Галина Гончарова - Тайяна. Вырваться на свободу
Последний аргумент оказался решающим. Тайяна подошла к забору.
Камень, камень, а вот там, где прошли эти двое — калитка. Просто она сделала из дерева, а покрашена под камень. Хорошо так сделана, не зная — не найдешь, где нажимать, где что… а она найдет?
Смешной вопрос.
— Ааша…
Волчий нос уверенно ткнулся туда, куда нажимали люди. Запах‑то остался.
Калитка даже не скрипнула, когда Тайяна повернула ее и шагнула внутрь. Ааша метнулась темной тенью.
Парк.
Небольшой, но ухоженный. Несколько деревьев, в тени которых так приятно посидеть, цветники, розарий — даже сейчас Тайяна чувствовала сладкий запах розовых цветов. В Лесу они тоже росли — всего в одном месте и после долгих уговоров. Климат неподходящий…
А куда теперь?
Но растерялась Тайяна. А Аашу нос уверенно вел в лабиринте запахов. Хозяйке нужны чужаки?
Они ушли во — он туда, за ними до сих пор шлейфом тянется запах — и пройти по нему для волчицы несложно.
Но где же охрана? Где собаки?
Тайяна недоумевала, а ноги несли ее вслед за волчицей, к дому из белого камня. В Интаре старались из него и строить. Красиво…
Даже в темноте — красиво.
Двое злоумышленников повозились с черным ходом — и дверь приоткрылась. Тайяна напряглась. Последовать за ними?
А если ее сочтут врагом? В Лесу, между прочим, за вторжение в чужое жилище, можно было и неприятностей схлопотать.
Но у Ааши сомнений не было.
Волчица тенью метнулась в дверь, девушке осталось только последовать за ней. В доме было тихо и спокойно, но это была не пустая тишина, когда никого нет, а комнаты покрываются пылью. Это была тишина одушевленная, дышащая, когда внутри есть люди — и их сердца бьются в одном ритме с сердцем дома.
Хорошо, что зрение нархи — ро острее людского. Тайяна неплохо видела в темноте. Там, где для людей стоял мрак, для нее все было серо — черным. Силуэты, границы — размыто, но достаточно, чтобы не наткнуться на мебель или различить движение человека.
Мужчины поднимались на второй этаж. Блеснули ножи — и Тайяна решилась. Ну явно же они не рыбу резать идут.
— Бросьте оружие — и останетесь живы!
Голос ее прозвучал неожиданно громко в тишине дома. Рука уверенно легла на метательный нож. Один уже достала, вытащить второй — секунда. Надо бы научиться метать их двумя руками…
Один из мужчин резко развернулся на голос — и в девушку полетело что‑то острое.
Промазал, естественно. Тайяна уже ушла с этого места. Ушла и Ааша…
Кто не мог спустить нападения на свою хозяйку, так это волчица. А справиться на лестнице, в темноте — с волком? Да еще с таким, который твердо намерен убить?
Ааша в два прыжка взлетела по лестнице. Острые волчьи зубы сомкнулись на ноге одного из бандитов, рванули, что есть силы, заставляя потерять равновесие, сорвали в падение…
Мужчина с криком полетел вниз, где его и приняла Тайяна. Подхватила столик, стоящий ррядом, ударила, что есть силы…
Мужчина замер, оглушенный.
Второй попытался ударить, но волчица металась черной тенью. Поди, попади…
Блеснули клыки и сомкнулись на руке с ножом.
— Ааааааааааааааааааааа!
Волчьи зубы не режут, нет. Они рвут, оставляя достаточно грубые раны. Клыки прокалывают, а вот сама манера волка рвать плоть…
Кость только хрустнула в пасти.
С криком, мужчина полетел вниз по лестнице.
Столик пригодился вторично.
— Что тут происходит?!
На лестницу выбежала женщина. Тайяна вздохнула. Вот теперь начинается все самое сложное.
— Ааша, ко мне!
Волчица послушно спустилась вниз. А то еще кинется…
— Простите мою наглость, уважаемая, но не могли бы вы зажечь свечу — и если в доме есть мужчины, послать за ними? В вашем доме могло совершиться преступление…
— Мужчин в доме нет. В сторожке охранник…
— Может быть, вы сходите за ним? Эти двое оглушены… или проще позвать стражу?
— Кто вы и что вы делаете в моем доме?
— Может, мы поговорим об этом чуть позднее? Если эти двое очнутся, вряд ли я их удержу, — разозлилась Тайяна.
Женщина охнула.
— Сейчас я вернусь. Ждите.
И верно, шаги послышались буквально через пару минут. В руке у женщины горела масляная лампа. Дорогая, из стекла и золота. Во второй руке был кинжал. Правда, дрожал он так, что Тайяна только фыркнула про себя. В противника бы женщина попала, только если его связать.
Она медленно спустилась, ахнула при виде оглушенных людей, над которыми бдила Тайяна и грозно порыкивала Ааша, выронила кинжал…
— Сейчас я позову стражу.
И метнулась к выходу. Только босые подошвы зашлепали.
Охранник появился через пять минут. И тут же принялся увязывать негодяев.
Вовремя. Еще минут десять — и Тайяне пришлось бы добавлять им спокойствия тем же столиком, а это не всегда хорошо. Есть возможность перестараться и выбить из человека дух.
Сама женщина появилась чуть позднее, но зато со стражниками. Которыми и взялась командовать.
— Эти двое проникли в мой дом. Молодой человек остановил их…
Старший стражник — всего их было трое, двое молодых и один постарше, видимо, главный в тройке, нехорошо прищурился. В окна проникали первые утренние лучи, так что Тайяна уже различала и мимику людей.
— А молодой человек тут откуда взялся?
— Мимо проходил, — огрызнулась Тайяна. Потом подумала, сняла перчатки и вытянула руки вперед. Нархи — ро обычно опознают по глазам и рукам, но для глаз здесь не то освещение. — я с корабля, иду по улице, смотрю, впереди меня эти двое, сговариваются, как кого‑то убивать будут.
Женщина ахнула и прижала руку к горлу.
— один, кажется этот, просил сначала побаловаться с женщиной, а потом убивать. Второй говорил, что им не за то плачено. Убить, изуродовать — и уйти. Я и… не знаю, как у людей, а у нас, в Лесу, так не принято. Если б не остановить их — мне бы потом век в Лес не вернуться.
— а в дом они как вошли?
— Могу показать. Там, в заборе, есть калитка. Нажмешь на кирпич — и дверь как поворачивается. Они вошли, я за ними…
— они и не заметили?
— Калитка закрылась, потом опять открывать пришлось.
— а откуда секрет знаешь?
Тайяна поглядела на волчицу.
— Ааша?
Зверюга поднялась на лапы. Неспешно так, спокойно… стражники благоразумно попятились, потянулись к оружию…
— Не бойтесь. Она вас просто обнюхает. Обещаю — никакого вреда она не причинит…
— Твоими бы устами, — буркнул старший стражник. Но на месте остался. Авторитет — он завсегда опасность перевесит. Струсь сейчас — и собственные ребята не послушаются. Ааша послушно обнюхала всех троих, подошла к хозяйке, коротко рыкнула, ткнулась носом в ногу и в бедро… Тайяна зловредно прищурилась.
