Владимир Кучеренко - Пророчество
Бард, совсем еще молодой парень, но уже с обильными проседями, поинтересовался:
— Какую историю рассказать: грустную, веселую, о любви, о подвигах?
— Говорят, тем людям, которым дано видеть многое, часто выкалывают глаза. Но это лишь сильнее развивает их способности, — прежде чем ответить, задумчиво промолвил странный посетитель.
Менестрель усмехнулся:
— От страха выдумывают и не такое. Уж поверьте. Да чего греха таить — я сам сочинитель и не раз забивал голову доверчивым массам подобного рода фантазиями.
Такая отговорка совершенно не убедила человека в плаще, и он, оставаясь верным собственной версии, согласно которой причиной получения поэтом увечий послужила реакция неблагодарной публики на его творческую деятельность, сказал:
— Многие страшатся правды. А лучшее средство борьбы с боязнью — устранить источник. Поэтому в некоторых далеких странах таких вещателей истины, как ты, вообще принято сжигать на кострах.
— А вы, значит, смелый? — скрестил руки на груди поэт.
Трактирщик увидел, как наглец ведет себя с господином, и аж выронил протираемую тарелку. Но путник вовсе не возмутился такому поведению, даже улыбнулся:
— До какой-то степени да.
— Тогда какую правду изволите услышать? — Юноша достал из-за спины лютню и с готовностью положил пальцы на струны.
— Давно я не бывал в этих краях. Поведай, чем взволнован народ. Любопытно узнать о том, что было, а особенно о том, что скоро произойдет.
— Вас интересует конкретно это королевство?
— Нет, все государства континента.
Если бы хозяин не знал, что под надбровными дугами менестреля лишь безобразные шрамы, то поклялся бы, что тот внимательно рассматривает слушателя.
— Хорошо! — согласился парень, проиграл мелодичное вступление и красивым голосом запел:
В холодном пространстве огромной планеты,
Где царство ночи и светило — Луна,
Где солнца не встретишь, там с неба комета
В магический мир принесла колдуна.
В морщинах лицо, под большим капюшоном
Скрывал голубые глаза.
Он всех превзошел, на богинь замахнулся —
За дерзость свою пострадал.
Врагами унижен, друзьями отвергнут,
Укрылся он в башне стальной.
Но воля не сломлена, вскоре извергнет
Злой мозг его план роковой.
Сменялись года, и столетья летели,
Забыли о нем навсегда.
Все весело жили и думать не смели,
Что вновь постучится беда.
Жестокие слуги с миллионом обличий
Проникли к противникам в дом.
Цветок не распущен, утих гомон птичий,
Не стукнет кувалдою гном.
Напуганы до смерти дети Пангеи
Безумным седым стариком.
Чародеи бессильны, монархи трепещу!
И каждый мечтает о том,
Что тот предсказатель, кто в темнице томится,
Ошибся. И Серый Дракон
Не выбросит плазму, и не разлетится
Их родина в пламени бомб.
Лишь кучка героев, не ведая страха,
Отпор дать решила врагу.
И что же их ждет: победа иль плаха.
Сказать вам сейчас не смогу.[1]
— Значит, я не ошибся! — Удовлетворенный услышанным господин достал еще пять монет, положил их на стол и с довольной улыбкой покинул «Жирный селезнь».
И тут только до трактирщика дошло, что именно удивило его во внешности ушедшего! Несмотря на хлещущий вторые сутки ливень, плащ того человека был абсолютно сухим!
За окном ярко вспыхнула молния, вслед за ней по окрестностям разнеслись раскаты грома.
— Кто это был? — спросил грузный мужчина слепого, словно тот смог разглядеть больше него самого.
— Иногда он представляется Ловцом Душ, иногда Коллекционером Душ! — непонятно ответил певец.
Леяра.
— Ваше величество, позвольте кое-что объяснить, — с какой-то чужой интонацией в голосе попросила мама и мысленно уточнила: — А наш разговор никто не подслушает?
Взмах посоха, и вокруг нас активировался куб безмолвия.
Та, которую я ошибочно приняла за Серую эльфийку, удовлетворенно кивнула.
«Ага, значит, собеседнице знакомо данное заклинание», — отметила я для себя.
— Честно говоря, ваше величество, мне почему-то думалось, что вы воин, а не волшебница, — призналась дроу, до сих пор державшая меня на коленях.
— Положение обязывает быть всем, — ответила я, вскочив на ноги, и потребовала: — Будь любезна, встань с трона!
