Марина Канаева - Чужой дневник
Я — вижу. Я знаю, что она станет почему-то моей проблемой, чую, что принесёт много горечи, понимаю, что за её жизнь могу заплатить своей.
Я — не хочу ей помогать.
Я — не могу по-другому.
Повинуясь моему сознанию, время вокруг замедлилось. Сидящие люди замерли без движения, а я ощутила, как неведомая Сила тянет меня за грань…
Озеро. Глубокое, чёрное, неподвижное, немое. Над ним клубится туман, извиваясь в причудливые фигуры. За ним не видно ничего, кроме ломких химерных теней, не поддающихся опознаванию. Странный шёпот на грани сознания:
— Ты хочешь этого, Видящая?
— Нет. Я должна…
Шаг вперёд. Толчок. Резко, вниз головой, я рухнула в чёрную воду. Просто возле берега, а дна не видно…
Широко открыв глаза, я падала в непроглядную тьму. И воздух в лёгких кончается. Падение замедлилось, а я всё не могла решиться. Кажется, я даже начала подниматься. Нет. Если идти, так до конца…
Я открыла рот, глубоко вдыхая чёрную воду. Резкая, ослепляющая боль — и стремительное падение в пропасть.
Это было очень странно. Я висела в кромешной темноте, где не было ничего, кроме пустоты. Я рассеянно огляделась по сторонам. Хотела позвать Дину, но звуков в этом своеобразном местечке явно не существовало. Я ещё раз судорожно огляделась, а в голове билась одна мысль: "Нет, я не опоздала, я не могла опоздать!"
Ещё один резкий поворот головы — и мои глаза встречаются с её глазами.
О небо…
Её тело начало уже растворяться в непроглядной черноте, что плавно вращалась вокруг нас. Плохо, очень плохо. Тьма уже добралась до глаз… почему так быстро!?
Я покосилась вверх, где надо мной мерцало ещё пятно света. Если оно угаснет, я потеряю грань и навек останусь. А время — неумолимо…
— Дина! — позвала я мысленно.
Равнодушные чёрные глаза пусто озираются.
— Ты зовёшь меня? — тихий мысленный голос без малейшего привкуса эмоций.
— Да.
— Зачем?
Нужно сообразить, чем дух мог так её подцепить. Сколько я помню Дину, она, творчески-бахнутое создание, бегающее от оптимиста к нытику (что во многом зависело от погоды), никогда не отличалась тягой к смерти. Чего-чего, а пустоты в её глазах я никогда не видела. Но тает она быстро. А время наше уходит ещё быстрее…
— А тебя там ждут…
— Правда? — голос стал ещё тише, — Зря.
— А что, в темноте лучше? — спросила я негромко. Невольно вспомнилось, что Егор очень любит темноту. Понять бы ещё, что люди в ней находят! Как по мне, так ничего хорошего… Плохо, когда свет наверху гаснет…
— Дина, тебе стоит вернуться, — мягко сказала я, нервно косясь на медленно уменьшающуюся звёздочку.
— Зачем?
Блин! Она что, все другие слова напрочь забыла?!
— А тут ты что делать будешь?
Она повела головой. Тьма вокруг колыхнулась.
— Тут я не буду помнить…
— О чём? — приподняла я брови.
Она молчала, а я, в общем-то, уже догадывалась. О чём всегда жалеют? Такой банальный ответ…
— Чувствовать ты тоже не будешь.
— Это же хорошо. Я не буду помнить, чувствовать, слышать, видеть…
Я уже видела. Отчётливо видела её тень. Дух предстала такой, какой, видимо, её представляла Дина: фигуристая девушка, одетая в чёрную кожу, с пухлыми алыми губами. Впечатление немного портили небольшие алые рожки и красные глаза с вертикальными зрачками. Встретившись с моим взглядом, она оскалилась, показав вампирские клыки. Она застыла за Диной, и когтистые лапы крепко стиснули горло подружки.
Здесь, за гранью, дух была не сильнее меня, и я могла вытащить Дину, но для этого она должна была шагнуть за мной. А пятно света всё уменьшалось… а кровь кого-то из детей Дита, способных вырваться из кромешной тьмы, во мне не течёт…
Я заглянула в глаза Дины.
Прости.
Я смотрела ей в глаза уже не как подруга, не как человек, а как Видящая, заглядывая в самые глубины сознания, перехватывая у духа власть над её разумом, безжалостно ломая защитные барьеры обоих.
— Иди за мной!
Дина вздрогнула. Дух зашипела и сильнее вцепилась в добычу.
— Иди за мной!!!! — подавляя чужую волю, стирая чужую память. Это больно, но время уже не терпит. Звёздочка отчаянно мигнула. Дина сделала шаг.
Я резко подалась вперёд и вцепилась ей в руку, словно клещами.
— Плыви вверх!!! — крикнула я отчаянно.
— Я плавать не умею, — пробормотала эта красавица, забирая мои секунды.
— Плевать! — выдохнула я, усилием воли толкая её вверх.
Она взмыла, изумлённо махая руками. Я рванула было за ней, но тут кто-то резко вцепился мне в запястье. В миллиметре от лица оскалилось клыкастая пасть.
Я отчаянно задёргалась, но дух только усилила хватку. Свет наверху мигнул.
— Выпусти её! — прозвучал над головой холодный властный голос.
Рядом застыла женщина, чем-то похожая на меня: рыжеватые волосы, каре-зелёные глаза, те же губы, тот же овал лица. Но надеюсь, что такого холодного взгляда у меня никогда не будет…
— Миледи… — выдохнула дух, и меня за руку потащили наверх, где уже погас последний свет.
Тяжело дыша, я впилась в неровный берег, силясь вырваться из чёрной воды, которая вдруг стала вязкой, как смола. Неожиданно кто-то вцепился мне в предплечье, помогая выкарабкаться.
— Клара, ты как? — услышала я тихий, пустой какой-то голос Дины, и обернулась на звук.
— А ты как думаешь? — невольно усмехнулась я, плюхаясь на землю рядом с подругой.
— Думаю, чувствуешь себя самым счастливым существом на свете, — в тон мне ответила она, — Может, пояснишь для отстающих, что вообще происходит и куда ты меня притащила на этот раз?
— О, это очень длинная история…
— Ну, я б не сказала, что у нас много дел.
— Видишь ли, я сама это всё только ощущаю, но мы сейчас возле грани, которая отделяет наш мир от забвения. Но начать стоит с того, что однажды за мной погнался белый пёс…
Я осознавала, что сейчас у нас просто не хватит сил на то, чтоб вырваться из этого солнечного местечка, где живёт живой туман. И понимала, что лгать сейчас нет смысла.
— … Дух утащила тебя в небытиё, и мне пришлось идти за тобой, — закончила я свою эпическую повесть.
Некоторое время Дина с подозрительной задумчивостью оглядывалась по сторонам, потом спокойно сделала вывод:
— Знаешь, я, кажется, тебе верю.
Я в ответ только хмыкнула.
— А что, мы здесь и останемся?
Да, она не перестаёт меня удивлять. Я ожидала истерик, ужаса, паники, ненависти, отвращения, злости, но не той спокойной деловитости, что сейчас читалась на её лице. Эх, прав был брат мой — я совсем не разбираюсь в людях. И какая из меня после этого Видящая?
