Юлия Григорьева - Искупление (СИ)
Думаешь, я одна хочу быть паршивой овцой? Нет, Руэри, если мы едем дальше, то только при условии равноценных грехов, это уравняет нас и собьет с тебя спесь. Мне совсем не хочется, чтобы из нас двоих ты был пострадавшей невинностью.
— У тебя было много женщин за эти годы? — повторила я вопрос. — Ру, я давно знаю, что молодой мужчина не может хранить девственность для одной единственной, тем более долгие годы. Да и брал ты меня, как опытный мужчина, а не юнец. Расскажи.
— Женщины были, — ответил он немного раздраженно. — И что?
— Ничего, милый, — улыбнулась я, целуя его.
Руэри прикрыл глаза, давая мне возможность ласкать его шею. Руки мужа сплелись на моей талии.
— А когда мы еще ждали нашей свадьбы? — возобновила я свои вопросы, расстегивая его камзол. — Я взрослая девочка, мне можно ответить.
— Ну, были, — неохотно ответил мой муж. — Потребности у меня, как у любого здорового мужчины.
— Я знаю, Ру, — теперь я целовала его грудь, поглаживая через брюки напрягшийся ствол его естества. — У тебя были ведь постоянные женщины, не на одну ночь?
— Сафи, — он застонал и завладел моими губами, укладывая на траву.
— Ответь, — выдохнула я ему в губы.
— Были и постоянные, — немного недовольно произнес Руэри, и его рука нырнула под подол.
— И когда мы ждали свадьбу?
— Да, — хрипло ответил супруг, стягивая с меня нижнее белье.
— Ты влюблялся в своих женщин? О, Ру, — застонала я под натиском его пальцев.
— Тебя я всегда любил больше, — задыхаясь, сказал он, овладевая мной.
— Значит, влюблялся?
— Да, Сафи, да-а…
Теперь я услышала все, что хотела и отдалась супругу уже без всяких сторонних размышлений. В Руэри не было того животного напора, который был в герцоге, он был мягче и нежней, и это, действительно, оказалось приятным разнообразием. Найяра я не обманула. Я вскрикнула, и ночь взорвалась ослепительным фейерверком, Ру хрипло застонал и излился в меня. После уронил голову на плечо и ненадолго затих. Я поглаживал его по волосам, ожидая, когда его тяжесть исчезнет, и я смогу встать.
— Зачем ты все это выпытала, Сафи? — спросил супруг, все еще тяжело дыша.
— Хотела знать, милый, насколько ты чище меня. — Честно ответила я и усмехнулась. — Ты изменял мне, Руэри. Когда я еще свято верила, что тебе нужна только я. Пока я изо всех сил избегала страсти герцога, ты увлекался другими женщинами и жил с ними.
— Я и так не собирался тебя упрекать, — проворчал он, но я лишь снова усмехнулась.
Собирался, дорогой, уже упрекал. Тебя между нами не осталось тайн, хотя…
— У тебя есть дети, Ру? — задала я последний вопрос, и он с негодованием воскликнул:
— Нет! У меня была невеста, и я не собирался иметь бастардов.
— А когда невесту забрали?
— Нет! Я всегда следил за этим, — возмущение Руэри было неподдельным.
— Хорошо. И последний вопрос. На что мы собираемся бежать?
— Ты стала стервой, Сафи, — усмехнулся мой супруг. Он поднял свой камзол и тряхнул. В кармане глухо звякнули монеты.
— Жизнь заставила, любимый, — улыбнулась я. — Ты все еще хочешь быть со мной?
— Теперь еще больше, — в голосе Руэри вдруг исчезло напряжение, которое не покидало его еще с моего поместья. — Хочу узнать эту новую Сафи. Кое-что в ней мне и сейчас нравится, ты шикарная любовница, дорогая, чувственная, жадная. Всегда надеялся, что ты именно такой и окажешься. Даже девочкой быстро загоралась в моих объятьях. Думаю, я смогу полюбить тебя заново.
— А если нет? — полюбопытствовала я.
— Женился я один раз, я тебе говорил, так что тебе на за чем переживать, что я брошу тебя в чужой стране. Предупреждаю только об одном, изменишь, буду жесток.
Он подал мне руку, снова прижал к себе, целуя в губы, уже более нежно, чем раньше.
— Нам пора. Время идет, милая, — шепнул Руэри.
— Тогда в путь, — улыбнулась я и поцеловала его в уголок рта.
Теперь я была готова рискнуть. Он выпустил злость, вложив ее в пощечину, покаялся в грехах, пусть и не по собственному желанию, и мой муж снова заинтересовался мной уже не из мести герцогу, это я увидела. Что ж, может у нас что-то и получится.
* * *Кэбр, забытый богами городишко, который мы достигли к утру, поразил грязными улицами, залитыми нечистотами и свиньями, настоящими свиньями, бродившими по городским улицам. Какой-то день с небольшим пути от столицы, где на вылизанных улицах росли подстриженные деревья, и воздух наполняли ароматом цветники, увидеть вот такой упадок было неожиданным.
— Фу, — я поморщилась и прикрыла нос рукой.
— Мы здесь ненадолго, — обнадежил меня супруг. — Перекусим, заглянем в лавку с готовой одеждой и отправимся дальше.
— Лошади долго не продержатся, Ру. Они устали, — заметила я. — Если честно, то и я опасаюсь уснуть и вывалиться из седла.
— Лошадей тоже возьмем свежих, — отмахнулся Руэри. — А тебе придется потерпеть.
Я демонстративно надулась, и супруг усмехнулся, послав мне воздушный поцелуй. К счастью, к торговой части Кэбра грязи стало меньше, и под ноги лошадей кидались только собаки, а не свиньи. Особо рьяных шавок Ру охаживал кнутом, они отбегали с визгом, но вскоре снова заливались остервенелым лаем, правда, уже не приближаясь.
Заметив вывеску гостиницы, я с сожалением вздохнула и покосилась на мужа. Он никак не отреагировал и повел меня в харчевню. Харчевня вызвала очередное мое фырканье и недовольное ворчание.
— Милая, потерпи, — Руэри с улыбкой посмотрел на меня. — Согласен, это не то место, где стоит появляться благородной тарганне, но выбора у нас нет. Каждая минута на счету. Нам до границы с Валарией не меньше недели, но там мы уже так гнать не будем. И места для остановок будет выбирать другие. Что ты будешь есть?
— Этот городишко отбил аппетит с того момента, как мы въехали в него, — проворчала я.
— Хорошо, я сам выберу, — усмехнулся супруг.
Пока нам чистили стол, меняли стулья и готовили заказ, я подошла к маленькому окошку и выглянула в него. Ничего, впрочем, примечательного не нашла. Напротив харчевни находилась продуктовая лавка. Туда забежала какая-то кумушка в сероватом чепце и с большой корзиной. Я проводила ее взглядом, побарабанила ногтями по мутному стеклу и обернулась, сразу столкнувшись с Руэри, неслышно подошедшим сзади. Он погладил меня по щеке тыльной стороной ладони.
— Ты стала настоящей красавицей, — сказал он, пристально разглядывая меня. — Жаль, расцвела не рядом со мной.
После отвернулся и сел за подготовленный для нас стол. Я присела напротив, поставила локти на стол и положила подбородок на переплетенные пальцы.