— Ах да, конечно, ваше величество, — поспешила освободить кресло матриарха девушка.
— Итак, кто ты? — сурово поинтересовалась я, усаживаясь на свое законное место.
— Человек, мужчина. Меня зовут Сергей, — покорно ответили мне.
— Хм, допустим. Как ты оказался в теле королевы клинков?
— Мы с ней поменялись. Сейчас Теоларинэ в моем.
— Так Теоларинэ все-таки жива! — обрадовалась я. — Где же она? И как вам вообще удалось осуществить этот обмен? Никогда не слышала, чтобы чародеи, а тем более людские волшебники вытворяли что-либо подобное.
— Дело в том, ваше величество, что я проводник! Это говорит вам о чем-нибудь?
— Конечно! — Снова мне едва удалось удержать лицо каменным, а голос спокойным. — Это означает, что ты прибыл сюда из другого мира, так?
— С Земли, если быть точным.
Я продолжила:
— И в отличие от странников ты способен проводить сквозь пространство еще и других?
— Правильно! А еще во время сна проводники видят тех, кто по их вине попал на другую планету. А при пробуждении могут обмениваться телами с теми, кто тоже не без их помощи оказался по эту сторону врат.
— То есть Легенда сперва улетела в твой мир, потом очутилась в твоем теле, а теперь снова вернулась? Ну и где сейчас наша знаменитая дроу и как обратить вспять ваш обмен телами?
— Нет, Леяра, погодите. Ваши предположения верны лишь отчасти. Дело в том, что, когда нас перекинуло на Пангею, Теона осталась по другую сторону портала. И теперь, чтобы снова обменяться с ней телами, мне необходимо попасть на Землю.
— Так давай, действуй! Открывай двери и веди ее сюда!
— Не могу, — виновато ответил Сергей.
— Почему? — нахмурилась я.
— То умение, которое досталось мне от лазурного дракона, позволяет отворять межмировые врата лишь единожды в месяц. Да и то при определенных условиях, — с досадой пояснил человек.
— Сколько дней еще ждать?
— Около двадцати.
— Много, — разочарованно сказала я.
— Но, возможно, Теона найдет способ сделать это пораньше, — поспешил обнадежить меня собеседник. — В той деревне, где живут мои родители, раньше обитал еще один проводник — орочий шаман из вашего мира. Мы предполагаем, что в его доме удастся обнаружить какие-нибудь подсказки, позволяющие создавать портал.
— Постой, ты сказал, «мы предполагаем» и «нас перекинуло». То есть кому-то еще известно о том, что Сеющая смерть не погибла, сражаясь с драконом в пещере Шакруны?
— Угу, — кивком подтвердил Сергей. — И в том мире, и в этом.
— Ну-ка, будь любезен, поподробнее. Думаю, ты ведь понимаешь, насколько данная информация секретна и важна?
— О, более чем! Теона рассказала о своей роли в международной политике.
— Прекрасно! Теперь называй всех, посвященных в тайну, а я внимательно послушаю.
— Значит, так, на Земле трое: гном по имени Базирог, мой отец — дроу, зовущий себя Ролтрилтар, и мама — светлая эльфийка Ёлифрэль.
— Стоп! Получается, ты полукровка? — удивилась я.
— Получается, так.
— Смешение крови старших народов — огромнейшая редкость!
— Тогда мне повезло, — равнодушно пожал плечами Сергей и продолжил: — Здесь на Пангее помимо меня тоже трое: человеческая девушка с моей планеты и две моих сестры-близняшки — Цветана и Светлана, по-вашему Цветаниэль и Светаниэль. Ах да, еще же тот рыжий кот, который остался в комнате, тоже землянин.
— Сестры сводные?
— Родные.
— Поразительно: еще два смешанных ребенка?! — поразилась я, уже не особо скрывая эмоции. — Больше о Серой эльфийке никто не знает?
— Еще Лаэллесс в курсе. А девчонкам пришлось признаться Крайтису.
— Что?! Светлому архимагу?! — Я аж подпрыгнула в кресле.
— Не беспокойтесь, он свой человек, в смысле эльф.
— Так-так-так, думай, Леяра, думай, — прикусив нижнюю губу и скрестив руки на груди, проговорила я. Взгляд мой заледенел, устремившись в пол, — так всегда случается, когда предаюсь серьезным размышлениям.
— Ваше величество, а можно полюбопытствовать, почему вы, когда думали, что я Теона, называли меня мамой? — спросил Сергей. — Вы ее приемная дочь? Это типа того, как гном-племянник обращается к ней «тетя»?
