную ногу и вздохнула.
— Когда ты разбила лед, река вышла из берегов. Оборотни утонули, а мы остались на берегу. Вот и все.
Я вытаращила глаза. Ничего себе!
— Что? Но почему река вышла из берегов? Почему мы не утонули?
Желена минуту молчала, а потом ответила:
— Напрасно люди думают, что вода не обладает ни разумом, ни мыслью. Вода — живое существо. И она помогла нам спастись.
— Я думала, что утонула, — прошептала я. — Я помню, как плыла в воде!
— Я тоже думал, что не выживу, — быстро сказал Мурсилий. — Ненавижу воду! Терпеть ее не могу! Для кота самое страшное — утонуть. Уж лучше быть разорванным врагом, чем позорно почить на дне реки…
Он презрительно фыркнул.
— То есть река спасла нас? — я ушам своим не верила.
— Да, — Желена серьезно кивнула. — Ты разбила лед и освободила ее воды.
— Но… откуда ты знала, что надо разбить лед?
— Скажем так, я давно живу в этом лесу, — после долгого молчания ответила Желена и устало улыбнулась. — И не раз ходила на реку за камышом и кувшинками… Мы с ней… подружились, что ли?
— Подружились?!
— А почему она называется Алой? — неожиданно перебил Мурсилий.
Желена пожала плечами и загадочно прикрыла глаза, мол, я все сказала. Я скорчила гримасу и надулась.
— Не хочешь говорить — не надо! У селян спрошу!
— Отвар поспел, — вместо ответа произнесла травница, и Мурсик поспешил к котелку. Желена протянула ему деревянную кружку с большой ручкой. Кот зачерпнул половником из котелка и налил в кружку.
— Ну и воняет эта гадость, — пробормотал он с отвращением.
— Ну, ну… Что это с тобой? — Желена бережно взяла у него кружку с отваром. — Раньше ты был более вежливым…
Мурсилий предпочел пропустить ее замечание мимо ушей. Они ушли за печку и принялись там шептаться.
— Эй! — возмущенно позвала я. — А я?
— Иди сюда! — позвала Желена.
— А можно? — я с сомнением скинула одеяло.
— Нужно!
Чувствуя, как кружится голова и трясутся ноги, я встала на холодный пол и поспешила за печку. Кар-Сэрс лежал на Желениной лавке, беспомощно растянувшись в полный рост — он был все еще в волчьем обличии, хотя за окном уже давно посветлело.
— Это нас и пугает, — заметив мой озабоченный взгляд, кивнула травница. Неловко наклонившись, она поднесла отвар к приоткрытой волчьей пасти и влила его туда, чуть приподняв его косматую голову.
— Должно подействовать, — пробормотала она. — Если он сейчас не придет в себя, все пропало…
Повисла напряженная тишина. Мне показалось, что я слышу, как стучится в груди сердце. Одна минута длилась целую вечность, за ней пришла другая, третья… Весь мир сжался в один-единственный миг! Я мучительно ждала, что он хотя бы пошевелится, хотя бы вздохнет, но… он продолжал лежать без движения.
— Хм, — Желена поднялась, тяжело опираясь на костыль, отступила на шаг.
— Нет! — всхлипнула я, ощущая, как подгибаются колени от ужаса.
— Не реветь! — рявкнула травница. Я послушно замолчала и заскулила, едва сдерживая рыдания. — Способ есть! Самый крайний! И самый рискованный!
33
— К-к-какой? — заикаясь, спросила я.
— Пошли! — она мотнула головой за печку. — Надо все обсудить как следует.
Ее резкий тон мне не нравился. Обычно она всегда была мягкой и жизнерадостной. Выходит, дело и впрямь рискованное…
Мы уселись за стол. Желена сложила руки на груди, сердито откинув косу с плеча, оценивающе глянула на меня. Я попыталась принять воинственную позу, мол, я на все готова! Героически шмыгнув носом, я выпрямилась и выжидающе глянула на травницу. Та нахмурилась, и между ее бровей пролегла морщина. Казалось, она что-то лихорадочно пытается вспомнить. Похоже, ей это удалось: она щелкнула пальцами и кивнула каким-то своим мыслям.
— Мурсилий! Дай мне, пожалуйста, вон тот пучок! — она указала на связку коротеньких стеблей под самым потолком, бережно перевязанную алой ленточкой. Кот со вздохом встал со стула, пододвинул табуретку, неуклюже вскарабкался и потянулся лапами за нужной травой.
— Спасибо, — Желена благодарно кивнула и с теплом взглянула на Мурсика. — Что бы я без тебя делала?
Тот смущенно заурчал. Я раздраженно нахмурилась — у меня не было времени на эти телячьи нежности!
— Желен, умоляю тебя, поторопись! — я оглянулась на вытянувшегося на лавке Кар-Сэрса.
— Время есть, хоть его и очень мало, — согласно кивнула травница. Она достала из-под стола глиняную плошку и принялась трясти над ней. Посыпались мелкие веточки, труха и странные, черные семена. Мы с Мурсилием придвинулись поближе, с интересом наблюдая за ее действиями. Желена выудила откуда-то пестик, растолкла и вдруг… резко сдула получившуюся смесь прямо мне в лицо. Я удивленно отстранилась, закашлялась, потирая глаза. Странное дело, мне показалось, что я их открыла, но ничего не увидела, кроме темноты. Неожиданно откуда-то налетел пронизывающий ветер, стало жутко холодно, и я почувствовала под своими ногами снег. Посветлело, впереди мелькнуло что-то огромное, лохматое. Я вскрикнула и упала ногами в снег, зажмурив глаза. Когда я снова их открыла, передо мной было выжидающее лицо Желены.
