Татьяна Устименко - Лицо для Сумасшедшей принцессы
– Да видели мы уже, видели. – Огвур красноречиво погладил рукоять Симхеллы. – Как думаешь, Мелеана, может, стоит стукнуть ее еще разочек, да посильнее, для прочистки мозгов?
– Надоел мне весь этот фарс. – Я решительно встала со своего места, подошла к кровати и склонилась над связанной пленницей, делая страшное лицо: – Мы с ней только время зря теряем. Придется ее пытать.
– Ой! – непритворно побледнел Ланс. – Не знал, что ты такая кровожадная. Тебе ее не жалко?
– Ничуть! – Я незаметно подмигнула друзьям, призывая подыграть мне и посильнее припугнуть вредную девицу. – Я на многое способна.
– Еще бы, – с готовностью поддакнул полукровка, – помню, как ты извращенно издевалась над несчастным палачом в замке Кардиньяк и злобно мучила Хранителя-призрака в подвале Незримой башни… – Для наглядности Ланс выпучил глаза и говорил хриплым шепотом.
В углу комнаты Огвур, очевидно, вспомнив сценку с палачом, захлебывался сдавленным смехом, судорожно зажимая рот ладонью.
Я за спиной показала ему кулак, требуя молчать. Орк не справился с эмоциями, коротко взвыл и бросился вон из комнаты, изо всех сил хлопнув дверью на прощание. Через пару минут со двора долетел его сбивчивый, неразборчивый голос, сопровождающийся заливистыми раскатами громкого драконьего хохота.
– Вот слышишь, – печально констатировал прекрасно вжившийся в роль Ланс, – это они веселятся в предвкушении ожидающих тебя мучений!
– Ой, мамочка! – жалобно проблеяла и в самом деле не на шутку струхнувшая ведьма. – Что ты хочешь со мной сделать?
– Видишь этот волшебный амулет? – Я вытянула из ворота рубашки белую косточку, некогда являвшуюся пальцем тетушки Чумы. – Он заключает в себе частицу силы королевы Смерти и дает мне власть над всеми черными магами. Именно он причинил тебе те мучительные ощущения, которые ты испытала при попытке ударить меня. А теперь представь, что приключится с твой белоснежной кожей, если я положу этот предмет на твою обнаженную грудь? Да она попросту почернеет и обуглится!
– Не надо! Пощадите! – Некромантка разразилась бурными рыданиями. – Я все вам расскажу. Потому что. если я подурнею, принц на меня даже и не посмотрит!
Я убрала амулет обратно под рубашку, мысленно возблагодарив богов за доверчивость и самовлюбленность глупой ведьмы. Но ее последние слова меня сильно заинтриговали:
– А какая существует связь между твоим увлечением белокурым принцем и желанием вступить в бой с ледяными тварями? Ведь ты понимала, что шансов на победу у тебя мало?
– Понимала, – согласно кивнула девица. – Но согласно нашим обычаям, только убив противника, превосходящего тебя силами, девушка получает привилегию сама выбрать себе мужа, который не имеет права ей отказать.
– Вот это да! – восхищенно присвистнул Ланс. – Рыжая, получается, теперь ты можешь выбрать себе мужика, который даже вякнуть что-то против тебя не посмеет!
– Ты убила одну из тварей? – не поверила Гельда.
– Да, – подтвердила я скромно.
– Невероятно! – злобно прошипела ведьма. – Но все равно принц тебе не достанется. Он мой! И к тому же у меня имеется его портрет, который он мне самолично подарил. Видишь?
Некромантка повела плечами, и из-под ее кожаного камзола немедленно выскользнул медальон на цепочке, висевший на шее. Я хладнокровно сняла украшение с длинной, гибкой девичьей шеи и, осторожно поддев ногтем, откинула золотую крышечку. Да, несомненно, это был он! Это его неповторимые золотые глаза, белокурые волосы, изящно очерченный рот, вкус которого я так и не смогла забыть. Мой сказочный принц с портрета в Лабиринте судьбы… Я собственническим жестом опустила медальон в карман своего колета. Ведьма снова взвыла, на этот раз еще громче и возмущеннее:
– Ты наглая грабительница! Но оригинал твоим никогда не станет, так и знай!
Я философски пожала плечами:
– Ничего личного. Медальон может оказаться в первую очередь сильным магическим артефактом. Я просто хочу лишить тебя возможности колдовать против нас.
Ведьма замолчала, обиженно надув красивые губы. Я понимала, что она затаила зло. Ну и пусть! На душе у меня стало гадко и тоскливо.
– Рассказывай про тварей, – потребовал Ланс у некромантки, отвлекая меня от личных переживаний.
Гельда строптиво фыркнула:
– Мне ведомо немного. Я знаю, что учительница пробудила тварей ото сна, желая обратить их против тебя, Сумасшедшая принцесса. Но тварям оказалось совершенно безразлично, чью кровь пить. Они жаждут одного – напитать силой своего омерзительного даже для нас Ледяного бога и подчинить ему весь мир. Сейчас учительница ищет средство обуздать их аппетит, потому что твари вышли за пределы своей страны и двинулись в земли людей.
– И что нам делать? – обеспокоенно спросила я.
– Не знаю. Храм их бога находится в проклятом городе Геферте, в самом центре Края Тьмы.
– Значит, мне следует проникнуть в Геферт, – не колеблясь, решила я. – Мы не убьем тебя, Гельда, и даже возьмем с собой, если ты пообещаешь не злоумышлять против нас.
– Клянусь именем Ринецеи! – нехотя дала слово зарока некромантка.
Я освободила ее от веревок и повела вниз, вознамерившись накормить ведьму обедом. На повороте лестницы Ланс придержал меня за рукав, на его смазливом лице явственно читалось жгучее любопытство.
– Рыжая, – спросил он заговорщицким шепотом, – скажи, ты и вправду смогла бы пытками вытянуть из Гельды признание?
Я посмотрела на полукровку как на ненормального. Издеваться над пленными врагами? Извините, но на подобные мерзости я не способна.
Вечером, наедине с темнотой, я в одиночестве сидела на берегу Роны, любуясь зажигающимися на небосклоне звездами. Меня терзали тысячи противоречивых и непонятных мне самой переживаний. Часть из них касалась тварей стужи. Сможем ли мы противостоять этим сверхъестественным существам, которых, кажется, опасались даже сами всесильные демиурги? Ох, Ринецея, Ринецея! Ты родилась неудачницей, а из самых отъявленных неудачников со временем получаются великие завистники. Я просто не ожидала, что твоя зависть к Аоле, твоя жажда власти приведут весь мир на грань катастрофы, причем столь ужасной и неотвратимой. А может, и это тоже стало всего лишь частью жестокой игры, задуманной скучающими демиургами? Есть ли у меня выбор? Играть по правилам демиургов или же в пику им выработать свою непредсказуемую стратегию и тактику? Ну и надоели, однако, мне эти демиурги, не поймешь, чего они хотят на самом деле. Непонятные они какие-то, мутные, настоящие серые лошадки. Впрочем, как любит говорить красавец Ланс, даже у самой серой личности есть своя заветная голубая мечта!
