Николай Басов - Кожаные капюшоны
Обзор книги Николай Басов - Кожаные капюшоны
Повелитель демонов Нахаб решил, что пришла пора уничтожить слишком наглого выскочку — Лотара. Так же подлежат уничтожению всё, что он создал и те, кто решил пойти с ним против зла. Для выполнения этой задачи Нахаб обратился к своей элитной гвардии — цахорам. Каждый из них — непревзойдённый боец и маг. Однако Лотару теперь есть что противопоставить силе демонов, и даже бывшие враги решают помочь. Белый орден принял бой!
ru Тимофей Лукашевич Timo [email protected] ClearTXT 1.0, FB Editor v2.0, AlReader2 23 January 2009 www.fenzin.ru EAF17C32-EA73-4C6E-AB70-7B1BE3F3381C 1.1v 1.1 — вычитка, исправление различных ошибок, добавление буквы ё, добавление аннотации by Forcosigan
Эксмо-Пресс Москва 2000 5-04-005959-0Николай Басов
Кожаные капюшоны
Глава 1
Лотар Желтоголовый, драконий оборотень, прозванный Миротворцем, посмотрел серьёзными серыми глазами на кипу бумаг, рукописей, отчётов, графиков и планов, которые лежали перед ним на огромном столе, и вздохнул. Ему не хотелось этим заниматься, но он был тут главным, самым главным, и все стремились узнать его мнение. Он поднял голову и оглядел людей, стоявших перед ним.
Джимескин, бывший банкир, а ныне казначей и хранитель Малой печати, который считал все расходы и утверждал сметы. Слава Кроссу, он взял на себя хотя бы препирательства с подрядчиками по поводу цен за камень, цемент, древесину, гвозди, канаты, рабочую силу и многое другое.
Перспектос, архитектор, — худой, подвижный человек, желчный и крикливый. Он появился как-то вместе с Шивеком и заявил, что мечтой всей его жизни было строительство целого города, а точнее — столицы нового, прекрасного и свободного государства, в котором умеют ценить искусства, в особенности архитектуру, знания и красоту. Он-то и стал строить город, который безо всяких на то причин, по мнению Лотара, стали величать Лотарией, а чуть позже придумали для него герб, кучу привилегий и всего прочего, в чём Лотар уже не очень разбирался.
Но самое удивительное — все окрестные князья и бароны, которым, казалось бы, следовало в первую очередь потребовать ответа у пришельцев, на каком основании они отхватили огромный кус прекрасной и чистой лесной земли и принялись строить свои заставы, деревни и даже столицу, — не предприняли никаких враждебных действий, а многие даже выразили удовлетворение таким соседством. Лотар даже оглянуться не успел, как к нему понаехало множество посольств, и он теперь чуть не половину своего времени должен был тратить на разрешение не только своих проблем, но и трудностей соседних княжеств и городов, чтобы, как говорил Шивилек, не упустить важнейшей информации.
Никакой особой информации Лотар из этих чисто человеческих дрязг всё равно не получал, но целиком перевалить всю дипломатию и внешнюю политику на бывшего адъюнкта философии, а ныне премьер-министра Лотарии — уже не столицы, а целого государства с немалыми доходами, невероятным числом новых людей и очень высоким авторитетом на континенте, — всё-таки не решался. Тем более что без Шивилека, строгого, почти всегда чем-то недовольного, ворчливого и нахмуренного, действительно бывало трудновато. Как-то Сухмет сказал, что плохое настроение премьера проистекает от дурного кровообращения и ему нужно пить что-нибудь с цикорием. Поэтому Лотар распорядился: как только мэтр Шивилек появляется в его кабинете, вручать ему кружку с крепчайшим отваром. По этой ли причине или по какой другой, но в кабинете премьер оттаивал и захаживал, даже когда и не был особенно нужен. Вот как, например, сейчас.
Тут же находился и инженер Вафраш — румяный, очень спокойный, уравновешенный, довольный жизнью, отец кучи разновозрастных ребятишек. Он взял на себя все проблемы по строительству оборонительных сооружений, прокладке водопровода, канализации, дорог, управлению всеми подрядчиками и множество других мелочей. Он очень нравился Лотару, и его-то Желтоголовый был согласен выслушивать всегда, когда инженеру это было нужно.
Лотар постепенно становился зрелым государственным мужем. Он достиг определённого уровня понимания жизни и людей, научился ценить по достоинству даже тех из них, кто, подобно Шивилеку или Джимескину, не радовал его при близком общении. И терпеливо следил за общим ходом вещей.
Город строится вокруг его некогда скромного домика, обнесённого частоколом, — так тому и быть. Стали переселяться “под его руку”, как говаривал Шивилек, люди, ищущие спокойствия, защиты и возможности честно работать, — пусть переселяются. Устроилась как-то вокруг его города некая страна — значит, пусть будет.
Эта способность со многим соглашаться поначалу испугала Сухмета, который решил, что Лотар стал-де перерождаться в пацифиста. Но потом, невзирая на протесты управленцев, Желтоголовый отправился на несколько очень серьёзных дел, за два месяца убрал из этого мира трёх весьма злобных демонов. И восточник успокоился.
Правда, Лотар подозревал, что Джимескин привёл Сухмету главный аргумент, чтобы старик случайно или намеренно не мешал в устройстве новой блистательной державы, — от всех их затей капиталец господина только прирастал, и в последние годы как никогда ощутимо.
Функции главнокомандующего исполнять оказалось некому, но армия как таковая Лотарии была и не нужна. Убедительнее всех кордонов на дорогах, застав на границах, рогаток на мостах её охраняла слава Непобедимого Желтоголового и всесокрушающее преимущество, которое в двух-трёх стычках продемонстрировали всему свету бойцы Белого Ордена. Его главой считался, конечно, сам Лотар, но всеми делами занимался Стак КамЛут, недавно получивший титул Командора Белого Ордена, — отменный боец и лучший после Желтоголового охотник на демонов, слава которого росла.
С этим Лотар тоже примирился легко, хотя каждый раз, когда кто-то из его орденцев решал, принимать или нет ему очередной заказ, он разузнавал все подробности и даже подстраховывал ребят, частенько отправляя с ними Сухмета.
Старик — вот кто был действительно незаменимым. Одно время ему так доставалось, что он даже предложил Лотару вызвать в помощь Илисара. Но Лотар лишь посоветовал ему потренироваться как следует и поднять энергетику до необходимого уровня, с чем Сухмет поневоле и согласился.
