Гвардия Хаоса (СИ) - Акисс Ардо вин

Но страшной была вовсе не боль. Темный купол Сигурда пошел зелеными трещинами — и начал рассыпаться, одна за другой в нем образовались крупные бреши. И когда он практически истаял, на западе, там, где парил в воздухе Кенсэй, вспыхнул и заревел столб золотого пламени, быстро собравшийся в огненное яйцо — и расколовшееся изнутри, чтобы явить миру огромную хищную птицу с огромными, на полнеба, крыльями из пламени. Ее крик в момент рождения заглушил голос Лон-Ри-Ба, вернул ясность мысли Ришари и избавил ее от боли. И не только: мистическая энергия, взбунтовавшаяся в е теле при звуках голосах Забытого, вновь стала послушной ей, и даже стала сильнее, больше, ярче. Сила пронзила каждую клетку тела девушки, подарив ей уверенность в победе.

Сорвавшись с места, Феникс устремился к колоссу, и врезавшись в него, стал колотить по его коже своим изогнутым клювом и царапать ее кривыми когтями. Огромными пламенными крыльями он бил по его рукам, плечам и голове, а Лон-Ри-Ба, отбиваясь, цеплялся за перья, вырывая их целыми пучками. Наглая атака заставила его двигаться энергичнее, но неистовый натиск призванного Кенсэем создания начал прижимать колосса обратно к острову. Но когда ступни Лон-Ри-Ба были готовы коснуться стены кратера вулканы, продолжающего извергать пепел и лаву, Феникс рассыпался тучей золотых искр.

Ришари показалось, что тень Забытого вздохнула с облегчением. И именно в этот момент каменная порода под ним словно ожила — и прыгнула вверх, накрывая его волной из лавы и раскаленного камня. Весь остров стал текучим, словно воск, и одним броском вырос едва ли не на километр, превращаясь в огненную гору, вершина которой проглотила ногу Лон-Ри-Ба почти по колено. А потом она взорвалась.

Новое извержение, вызванное Белгорро, не шло ни в какое сравнение с предыдущим — вулканом стал весь остров, и было совсем непонятно, где в данный момент находятся ярмиры.

В мире стало слишком много огня, пепла и рева раскалываемой породы.

Глашатай попытался вырваться из капкана размером с целый остров — и его тело сковала огромная черная цепь, по которой бежали лиловые отблески. Видимо, Сигурд был способен продолжать чародейскую схватку. Лон-Ри-Ба легко рвал ее своими руками, но цепь не исчезала, ее обрывки росли и обматывали колосса новыми и новыми витками. Ришари поспешила помочь, обрушивая на тень Забытого ливень из молний — и увидела наконец, что Дженази не слоняется здесь без дела: вокруг Лон-Ри-Ба формировался колоссальный вихрь из грозовых туч, стягивающихся к центру с неумолимой скоростью. Миг — и волна грозовых облаков сомкнулась на Забытом, схлопнувшись с тяжелым и протяжным рокотом. А следом за ней поднялось стеной море, чтобы разбиться о вулкан и ноги Лон-Ри-Ба. Но не успела вода стечь обратно, смывая с собой тысячи тонн породы, как ее сковал лед — и капкан для Забытого стал еще прочнее.

Вместе с морской водой замерзла и вода в облаках, и несокрушимую кожу колосса начали терзать бесчисленные ледяные лезвия, которые вбивали тугие, плотные, словно стальные молоты, холодные потоки ветра. Сквозь них уже не могли пробиться молнии Ришари, и она взяла перерыв, наблюдая, чего добьется ее брат.

Отыскав его взглядом над разыгравшейся бурей, она увидела, что он спокоен и сосредоточен, только немного бледнее обычного. Мгновенно перенеслась к нему и опустилась на созданную им опору из плотного воздуха. Перевела дух.

— Тяжело, — произнесла она, но ветер сорвал это слово с ее губ и унес далеко в сторону. Потом вернул обратно и донес до Дженази, но тот даже не посмотрел в ее сторону. Все его внимание было приковано к Глашатаю.

Он продолжал стягивать к Лон-Ри-Ба потоки облаков, и поднимал к ним новые волны, чтобы сковать колосса очередным ледяным барьером. Забытый ломал их ударами кулаков, пространство сотрясало от сокрушительного треска, и осмотревшись, Ришари с дрожью осознала, что битва, в которой ей пришлось участвовать, отдается отголосками во всем мире. Далеко отсюда дрожат берега, и на мирные города обрушиваются цунами… Одно за другим.

