Кристофер Раули - Меч для дракона
В паре футов от него в окружении друзей стоял Рыбий Глаз. Теитольцы спорили о том, сколько потребуется ударов, чтобы сбить этого толстяка на землю.
Рыбий Глаз держал свой шест с небрежностью, выдававшей большой опыт обращения с этим оружием. Шест в его руках плясал в воздухе, словно живой. Глэйвс не сомневался, что этот день будет худшим с его жизни.
Посмотреть на дуэль собрались и легионеры. Нечасто удается увидеть, как из офицера делают отбивную котлету. Среди солдат Восьмого полка царило радостное оживление. С тех пор как Глэйвс ввел «воротнички», они ненавидели его от всего сердца. А еще он приказал выпороть пару человек за употребление виски. Это было вполне законное наказание, но бесполезное. Ни один из этих солдат не был пьяницей.
И вот теперь Дэндрекс дал виски Глэйвсу. Тот сделал глоток, огненная жидкость обожгла ему рот, и толстяк почувствовал себя немного лучше.
– Вы бьете первым, сэр, – сказал Дэндрекс.
Глэйвс глубоко вздохнул. Ну, разумеется, вот он – выход. Глупый дикарь просчитался.
– Конечно, само собой, очень хорошо. Стукнуть его посильнее, и больше он не полезет.
Глэйвс несколько раз взмахнул в воздухе шестом. Твердый и одновременно гибкий. Страшная штука, если ею ударить человека.
– Пора, – объявил Рыбий Глаз. – Выходи драться, трусливый пес.
Он замер, расправив грудь.
Глэйвс еще пару раз взмахнул шестом и что есть силы со всего размаху опустил его на грудь дикаря.
Впечатление было такое, будто он ударил дерево. Рыбий Глаз даже не моргнул. Он лишь широко улыбнулся Глэйвсу и погрозил пальцем.
Теитольцы взорвались смехом и одобрительными возгласами. Теперь они посмотрят, как будет бить Рыбий Глаз, славившийся умением владеть шестом.
Дикарь несколько раз, на пробу, взмахнул своим оружием. У Глэйвса пересохло в горле.
– Стой прямо, цыплячий пес, трусливый, как баба. Сейчас ты испытаешь силу Рыбьего Глаза.
Все глядели на Глэйвса. Даже генерал. Его гибель, его унижение произойдут на виду у всего легиона.
Рыбий Глаз подошел поближе и со свистом закрутил шестом над головой. У Глэйвса даже волосы встали дыбом. Он задрожал. Вынести подобное Портеус был не в силах. Сейчас, вот сейчас он бросит все и убежит, навсегда потеряв и честь, и положение.
Но тут Глэйвс заметил, что толпа у него за спиной притихла. Он оглянулся.
К месту схватки приближалось нечто огромное. Кто-то из теитольцев даже присвистнул.
Это был дракон, на плечах которого сидел мальчик-драконопас. Лицо этого юноши оставалось совершенно бесстрастным. Как во сне, Глэйвс увидел морду дракона, огромные, устремленные на него глаза. Свистел шест Рыбьего Глаза, Глэйвсу хотелось бежать без оглядки, но взор дракона приковал его к месту. Невольно загипнотизированный огромным виверном, он не мог не то что пошевелиться, но даже моргнуть.
Крякнув, Рыбий Глаз опустил шест. Словно молния ударила в грудь Глэйвса. Он почувствовал, как ноги его оторвались от земли.
Грудь горела, как в огне. Отчаянно глотая воздух, Глэйвс лежал на снегу.
Внимательно следившие за поединком теитольцы одобрительно засвистели. Толстый аргонатец отлично принял удар. Не дрогнув. Даже не моргнув.
Рыбий Глаз был разочарован. Он явно надеялся на более интересное завершение поединка. Если бы Глэйвс дернулся и потом был бы сбит с ног, то Рыбьему Глазу, как победителю, позволялось бы нанести еще один удар по любой части тела побежденного.
Он громко запротестовал, утверждая, что эта толстая безмозглая задница из Аргоната не могла не дернуться. Но теитольцы наблюдали внимательно, и они видели, что Глэйвс даже и не смотрел на Рыбьего Глаза во время удара. Тут они были совершенно честны.
Рыбий Глаз поднял свой шест, но его соплеменники громко и неодобрительно засвистели.
– Довольно, – выступил вперед генерал Пэксон.
Может, солдатам и понравилось бы поглядеть, как унижают Глэйвса, но всего должно быть в меру. Дальнейшее избиение уронило бы честь легиона, а этого Пэксон позволить не мог.
Рыбий Глаз застыл в нерешительности, и в этот миг на лежащего офицера упала громадная драконья тень. Подойдя к поверженному командиру полка, Хвостолом поднял выпавший из его рук шест. Дракон осмотрел оружие, окинул взглядом теитольца и пару раз, на пробу, закрутил шестом в воздухе.
Шест словно исчез, превратившись в разрывающее воздух колесо.
Со смехом теитольцы поспешно отступили в сторону. Рыбий Глаз нахмурился, потом, решив не спорить, изо всех сил изображая панический страх, присоединился к соплеменникам.
Теитольцы все еще хохотали, когда Релкин и Базил перенесли Глэйвса в его палатку и положили на кушетку.
Делая вид, будто он еще не пришел в себя, Глэйвс лежал, запрокинув голову и полуприкрыв глаза. Грудь горела. Наверно, у него переломана половина ребер!
Всеми коварными богами Вероната он клялся рассчитаться с Руватом, предложившим этот безумный план.
Глэйвс почувствовал, как мальчик-драконопас потрогал артерию на его шее, проверяя пульс. Потом его лицо обтерли мокрой холодной тряпкой. Затем расстегнули рубашку.
Глэйвс не шевелился. Этот проклятый мальчишка решил его обокрасть! Ничего, сейчас он поймет свою ошибку. Глэйвс осторожно нащупал свой кинжал.
Но Релкин просто хотел осмотреть повреждения. Он осторожно пощупал ребра. Вроде все целы. Командир еще долго будет щеголять с роскошным синяком, но, похоже, серьезно ничего не пострадало.
Глэйвс ничего не понимал. Неужели этот тупой мальчишка даже не заметил висящего на груди мешочка с золотыми? Но нет, он почувствовал, как мальчик коснулся кожаного ремешка.
Глэйвс крепче сжал кинжал.
Но Релкин вовсе не собирался красть золото. Ему это и в голову не пришло. Застегнув на Глэйвсе рубашку, он прикрыл командира одеялом и вышел из палатки.
Глэйвс расслабился. Парень был явно совершенно туп. Он мог украсть, но, похоже, не захотел. Подобную глупость Глэйвс просто не мог понять. Он мог только посочувствовать маленькому идиоту.
А Релкин, присоединившись к болтавшему с парой легионеров Базилу, уже шел обратно к себе в шатер.
Глава 9
ирокая река, петляя по ровным, как стол, заболоченным равнинам, неутомимо несла флотилию к югу. Время от времени легионерам встречались рыбачьи лодки, или на берегу тянулись в небо дымы теитольского селения, а в остальном берега оставались пустынными. Но насколько редко здесь встречались люди, настолько же часто попадались дикие звери и птицы. Тысячи тысяч гусей, уток, лебедей, журавлей нашли себе прибежище в этом краю. Порой солдатам удавалось увидеть огромные стада диких зубров, черных антилоп, стаи всяких водных тварей. И только однажды им встретился большой охотничий отряд теитольцев на пирогах с тотемами на носу. Каждое такое суденышко несло добрых двадцать человек.
