Николай Басов - Кожаные капюшоны
Они двигались так, что даже колокольчик не звякнул в сознании Желтоголового.
— Быстро идут, — сказал Сухмет, — миль семь в час. А кажется, едва передвигают ноги.
Лотар боялся слишком явно обращать к цахорам своё магическое внимание. Это было странно. “Всё дело в том, — решил он, — что они превосходят меня по всем статьям”.
— Даже если бы я был в лучшей форме, я бы не справился и с самым слабым из них, — прошептал он.
— Ну, не стоит себя так недооценивать, господин мой, — процедил Сухмет. Почему-то сейчас он мог говорить только сквозь зубы, как будто испытывал сильную боль.
Армия подошла к подножию холма, на котором сидели Лотар с Сухметом. Цахорам оставалось пройти до холма не более трёх сотен шагов, когда передовые всадники увидели их и остановились.
— Почему у этих, — Сухмет кивнул на колонну солдат, — нет охранения?
Лотар пожал плечами:
— По своей территории идут, имеют надёжные данные, что противника тут нет, а мелкие шайки им не страшны, или отсканировали территорию с помощью магов — мало ли почему?
Цахоры даже не сбились с шага, словно на мили перед ними расстилалась безлюдная пустыня.
Впереди колонны выскочил офицер. Он отъехал от первого ряда всадников на полсотни шагов, привстал в стременах и что-то закричал на местном гортанном наречии. Один из цахоров поднял руку, все Капюшоны тут же остановились. Тогда первый цахор заговорил. Это было скорее шипение, чем речь, но от его голоса по спине Лотара прошёл озноб, словно от струи ледяной воды.
Офицер оглянулся назад, на бойцов, деланно рассмеялся и что-то выкрикнул. Он хотел сказать что-то презрительное, может быть, даже оскорбить, но не успел. Идущий самым последним цахор вдруг скользнул вперёд, оказался рядом с всадником, прежде чем тот успел развернуть лошадь, и одним ударом невесть откуда появившегося в его руке меча разрубил офицера — Лотар не поверил своим глазам — поперёк туловища!
По рядам солдат прошёл ропот, потом офицеры вдоль всего строя принялись выкрикивать команды. Отряд из центра колонны пошёл налево, задний отряд — направо. Через три, максимум четыре минуты перед четырьмя Капюшонами стоял правильный фронт отлично обученной регулярной армии.
— Солидно готовятся, — заметил Сухмет одобрительно.
— Кто-то решил задействовать всех для разминки. Тогда один из цахоров — Лотар решил, что это Жмарун, — сказал во весь голос:
— У вас ещё есть возможность уйти. Мы не в обиде на всех за глупость одного…
Он тоже не успел договорить, как строй солдат качнулся и пошёл вперёд. А всадники, получив, вероятно, особый приказ, зашли сзади, чтобы добивать тех Капюшонов, кто попытается бежать.
Но цахоры не побежали. Они лишь скинули с плеч маленькие лёгкие сумочки.
Потом началось что-то невероятное. Сотня стрел взвилась в воздух, понеслась вперёд, но вдруг шумно, словно ударившись в металлический лист, осыпалась на землю. До цахоров не долетела ни одна. Стрелы, что были выпущены наиболее ретивыми лучниками вдогонку первому залпу, тоже свалились на песок, не приблизившись к цели даже на треть.
Тогда мерно шагающие вперёд солдаты чуть сбавили шаг, в десятке точек строй на мгновение разошёлся и вперёд выступили странные на вид люди — без доспехов, в длиннополых одеяниях, с диковинными приспособлениями в руках.
— Это, десять магов такое могут себе позволить… — проворчал Сухмет, но уточнять не стал.
Маги приняли было позы вызывания, но вдруг один из них обхватил голову и покатился по траве. Потом второй… Не прошло и минуты, как все маги лежали неподвижно, тела их стали синими или чёрными, от одного поднимался дым.
— Отбойная магия, очень сложный трюк, — пробормотал Сухмет.
Вдруг за рядами солдат кто-то провизжал команду невероятно тонким голосом. Солдатам, похоже, этот голос был знаком, и боялись они его больше, чем врагов, даже таких непонятных, как цахоры. Они сбились с шага и бросились вперёд. Всадники тоже сделали движение, словно бы собирались атаковать, но их кто-то приостановил, чтобы не потоптали своих.
Потом три атакующие манипулы практически столкнулись в одной точке, в центре которой стояли четыре мрачные, чёрные фигуры. И началось что-то такое, чему Лотар не мог даже подобрать слов.
Солдаты кидались вперёд, их подталкивали те, кто напирал сзади, но четверо в центре мягкими движениями отбивали все атаки. Они успевали всюду и даже сохраняли некоторый механический, холодный ритм, как у жнецов в поле. Трупы магрибцев валились им под ноги. Чтобы не терять равновесия и согласованности, все четверо уверенно сошли с дороги на крохотную полянку, а когда и там стало слишком тесно от тел убитых, перешли на новое место. За пятнадцать минут бойни Лотар насчитал только два удара, которые пропустили цахоры, но оба были скользящими, неопасными и существенно не повредили никому из слуг архидемона.
— Невероятно, — прошептал Лотар. — Никогда не видел ничего подобного.
— Я видел, — вдруг твёрдо сказал Сухмет, — когда ты сдерживал вендийцев у статуи Боллоба и когда заставил фоев отступить от крыльев Летящего Облака… И ещё пару раз видел.
— Всё-таки я не так хорош. Эти вообще не ошибаются… Словно в ответ на это замечание кто-то из очень старых копейщиков ударил снизу, выбросив оружие очень далеко. Конечно, цахор, стоявший лицом к удару, ушёл в сторону, но отбить не успел. И тогда тупое противодоспешное копьё воткнулось второму Капюшону в спину, прямо под лопатку.
Оно прошло сквозь рёбра и вышло из груди. Лотар определённо видел, что этот удар должен был разорвать у цахора сердце.
— Один готов, — сказал он.
— Не спеши, — посоветовал Сухмет.
Цахор повалился под ноги сражающимся. Каждый стал действовать самостоятельно. Остальные цахоры, словно только этого и ждали, вдруг рассыпались и кинулись на солдат. Это было невероятно, но они нападали!
По всему полю замелькали их тёмные, почти чёрные, окровавленные клинки. И повсюду от их ударов погибали солдаты. Длилось это не очень долго, и через четверть часа стало ясно, что Кожаные Капюшоны одерживали уверенную, несомненную победу.
Над полем, дорогой и холмами, как ястребиный клёкот, снова прозвучал высокий пронзительный голос, и на цахоров, уже не заботясь о том, чтобы не растоптать раненого или неловкого бедолагу из своих, бросилась конница. Шум битвы стал сильнее от ржания коней и лязга тяжёлых конных доспехов…
Но для людей результат был таким же удручающим. Цахоры не просто выдержали удар, но минут через десять снова перешли в атаку. Для магрибцев это был разгром.
— Что делать? — спросил Лотар. — Может, вмешаться?
