Гвардия Хаоса (СИ) - Акисс Ардо вин

— Убирайтесь отсюда! — прокричал он, а слева и справа от него уже возникли из воздуха Дженази и Кенсэй, замахиваясь мечами для удара. На самом деле их замах длился малую долю секунды, но для Ришари, которая переместилась Глашатаю за спину и уже двигалась на скорости, близкой к скорости молнии, их движения казались невыносимо медленными. Ее клинок был направлен в шею чародея, и он даже достиг цели, но когда лезвие коснулось кожи, то лишь высекло из нее золотую искру. Мечи Кенсэя и Дженази оттолкнуло от тела Глашатая точно так же, и как бы не напрягался и не разогревался Белгорро, так и не смог сдвинуть его дальше ни на миллиметр.

Чародей отшвырнул от себя ярмира, и оттолкнул Дженази, Ришари и Кенсэя разросшимся в стороны золотым куполом. Пистолетные выстрелы Раббена высекли из него череду искр, но куда успешнее оказалась атака Глории: ее корни вырвались из трещин в полу и оплели ноги Глашатая, не позволяя ему сдвинуться с места.

С другой стороны, он и так не собирался никуда идти… И оставшиеся в живых Стражи Башни один за другим стали уходить в портал.

Белгорро раскалился еще сильнее и со всей силы ударил по защитному барьеру Глашатая кулаком. Заклинание выдержало, хотя его золотистая поверхность пошла мелкой рябью; она стала еще сильнее, когда в щит ударило огненное копье Кенсэя. А затем Дженази и Ришари ударили одновременно: Ришари кулаком, накопив в своем теле чудовищный электрический заряд, а Дженази — двумя раскрытыми ладонями, передавая барьеру энергию огромной приливной волны. И заклинание на миг рассыпалось миллионом золотых искры, чтобы восстановиться вновь, но корни Глории воспользовались секундной слабостью Глашатая и сжались на его горле.

Чародей сорвал их с себя левой рукой, а из ладони правой в Белгорро ударил поток золотого света, выбросив того из башни. Ришари в ответ ударила тугим пучком молний, которые образовали вокруг защитного барьера сверкающий клубок из переплетенных между собой танцующих змей; второй луч Глашатая ударил в Дженази, и тот остановил его ледяным щитом, преломившим и рассеявшим свет. Но мистическая преграда продержалась недолго, и ее брату пришлось уклониться, чтобы не разделить судьбу ярмира. Который уже вернулся в бой, врезаясь в барьер Глашатая вместе с очередным огненным копьем Кенсэя.

Когда в портал оставалось войти всего паре учеников чародея, рядом с ним открылся еще один, из которого вышел Раббен — он нашел способ обойти защиту Глашатая самым неожиданным способом. Двумя выстрелами он убил оставшихся Стражей Башни, застывших в шаге от своего спасения, и приставил пистолет к виску их учителя. И даже успел нажать на спусковой крючок. Но одновременно с выстрелом Глашатай втянул в свое тело весь разлитый в воздухе золотой свет, создававший надежную преграду перед Гвардейцами, и его кожа, вспыхнув, словно нить накаливания в электрической лампочке, отразила пулю с глубоким чистым звоном. А потом Глашатай ударил Тоттенгрибера локтем в грудь — и бессмертного Гвардейца смяло и разорвало на куски, сплющившиеся о каменную стену.

Оставшиеся Гвардейцы разом посерьезнели. Глория пробила остатки каменного пола целой рощей древесных побегов, заполнивших зал, но Глашатай прошел сквозь них, словно через паутину, и выбросил из башни одним ударом. Белгорро добрался до него, раскалившийся уже докрасна, но не успел даже ударить — скорость чародея выросла многократно, и то, что его ступня врезалась в живот ярмира, стало понятно через долю секунды после того, как тот последовал за Глорией. Кенсэй ударил мечами — и лишился правой руки, которую оторвало мимоходом, и отлетел прочь с проломленной грудью.

Ришари высекла из шеи Глашатая новую искру, ударила молниями, увернулась от удара кулака и острием меча поразила его глаз. Но чародей успел мигнуть, и непробиваемое веко защитило глазное яблоко. А потом ударил Дженази.

