Брендон Сандерсон - Слова сияния
Появилась Сил после ежедневного облета лагеря с утренними ветрами. Она приземлилась на его плечо и уселась, казалось, погруженная в размышления.
Лагерь Далинара мог похвастать хорошей организованностью. Солдаты никогда не слонялись здесь без дела. Они всегда были чем-то заняты: приводили в порядок оружие, приносили продукты, таскали грузы, занимались патрулированием. В этом лагере мужчины часто патрулировали. Даже при сократившейся по численности армии Каладин миновал три патруля, пока его люди шли к воротам. Это на три больше, чем он когда-либо видел в лагере Садеаса.
Каладин в очередной раз обратил внимание на запустение. Мертвым не было нужды превращаться в Несущих Пустоту, чтобы тревожить лагерь: опустевшие бараки делали это за них. Он прошел мимо женщины, которая сидела на земле около одного из пустых бараков и смотрела в небо, держа в руках узел с мужской одеждой. Около нее на тропинке стояли двое маленьких детей. Слишком тихие. Такие маленькие дети не должны вести себя настолько тихо.
Кварталы казарм образовывали огромное кольцо, в центре которого располагалась более населенная часть лагеря – шумный район, включающий в себя жилой комплекс Далинара и помещения разных кронлордов и генералов. Комплекс Далинара представлял собой похожее на холм каменное убежище с развевающимися знаменами и снующими клерками с полными руками учетных книг. Неподалеку несколько офицеров установили вербовочные палатки, к ним тянулась длинная очередь из потенциальных солдат. Некоторые из них были наемниками, прибывшими на Разрушенные равнины в поисках работы. Другие выглядели как пекари или прочие мирные люди, откликнувшиеся на дополнительный призыв после случившегося несчастья.
– Почему ты не засмеялся? – спросила Сил, изучая очередь, пока Каладин шел мимо, направляясь к воротам из лагеря.
– Извини, – ответил он. – Ты сделала что-то смешное, чего я не заметил?
– Я имею в виду, раньше, – пояснила она. – Камень и остальные засмеялись. А ты нет. Если ты смеялся в течение недель, когда все было плохо, я знала, что ты заставляешь себя это делать. Я думала, что как только все изменится к лучшему...
– Теперь мне нужно присматривать за целым батальоном мостовиков, – ответил Каладин, устремив взгляд вперед. – И охранять жизнь кронпринца. Я посреди лагеря, полного вдов. Что-то не до смеха.
– Но все изменилось к лучшему, – сказала Сил. – Для тебя и твоих людей. Подумай о том, что ты сделал, чего добился.
Целый день кровопролития на плато. Идеальный сплав его самого, оружия и штормов. И он убивал с их помощью. Убивал, чтобы защитить светлоглазых.
«Он не такой, как они», – подумал Каладин.
Они всегда говорили одно и то же.
– Думаю, я просто жду.
– Чего?
– Грома, – тихо ответил он. – За молнией всегда следует гром. Иногда нужно подождать, но в конце концов он приходит.
– Я...
Сил вспорхнула перед ним, зависнув в воздухе, и отодвигалась назад по мере того, как он шел. Она не летала – у нее не было крыльев – и не двигалась взад-вперед, а просто стояла без опоры и перемещалась синхронно с ним. Похоже, она не обращала внимания на обычные физические законы.
Сил вскинула голову.
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Проклятие! Я думала, что разобралась во всем этом. Гром? Молния?
– Помнишь, когда ты поддержала меня, чтобы я сразился и спас Далинара, как тебе было больно, когда я убивал?
– Да.
– Это схожее чувство, – тихо сказал Каладин. Посмотрев вбок, он обнаружил, что снова слишком сильно сжимает копье.
Сил наблюдала за ним, уперев руки в бедра и ожидая, пока он скажет еще что-нибудь.
– Должно случиться что-то скверное, – продолжил Каладин. – Мои дела не могут просто продолжать идти в гору. Жизнь не такая. Не исключено, что это связано со вчерашними глифами на стене у Далинара. Они выглядели как обратный отсчет.
Сил кивнула.
– Ты видела что-либо подобное раньше?
– Я помню... что-то, – прошептала она. – Что-то плохое. Видеть, что произойдет, не соответствует Чести, Каладин. Это другое. Что-то опасное.
Чудесно.
Когда он больше ничего не сказал, Сил вздохнула и пронеслась по воздуху, превратившись в ленточку света. Она следовала за ним поверху, лавируя между порывами ветра.
«Она говорила, что является спреном чести, – подумал Каладин. – Тогда почему она до сих пор продолжает играть с ветрами?»
Нужно будет спросить, если Сил, конечно, ответит. Если она вообще знает ответ.