Ледяные оковы Дженази рушились не только от ударов Лон-Ри-Ба, но и от жара вулкана. Встречаясь с лавой, лед разрывался тяжелейшим паровым взрывом, его осколки разлетались вокруг на многие километры, но в этом противостоянии огня и льда у последнего было преимущество — его подпитывал своей мистической силой брат Ришари.

И вдруг тень Забытого сложила все шесть рук в молитвенном жесте — и все небо расчертил чародейский знак — звезда с бесчисленным множеством лучей. Она была сложена из множества силовых линий, и от нее исходил свет, тяжелый давящий на тело и разум. Ришари ощутила, как ее молнии теряют силу, и мистическая энергия Дженази подавляется, вытесняется мощью ставших враждебными небес. Заклятие Лон-Ри-Ба не подействовало на Белгорро и Кенсэя, но темные цепи Сигурда были разрушены окончательно, как и чародейский щит, все это время оберегавший «Иглу». Всего миг — и она потеряла управление и начала падать, в бушующее море, швырявшее на своих волнах целые айсберги.

Казалось, никто не уже не успеет спасти воздушный корабль Гвардейцев, но Кенсэй не стал тратить время на полет и переместился к ней с помощью портала, прыгнул на корпус и расправив шире свои чародейские крылья, удержал катер от падения.

А потом остатки острова затрещали вновь, и и его новые скалы из охлажденной льдом лавы раскололись, выпуская из своих глубин чудовищные древесные стволы, которые поднимаясь к небесам и закручиваясь спиралью, образовали просто невозможное по размеру древо, пронзившее ветвями облака — и сковавшее тень Забытого надежней, чем объединенные усилия Белгорро, Дженази и Сигурды. Глория, забытая всеми Глория, показала наконец, что она тоже ярмир — не менее могущественный, чем Белгорро.

Из колоссальных древесных стволов начали расти не менее колоссальные шипы, которые впервые с момента схватки нанесли Лон-Ри-Ба видимый ущерб и пронзили его кожу из света. Он был связан по рукам и ногам, стебли оплели его туловище и шею, а один из шипов, видоизменившись, превратился в новый стебель, который начал расти уже внутри фантомного тела Забытого, направляясь к Глашатаю, находившемуся в области сердца.

Успех Глории стал неожиданностью и для чародея, и для Гвардейцев. Через несколько секунд стало ясно, что она не сможет закончить бой в одиночку, и следовало немедленно найти силы ударить всем сразу, объединиться для последнего, завершающего удара. Потому что все они начали ощущать приближение к своему пределу — схватка оказалась слишком изматывающей.

Раздался треск — одна из гигантских ветвей, связывающих руки Лон-Ри-Ба, лопнула. До Ришари, зависшей в небе высоко над головой Забытого, услышала лишь слабый отголосок этого звука. Она искала внутри себя силу, способную ранить это мистическое существо, и столкнулась с собственными сомнениями. Зачем, для чего все это? Почему они сражаются, почему заставляют стонать от боли землю, вынуждают реветь в гневе океан и беспокоят сами небеса? Неужели это действительно необходимо? Кто такой Глашатай? Всего-лишь человек. Да, самый могущественный из чародеев, символ мира… Символ мира для Небесных Городов. Десяти Великих Домов.

Ришари стиснула зубы. Она вспомнила свое детство в стране, жившей невежеством, суевериями, предрассудками, нетерпимостью и неравенством. Вспомнила земли, которые успела увидеть, путешествуя с Дженази. Болезни, голод, бедность, войны — под жадным надзором космических спутников и дронов, передающих на огромные экраны жизнь обитателей поверхности, которую режиссировали те, кто считал себя настоящими людьми. Небожители. Она понимала, что человеческое общество никогда не будет счастливым, что его всегда будут сопровождать беды и лишения, утраты и смерть… Но Небесные Города не старались их приуменьшить. Нет, наоборот, они развлекались ими, не просто наблюдали, а подпитывали, умножали человеческие страдания просто для того, чтобы жителям поверхности было слишком тяжело для того, чтобы идти по пути прогресса согласно естественным законам истории — шаг за шагом, постепенно работая над ошибками. Медленно, но все равно вперед.