Александр Меньшов - Железом и кровью
Это была часть какой-то поделки, своим видом похожая на гигантский острый зуб.
Бернар обошел вокруг стелы и вскоре принёс мне ещё несколько кусков обсидиана. Я аккуратно сложил их в свою котомку и присел на плиту.
— Возвращаемся? — спросил я эльфа.
— Передохни часок, а я тут в округе пошатаюсь, — ответил тот.
Пока Бернар занимался изучением окружающих развалин, я успел позавтракать. А вскоре к нам подошла Стояна.
Она как-то странно посмотрела на потуги Бернара и присела напротив меня. Её питомец вылез на песчаный холм и задремал.
— Нашли? — всё таким же тихим голосом спросила Стояна.
— Ищет, — улыбнулся я.
Язычница вытянула свою мохнатую флягу и сделала несколько мощных глотков.
— Не желаешь? — спросила она, протягивая её мне.
— Можно.
Я принюхался: это был всё тот же «хмельной сбитень» — другого названия ему я не нашёл. Первосвет был прав: напиток быстро бил по мозгам, но тут же «выветривался», оставляя после себя приятную лёгкость.
— Странный твой друг, — кивнула Стояна на Бернара.
— А кто из нас не «странный»!
Стояна улыбнулась.
Тут к нам подошёл Бернар. Словно не замечая друидки, он подал мне сигнал, что можно уже двигаться дальше.
— Через лес? — спросил я его, поднимаясь. — Напрямую к лагерю?
— Нет, давай обойдём. Там, дальше к северу, вроде холмистая местность.
— Всё, бывай! — бросил я Стояне.
Бернар оглянулся на неё и кивнул головой. Судя по его взгляду, он до сих пор был «потерян» где-то в глубинах истории, со всеми её Драконами, эльфами и джунами.
— Странный он, всё-таки, — снова бросила мне друидка. Она осталась сидеть на плите, провожая нас взглядом.
К полудню лес справа кончился, и мы вышли на широкий холмистый пляж, который севернее клином до самого астрала ограничивали горы. Возле самой опушки стояла потрёпанная хижина.
Мы с Бернаром остановились осмотреться. Снаружи не было ни одной живой души, хотя следов вокруг полно. Мы приблизились к хижине, и я осторожно заглянул внутрь.
Глаза не сразу перешли от света к тьме, и несколько секунд я, как говорится, «ловил зайчиков».
В помещении на подстилке из веток лежал полуживой гибберлинг, над которым склонился дремавший эльф. То был Даниэль ди Плюи, лекарь.
— Эй! — осторожно позвал я.
Эльф чуть дёрнулся и повернулся.
— Вы тут одни? — спросил его Бернар.
— Да… один, — Даниэль поднялся, подошёл к деревянному столу, на котором были расставлены какие-то склянки. — Лока и разведчиков сегодня ночью срочно вызвали назад в лагерь.
— Как он? — спросил я, кивая на гибберлинга.
Очевидно, это и был тот «неизвестный с северного берега».
— Тяжело. Всё ещё в бреду… Видите, как отощал… да ещё ранен ко всему…
Лекарь смешал какие-то снадобья и вернулся к гибберлингу.
— Думаю, его корабль разбился… Вон, посмотрите: вся хижина построена из его обломков…
— А кто-то искал на берегу следы крушения? — спросил я.
— Некогда было…
Тут Даниэль вдруг остановился и как-то странно посмотрел на меня.
— Кстати, это неплохая мысль! — воскликнул он. — Если тут есть корабль, то его может быть можно починить, а?
— Я не разбираюсь в этом, — пожал я плечами. — Но поискать его стоит.
Бернар подошёл к гибберлингу и положил ему на лоб свою руку. Несколько минут он медитировал, а потом, повернувшись к нам, произнёс:
— Тяжелый… случай. Он много бредит, но всё как-то туманно и…
— Ты мысли читаешь?
Бернар удивлённо посмотрел на меня.
— Нет, — сказал, как отрезал.
Да, права, наверное, Стояна — странный тип этот Бернар. Тёмная лошадка…
Я посмотрел на Даниэля: тот сделал вид, что вообще не слышал разговора, продолжая смешивать свои зелья. Скорее всего, он знал о Бернаре то, что не знаю я. И, более того, большинство тех эльфов, которых я встречал, наверняка тоже заочно знакомы с Бернаром.
Я вышел наружу и осмотрелся: если корабль и разбился, то это должно было быть не далеко от месторасположения хижины. Маленький одинокий гибберлинг не смог бы тягать бревна да доски на дальние расстояния.
— Пойду, пройдусь, — бросил я эльфам и направился к краю острова.
Крабы, замершие в непонятном ожидании, завидев меня, вдруг рассыпались в стороны, недовольно клацая клешнями. Я целый час бродил по побережью, пока не натолкнулся на небольшой корабль. Вернее его остатки в прямом смысле этого слова.
От времени деревянный корпус рассохся и местами треснул.
Судя по всему, это был небольшой, но быстроходный бриг. Название судна отсутствовало, как в прочем и корма. Очевидно, она либо до сих пор летает где-то в астрале, либо была разобрана для строительства хижины.
Полазив среди корабельных останков, и так ничего толкового не найдя, я отправился дальше к горам на север. Не пройдя и сотни шагов, я вдруг ощутил, что нахожусь здесь не один.
Именно «ощутил». Будто чей-то поганый взгляд. На каком-то бессознательном уровне родилось желание броситься бежать отсюда. Бежать без оглядки.
Покрутив головой, я, как и предполагалось, никого кроме крабов не увидел. Они тихо копошились в своём темновато-сером песочке, поклацывая клешнями перед друг другом.
«Неужели показалось? — я снял лук. — Показалось?»
Спрашиваю у самого себя, а сам чувствую, как кровь начинает стыть в жилах.
Такого беспричинного страха, я давно не испытывал. (Хотя откуда мне об этом помнить?)
Шёл я очень осторожно, всё время ожидая, что из-за очередной дюны на меня выскочит… кто-нибудь. Но чем дальше я шёл, тем спокойнее мне становилось. Пройдя практически к самому концу пляжа к подножию скал, я остановился и опять огляделся: здесь было необыкновенно тихо, даже крабы куда-то подевались. Солнце скрылось за верхушками гор, и в небе отчетливо проступили мерцающие точки звезд. Они были где-то там… даже знаю, где точно. И это было так красиво, что я надолго замер, сраженный открывшимся видом мерцающего астрала и «утонувших» в нём звезд.
И я бы стоял так ещё долго, как вдруг снова ощутил беспричинный страх, из-за которого хотелось бежать прочь отсюда.
«Святой Арг! Дай мне…»
Закончить я не успел: из-за высокого песчаного холма не спеша вылетел огромный мерцающий огонёк. И я почувствовал… ощущение было сродни тем, которые я испытал, глядя в глаза умирающего Велеса.
«О, Тенсес!» — это была Проклятая Искра.
О них такое говорили, что даже у храбрецов волосы вставали дыбом.
В основном большинство сходилось во мнении, что Проклятые Искры — не успокоившиеся частички погибших злодеев, избежавшие чистилища и застрявшие в этом мире… Не знаю, всё это лишь слухи. Если уж церковники не могут в этом разобраться…
