Вера Чиркова - Простая история
Однако размышлять, что она делает в банде, было некогда. Раздался резкий выкрик и замелькали на склоне бегущие фигурки.
Бандит, бежавший чуть позади других, обернулся и снова издал пронзительный клич, надеясь, что в ответ на него в охранников обоза полетят стрелы.
Наивный, сейчас полетят не стрелы, а болты, и не в охранников, а в вас. Я прицелился и снял того из бандитов, что уже почти добежал до телег. Нет, рухнувший в пожелтевшую траву налетчик не был мертв. Не считаю я себя вправе убивать тех, кто не сделал лично мне ничего плохого, и вообще это не моя страна и не мои враги. Да и по сути своей работы, я скорее, судья а не каратель. Потому и зарядил арбалет легкими болтами, со смазанными парализующим снадобьем остриями. И стреляю не в спину, а немного ниже.
Вот упал, сраженный моим болтом второй бандит, потом третий. Налетчик, издававший сигнал, начинает понимать, что происходит что-то странное, оглядывается на бегу на дерево, и я ясно вижу его совсем молодое, встревоженное лицо.
Кто же для него эта лучница, раз разбойник решил притащить её в бой? И особенно противоестественно это выглядит, если не забывать, что женщины в Останском ханстве большая ценность, и чем они моложе и красивее, тем дороже стоят. Вот только мнения самих девушек, за сколько и кому их продать, никто и не думает спрашивать. Лишь в Дильшаре и некоторых приморских городах есть категории женщин, принадлежащих самим себе. К ним относятся вдовы тех мужчин, у которых не было родни и девушки, ставшие полными сиротами после пятнадцати лет, но таких обычно очень немного.
А вот девушка — бандитский лучник, это вообще небывалое явление. Хотя пленницы, захваченные в обозах, зачастую годами живут в бандитских логовищах, но на дело их с собой никогда не берут, оставляя под охраной или запирая в своих пещерах. А бедные пленницы, проводив захватчиков, горячо молятся, чтобы мучители вернулись назад, иначе им грозит страшная гибель от жажды и голода.
Все эти мысли мелькали у меня в голове, пока я отстреливал еще двоих рвущихся к обозу бандитов. Главарь как раз поравнялся с одним из подстреленных и, наклонившись, бегло осмотрел его рану. Затем снова обернулся и изумление, смешанное с отчаянием, исказившие его худощавое лицо, от души меня насмешили.
Что бандит, не нравится? Ведь ты надеялся совершенно на другое? Я прицелился, собираясь уложить и его, пока главарь не успел предупредить остальных, но выпустить болт не успел.
— Не нужно! — отчаянно выкрикнула очнувшаяся пленница и, извернувшись, со всей дури пнула меня в ногу.
Да так здорово это у нее получилось, что лететь бы мне вниз со всевозможными препятствиями, если б не одно но. Зная, что могу в пылу боя забыть, где нахожусь, я заранее привязал себя за ремень к толстой ветке.
— Ему, значит, можно людей убивать, а мне его — нет?! — едко фыркнув, отодвигаюсь от нее подальше и снова поднимаю арбалет.
— Умоляю, хочешь, возьми меня в рабыни, только его не убивай! — в срывающемся голосе девушки столько самоотверженной мольбы, что мне становится понятно, выстрелить теперь я не смогу, даже зная, что бандит всего лишь временно впадет в обездвиженное состояние.
— Кто он тебе? — разочарованно бурчу, разглядывая виляющую между кустами мишень.
Показывать пленнице свои истинные чувства я не намерен, пока не разберусь, в чем тут дело. А бандиты тем временем успели сообразить, что события начали развиваться вовсе не по изобретенному ими плану, и замедлили свое продвижение вперед. А некоторые и вовсе начинают потихоньку отступать, напрочь забыв про лежащих на земле подельников. Похоже, вся надежда на победу была завязана на панике, которую должна была посеять среди охранников лучница, и это свидетельствует о ее мастерстве.
Впрочем, бандиты вполне искренне считают своих сообщников трупами, несмотря на отсутствие кровавых ран и простреленных голов. Ведь привычка смазывать болты ядом считается в ханстве обычным делом. Кларисса именно на такой случай выдала мне специальный амулет и фиал с универсальным противоядием.
Осмелевшие обозники начали выскакивать из образованного повозками круга, и свирепо размахивать оружием, не решаясь, впрочем, отходить слишком далеко. Непонятное поведение бандитов и моя непредвиденная помощь настораживали опытных путешественников, предполагавших, что все это может оказаться хитроумной западней.
— Брат, — безнадежно глядя перед собой, выдавила лучница.
— Ладно, — обреченно буркнул я, — Клянись.
Нет, рабыня мне вовсе не нужна, я вообще противник рабства, но и получить непримиримого врага не желаю. А если я не возьму с нее клятвы, она будет считать себя вправе отомстить. Дурацкие порядки.
— Отныне я твоя рабыня, в уплату за жизнь моего брата. Клянусь великим Амирту. Что прикажешь, господин?
— Спускайся вниз вслед за мной и постарайся не попасть в чужие руки, — отвязывая девчонку, хмуро скомандовал я.
Пора было выяснить, чем там занят Рудо.
Мой спутник обнаружился, едва мы выбрались на открытое место. Сминая ногами выжженную траву, он волчком крутился вокруг неуклюжего на первый взгляд бандита, пытаясь достать соперника подаренным мной ятаганом. Однако бандит был на голову выше язвы и легко парировал удары своей длинной саблей.
— Извини, друг. — поднимая арбалет, вздохнул я, не имея никакого желания долго наблюдать за тем, как они кружат в смертельном танце.
— Джиль? — недоуменно вскинул брови язва, когда противник рухнул ему под ноги.
— Извини, Рудо, — я так и продолжал называть его привычным вымышленным именем, на заучивание нового не хватило времени. — но твоя разведка слегка затянулась.
— Зато твоя закончилась очень удачно. — в упор рассматривая девчонку, язвительно хмыкнул он.
Пленница стояла, опустив по местному обычаю глаза, и не обращала никакого внимания ни на пристальный взгляд останца, ни на его слова.
— Это вам мы обязаны такой своевременной помощью? — Учтиво обратился подоспевший обозник.
Судя по манерам, или командир охранников или старшина обоза.
— Нам, — не стал я отрицать очевидного, уважение и помощь путешественников могут еще пригодиться.
— Айзар, — подбежал запыхавшийся охранник, — эти, мертвецы… они живы. Прикажешь добить?
— Да, — небрежно кивнул командир, и снова повернулся ко мне.
— Нет, — спокойно и властно произнес я, — не троньте их, это мои пленники.
— А что ты собираешься с ними делать? — подозрительно прищурил глаза Айзар, словно невзначай опуская руку на оружие.
— Возьму с них клятву рабов, — холодно ответил я, слегка приподнимая опущенный к земле арбалет, лучница подала мне отличную идею.