* * *Торол Садеас сплел перед собой пальцы и положил локти на прекрасную каменную столешницу, пристально глядя на Клинок Осколков, который он воткнул в центр стола. В Клинке отражалось его лицо.
Бездна, когда он успел постареть? Садеас помнил себя молодым мужчиной чуть за двадцать. Теперь ему было пятьдесят лет. Штормовые пятьдесят. Он стиснул зубы, глядя на Клинок.
Носитель Присяги. Клинок Осколков Далинара – изогнутый, как позвоночник, с похожим на крюк острием, с выпуклыми насечками у гарды. Узор на мече походил на движущиеся волны, поднимающиеся из глубин океана.
Как часто он вожделел это оружие? Теперь оно принадлежало ему, но оказалось, что это не приносит удовлетворения. Далинар Холин, обезумевший от горя, сломленный настолько, что испытал страх перед битвой, до сих пор цеплялся за жизнь. Старый друг походил на любимую громгончую, которую пришлось умертвить, но она заскулила под окном, так как яд не выполнил свою задачу. Хуже того, Садеас не мог избавиться от ощущения, что Далинар каким-то образом утер ему нос.
Дверь в гостиную открылась, и внутрь проскользнула Иалай. Из-за тонкой шеи и большого рта его жена никогда не считалась красавицей, особенно в свои годы. Садеасу было все равно. Иалай являлась самой опасной женщиной, которую он знал. Это привлекало намного больше, чем какое-то смазливое личико.
– Вижу, ты испортил мой стол.
Она окинула взглядом Клинок Осколков, вонзенный в центр стола, плюхнулась на маленькую кушетку позади мужа и, облокотившись одной рукой о его спину, положила ноги на стол.
На публике Иалай оставалась идеальной дамой алети. Наедине с ним предпочитала расслабиться.
– Далинар усиленно набирает новых людей, – продолжила она. – Я воспользовалась возможностью внедрить еще нескольких своих помощников в штат его лагеря.
– Солдат?
– За кого ты меня принимаешь? Это было бы слишком очевидно; он станет тщательно следить за новобранцами. Тем не менее обслуживающего персонала не хватает, так как мужчины откликнулись на призыв принять копья и усилить армию.
Садеас кивнул, все еще не отводя взгляда от Клинка. Его жена руководила самой впечатляющей шпионской сетью в лагерях. Действительно самой впечатляющей, так как очень мало кто знал о ее существовании. Иалай пощекотала ему спину, вызывая мурашки по коже.
– Далинар обнародовал свое обращение, – заметила она.
– Да. Какая реакция?
– Как и ожидалось. Остальные его возненавидели.
Садеас кивнул.
– Он должен был умереть, но так как этого не сделал, мы можем рассчитывать по крайней мере на то, что со временем он сам себе выроет яму. – Кронпринц прищурился. – Уничтожая его, я пытался предотвратить развал королевства. А теперь задаюсь вопросом, не будет ли этот развал лучшим выходом для всех нас.
– Что?
– Я не предназначен для этого, любовь моя, – прошептал Садеас. – Эта дурацкая игра на плато. Поначалу она удовлетворяла меня, но со временем стала вызывать отвращение. Я хочу воевать, Иалай. А не маршировать часами в надежде поучаствовать в мелкой стычке!
– Эти мелкие стычки приносят нам богатство.
Именно поэтому Садеас терпел их так долго. Он встал.
– Мне нужно встретиться кое с кем из остальных. С Аладаром. С Рутаром. Нам необходимо раздуть пламя среди других кронпринцев, усилить их негодование в ответ на то, что пытается провернуть Далинар.
– И какова наша конечная цель?
– Я получу ее снова, Иалай, – проговорил кронпринц, обхватив пальцами рукоять Носителя Присяги. – Радость завоевания.
Это была единственная вещь, которая все еще заставляла его чувствовать себя живым. Восхитительная, чудесная дрожь, когда ты находишься на поле битвы и сражаешься один на один. Рискуя всем ради награды. Господства. Победы.
Единственный момент, когда он снова чувствовал себя молодым.
Суровая правда. Впрочем, самая лучшая правда всегда проста.
Садеас схватил Носителя Присяги и дернул, вытаскивая из стола.
– Теперь Далинар хочет поиграть в политика, что неудивительно. Он всегда втайне хотел быть своим братом. К счастью для нас, он не имеет к этому способностей. Его обращение оттолкнет остальных. Далинар надавит на кронпринцев, и они возьмутся за оружие против него, разрушив королевство. А потом, с лужей крови у ног и мечом Далинара в руке, из пламени и слез я выкую новый Алеткар.