Отвлеченный молниеносной Ришари, Глашатай не успел отразить его атаку, и острие меча ударило в грудь. Лезвие меча завибрировало, запело самой высокой нотой, как и кожа чародея, и обоих отбросило друг от друга на пару шагов назад. Оба устояли. Дженази, немалым усилием прекратив вибрацию стали, с разочарованием спрятал меч в ножны — и ударил льдом. Ледяные колья выросли из камней и пронзили место, в котором только что был Глашатай — которой исчез в яркой вспышке и обрушился на Дженази сверху. Гвардеец увернулся, в чародея сбоку врезалась Ришари, с некоторым запозданием ее поддержал Кенсэй, но его золотое пламя уже начало угасать, и приближался момент, когда он больше не сможет постоянно поддерживать защищающее его чародейское пламя.

Оглушительно заревел Белгорро. Его тело раскалилось уже добела, и просто находиться рядом с ним становилось опасно. Вместе с температурой росла и его скорость, и вернувшись в бой, он обрушил на Глашатая шквал ударов, в равной степени работая кулаками, локтями, коленями, голенями и ступнями. Одни удары проходили мимо, другие достигали цели, высекая искры и заставляя тело чародея гудеть, словно огромный бронзовый гонг; Глашатай бил в ответ, но Белгорро уже держал удар, и подпрыгнув и раскрутив свое массивное тело в воздухе, рубящим ударом ноги вогнал чародея по колено в камень. Дженази, разогнавшись, вмял локоть в покрытую мистическим золотом грудную клетку.

Раздался отчетливый хруст, Глашатай громко хакнул и согнулся, обхватив грудь руками. Дженази отступил, правая рука повисла, согнутая под неестественным углом. Подоспевшая Ришари, объятая покровом из молний, обрушила на открытую шею Глашатая меч, но на его пути вспыхнула золотая сфера, и клинок отвело в сторону. Дженази ударил снова, целясь ногой в голову, но и его удар остановила такая же, уже вторая сфера, возникшая в воздухе. Оба шара, резко сорвавшись с места, ударили брата и сестру, отбрасывая их назад.

Белгорро, сцепив кулаки в замок, обрушил их на Глашатая, и его удар достиг цели. Чародея вбило в камни еще глубже, и даже вернувшиеся к нему золотые сферы, ударившие ярмира в спину, не остановили град ударов пришедшего в неистовство Белгорро. Казалось, он вознамерился пробить противником дыру и добраться до ядра планеты.

Но этого было недостаточно. Глашатай все же смог подняться, и его кожа засияла еще ярче, и из этого света вокруг него сформировался силуэт из преломленных лучей, соткавших человеческую фигуру в два раза выше чародея. Она двигалась сама по себе, и схватив Белгорро, отбросила его от себя. Тело чародея подняло в воздух, и он завис над камнями на уровне груди своего чародейского творения, внутри его полупрозрачного тела.

— Внутренний голос подсказывает мне, что нам нужно немного отступить, — произнес Кенсэй, рассматривая новое заклятье Глашатая. — Он входит в резонанс со своим Забытым Богом, и будет бить намного сильнее.

— Знаешь, мне не нравится та часть предложения, в которой ты говоришь «входит в резонанс», — пророкотал Белгорро, поднимаясь на ноги. — Как-будто он может стать еще сильнее.

— Он только начал высвобождать свою силу, — ответил ему мрачнеющий Дженази. — Если тебе больше нечего ему показать, то будь добр не лезть под руку.

— Сопляк! — немедленно оскорбился ярмир. И громко расхохотался.

Восстановившийся Раббен отошел к выходу, рядом с ним возник закончивший регенерацию Августо.

— Нам нужно отойти от башни, — прошипел он. — Сигурд готов ударить оставшимися ракетами.

— Да они его даже не… — договорить Кенсэю не дал сам Глашатай. Рассматривая Гвардейцев сверху вниз, он проревел громовым голосом:

— Мерзавцы! Вы убили моих учеников! Смерть! Смерть всем вам! — и из рук призрачного колосса ударили потоки жидкого света, от которых увернулись все, кроме Августо, Раббена и Глории. Урон оказался сокрушительным, от них остались только ошметки, и великан вырос еще больше, упираясь головой в каменный свод.

— А ведь я честно хотел никогда больше не сражаться всерьез, — разочарованно вздохнул Белгорро. Жар его тела начал спадать, и исходящее от него сияние начало смещаться обратно к красному спектру. Ярмир тяжело топнул ногой — и со всей силы ударил кулаками о камни.