Лана Туулли - Алхимик в Пустыне
Энергетический поток, ласково, как солнечные лучи, согревавший ладони мага, вдруг прекратился.
Мориарти недовольно скривился и повернул голову.
— Прошу прощения, что вмешиваюсь в ваши заклинания, коллега, — с едва заметной иронией извинился эльф. — Я позволил себе данную бестактность исключительно чтобы выяснить, не желаете ли вы присоединиться к нашей компании там, — мэтр Пугтакль махнул рукой в сторону тяжелых туч, перечеркнутых огненной стрелой, — у Львиного Источника?
— Мне нет дела до твоих друзей и твоих занятий, эльф, — холодно ответил Мориарти. И развел руки, накапливая ману для грядущего ритуала.
Энергия и не подумала возвращаться.
— У меня есть подозрение, что Кадик ибн-Самум хотел убить именно вас, коллега. Знаете, я тут на днях пытался вспомнить, из-за чего вы с ним разругались…
— Этот самоуверенный выскочка всегда относился ко мне свысока! Как будто имел на это право!
— Он так ко всем относился — все-таки наследник тайн магов Пенталиакнос, тех, кто когда-то строил древние империи — ваши, человеческие, я имею в виду.
Мориарти заскрипел зубами. Как же ему не хватало привычной тяжести нюртанговой цепи, позволяющей справляться с непроизвольными выбросами разрушительной энергии!
Ах, вот, оказывается, чего ему не хватало!
Покрытые царапинами руки Мориарти прошлись по плечам, словно желая убедиться, что цепь действительно потерялась в этих забытых богами безжизненных песках. Хмурое лицо, покрытое спекшимися потеками крови, исказила усмешка — наконец-то я посмотрю, какой мощи получится заклинание, если использовать полный ресурс Силы…
— Не надо, Мориарти, — повторил эльф. На этот раз Пугтаклю приходилось прикладывать усилия, чтоб не допустить рвущегося к запасам энергии некроманта к заветной цели.
— Что, испугался, остроухий?! — закричал Мориарти, тыча пальцем. — Тебе ведь нипочем не сладить с моей армией скелетов, а? А эти демонические твари, которых призвал Кадик — они ведь тоже смертны, верно? А когда вы их убьете, тут-то они мне и сгодятся… Смерть правит этим миром — а ею правлю я! — постепенно добавляя в голос громкости, ллойярдец уже кричал, захлебываясь розоватой пеной. — Кадик слишком увлечен мыслями о славе, о завоеваниях и возвеличивании собственной плюгавой персоны, чтобы понять, какие возможности открывает использование Магии Смерти! Для Хетмироша управление зомби и скелетами — всего лишь редко используемая, прикладная отрасль, а понять, какие еще возможности открывает управление вампирами, создание личей, прочих высших форм нежити — им не дано! Открыли мумифицирование три тысячи лет назад, и думают, что изучили все тайны Магии Смерти! Даже меня не пустили в свой некрополь!
— Ах, вот чем вы обижены… — догадался Пугтакль.
— Не очень-то я туда и стремился, — ответил Мориарти. — Что я, своих мумий не наделаю?
— Весьма любопытно будет посмотреть, — вежливо сказал эльф. Ллойярдец взглянул на него с подозрением:
— Ты заговариваешь мне зубы?! Ты пришел сюда, преследуя какие-то цели, и думаешь, что сможешь обмануть меня? Меня?! — голос Мориарти снова возвысился. Гнев придал волшебнику сил; он взмахнул руками, собираясь активизировать одно из бесчисленных заклинаний, хранящихся в памяти…
Тонкие, темно-зеленые до черноты побеги опутали ноги и туловище некроманта, добрались до плеч и распустились перед расцарапанным лицом Мориарти бледными ароматными цветами.
— Конечно, обману, — отозвался Пугтакль. — Почему бы, собственно, не обмануть, раз у меня настолько хорошо получается?
Ллойрдец не ответил — аромат Тьялтидосы усыпил его, и теперь великий некромант сладко посапывал, наблюдая в своем воображении картины жестокой и абсолютно заслуженной расправы над Кадиком ибн-Самумом.
— Уж простите, коллега, — на сей раз именование некроманта вышло у иберрского мага исполненным сарказма, — но воевать еще и с вами мы сейчас не готовы. Где же спряталась Кёр? Я чувствую, что заклинание, насытившее джорта холодом, было произнесено отсюда… Где же она?
Сосредоточившись на поисках, Пугтакль не забыл поблагодарить так выручившее его растение — Тьялтидоса довольно зашелестела венчиками звездчатых цветов, — усадить похрапывающего Мориарти под защиту камней и даже нашептать ему успокаивающих заклинаний, чтоб уж точно не пришел в себя до конца сражения. Потом эльф перелетел чуть дальше. В сотне тролльих шагов от места, где обнаружился ллойярдец, он отыскал мумифицированные останки двух лошадей и какого-то человека. Эльф задумчиво посмотрел на оплавившегося бронзового уродца, зачерпнул горсть песка со спекшимися в единое месиво когда-то волшебными кристаллами…
После чего хлопнул в ладоши, активизируя заклинание экстренного перемещения, и вернулся в окрестности Львиного Источника.
Досчитав до двухсот и убедившись, что вредности ограничиваются кусками непонятно чего, беспорядочно летающими вокруг, Октавио отодвинул Лотринаэна в сторону и вышел вперед, оценивая итог колдовства. Так-с, визжащую тварь разорвало на кусочки, демону-"жабе" разорвало брюхо, вывалив на песок ледяные глыбы окаменевших от нестерпимого мороза внутренностей, того засранца, который изображал огненный вихрь, вообще почему-то не видно — трепыхаются то здесь, то там, чьи-то когтистые лапы… числом семь штук, что самое непонятное.
Морозный воздух обжигал лицо, над полем битвы роились, медленно оседая, белые снежинки… Ох, повеселились магические деды, ох, разошлись!
Ну что ж, поддадим жару!
— Добить его! — крикнул Громдевур, указывая на застывшего уродливой ледяной статуей демона-"сороконожку".
Рыцари — даже те, кто еще покачивался, некрепко держась в седле после ответной атаки демона, — развернули сопротивляющихся, грызущих удила коней и бросились на врага. Воинственные гномы поддержали инициативу, построившись «молотком» и с уханьем пройдясь по останкам разорванных холодом созданий. Бородачи даже повизгивали от восторга, находя замечательным строго локализованное на месте разрушившейся беседки царство лютой стужи, и обменивались соображениями, найдется ли практическое применение подобному заклинанию в родном Триверне или Илюме.
Следом на первую линию возможной атаки выдвинулись пикинёры, и, что уж совсем ни в какие ворота ни лезло, аркебузиры. Увидев, как вояки пристраивают свои громоздкие (хотя, надо признать, весьма полезные) ружья на подставки, генерал рассвирепел:
— Куда, вашу мать, прёте?! Кто отдал приказ?!
— Далековато для точного прицела, — лихо ответил аркебузир, указывая на стоящего в полу-лиге или чуть дальше Кадика ибн-Самума. — Но мы попробуем добраться до этой клятой мумии…
