Робин Бейли - Пламя Дракона
Шубал встал. Его воинственный пыл хорошо маскировал горечь поражения.
— Значит, открытая война?
Салит по-матерински улыбнулась:
— Не глупи. Это диверсия. Братья и Сестры Дракона проберутся под прикрытием этих атак глубоко на территорию Чол-Гекате. — Она вздохнула и выпрямилась. — И я буду с ними.
Внезапно двери распахнулись и влетела Веена с полудюжиной женщин в шелковых нарядах, с подносами и кувшинами.
— Закуска! — радостно закричала она. — Вода, пиво, хлеб и — вот! — печенье!
Кэти выдавила улыбку, чувствуя в душе лишь нарастающую ярость. Несколько дней назад Пейлнок казался ей волшебной сказкой, но теперь сказка была сильно подпорчена. Эрик и пальцем не пошевелил, чтобы помочь брату, как, впрочем, и остальные так называемые Братья Дракона. Даже непредсказуемый Роберт принял все это вполне благодушно.
Эрик тронул Кэти за руку:
— Ты чего?
Она окинула Эрика долгим взглядом, чувствуя его обеспокоенность и понимая, что он сейчас точно так же изучает ее.
— Ничего. — И она быстро отвернулась.
Но тут же, глянув краем глаза, подумала: «Что этот мир сделал с ним и с Робертом? Что же он сделает со мной?»
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Эрик сидел в высокой траве, тихонько наигрывая на губной гармошке «Благослови, Господь, дитя». Тень лежал на земле свернувшись, кончиком носа почти касаясь хозяина, широко раскрыв немигающие алмазные глаза, словно завороженный музыкой.
Чуть поодаль Дымка и Звезда размахивали крыльями, которые в утреннем свете уже не сияли яркими люминесцентными цветами. Все они теперь стали друзьями Эрика, даже парившие в небе бок о бок Солнечный и Поющее Сердце.
Мелодия закончилась. Эрик немного протянул последнюю ноту, давая ей угаснуть не сразу. Тень поднял огромную голову и положил ее еще ближе. Эрик чувствовал присутствие секойе в глубинах своего сознания — что-то вроде блаженного мурлыканья. Его дракон знал толк в музыке: он любил блюз.
Тень снова поднял голову. Эрик услышал шаги в сухой траве и отложил гармонику.
— Я знал, что найду тебя здесь. — Валис положил посох и сел на корточки рядом с Эриком.
— Я рано встал. Хотелось немного побыть с Тенью до ухода.
Валис нагнулся вперед и почесал нос зверя. Драконов предстояло оставить здесь: крылатые гиганты слишком заметны, а Салит хотела, чтобы друзья проникли в Чол-Гекате под покровом тайны. Эрик нахмурился. Ему не хотелось расставаться с Тенью даже по такой вполне разумной причине.
— Прямо как здоровенный ласковый кот, а? — сказал Валис, выпрямляясь. Он показал на расправившего крылья Звезду и широко зевнул. — А вот с моим такие нежности не пройдут.
— Ты его слышишь? — Эрик дотронулся до виска. — Вот здесь, прямо сейчас?
Валис озадаченно посмотрел на него:
— Конечно. Ругается на меня в три октавы за то, что я тормошу твоего секойе, а ему даже не удосужился помахать.
— Вот это да! Просто невероятно. Словно мы вместе всегда, даже когда не видим друг друга. — Он сжал губы в тонкую линию и вытер гармонику ладонью.
— Что-то ты призадумался. Эрик пожевал нижнюю губу:
— Я слышу Тень, ты слышишь Звезду. Не представляю, что испытывает Аланна: она ведь слышит их всех.
Валис понимающе посмотрел на него:
— А я не представляю, что ощущает Роберт: он-то никого не слышит.
Эрик тяжко выдохнул:
— Извини. — Он смущенно улыбнулся. — Я просто немного ревную, что ли. — Он сорвал пучок травы и разбросал ее по носу дракона; тот лишь покосился на него. — У меня и так уже есть нечто большее, чем общество людей.
Валис посмотрел на него еще более странно и изменил позу, словно желая получше разглядеть:
— Друг мой, у тебя на уме вовсе не один драконы. Ты говоришь как мужчина, у которого не ладится с женщиной.
Эрик вздрогнул. Ну неужели это так заметно?
— Я вот спрашивал себя, правильно ли это — допустить, чтобы Кэти была здесь с нами, особенно после того, как эта дрянь пыталась ее задушить.
Валис зарыл пальцы в траву, вырвал несколько стебельков и подбросил в воздух не глядя.
— И говоришь так, словно это тебе решать, останется она здесь или нет.
— Ну, она-то сама и осталась бы, но притащил-то ее сюда я.
— Правда? А может, Ор-дхаму уже давно все решил за тебя.
Эрик отвернулся, сорвал травинку и принялся сосредоточенно расщеплять ее. Он уже кое-что знал о религии Пейлнока, хотя и не претендовал на полное ее понимание. В сущности, здесь не верили в Бога. Ор-дхаму был Всеобщей Ответственностью, высшей точкой устремления душ, космическим единством, которое поддерживало порядок вещей. Сын Утра был земным воплощением Ор-дхаму, Сердце Тьмы — его антиподом.
— Говоришь, она здесь, потому что так суждено?
Валис разбросал оставшиеся травинки и отряхнул ладони.
— Суждено? — Он пожал плечами. — Кэти здесь не потому, что Ор-дхаму ее заставил: скорее уж он дал ей силу и отвагу, достаточные, чтобы захотеть остаться. Никто, даже ты, намуе рана секойе, не можешь принудить ее остаться или уйти.
Эрик улыбнулся и вытер руки о штаны.
— Да уж, Кэти заставишь!
Валис встал и протянул ему руку.
— Но ведь это не мешает тебе беспокоиться о ней, правда?
Эрик встал и похлопал гиганта по плечу:
— Конечно. Я ведь люблю ее.
— Так скажи ей.
Эрик усмехнулся и покачал головой:
— Думаешь, все так просто? Сказать — совсем другое дело.
Но Валис был серьезен, абсолютно серьезен.
— Когда-то я любил одну женщину. Ее звали Бирлен. Простая деревенская девчонка, дочка кузнеца, даже не слишком красивая, зато с очень доброй душой. Если у нее была еда, во всей деревне невозможно было найти голодного ребенка. Если другая женщина заболевала, Бирлен заботилась о ее семье. — Валис медленно покачивал головой, погрузившись в воспоминания. — Мы виделись редко. Я был молодым секурнен, полным боевого пыла, и то и дело улетал в далекие края с поручениями, и все же я любил ее всем сердцем.
Эрик ждал, но его друг умолк.
— И что было дальше? Что случилось потом?
Валис глубоко вздохнул и расправил плечи:
— Она погибла в лагере смерти, когда Царства Ночи захватили Чуле. Я был на другом краю континента — в Пилантиме. Нас разделял весь Синнагар. Услышав, что произошло, я сразу же полетел домой и думал всю дорогу лишь о том, что так и не успел сказать ей о своих чувствах.
Эрик похолодел. Он подумал о Даниэле. Мальчик жил в Чуле, но чудом бежал в Гуран и стал одним из секурнен. Его родители погибли в лагерях смерти Кериса Чатерита, где пленники умирали от голода. Это была одна из разновидностей бескровного убийства, известных на Пейлноке. Он сам видел ужас и жестокость подобных лагерей в Терреборне, но те, по крайней мере, удалось разрушить.
