Люк Скалл - Грозный отряд
От взгляда Илландрис не ускользнула страстная заинтересованность на жестоком лице Кразки. Берегундский Мясник приобрел свою репутацию три года назад, когда возглавил безжалостную резню в Берегунде. Восстал Зеленый предел, и город Берегунд был вырезан до единого человека. Без сомнения, Кразка уже предвкушал повторение кровавой бойни, которая окружила его имя дурной славой повсюду в Высоких Клыках.
— Этот демон породит хаос, если его не обуздать, — сказала она. — Он способен уничтожить целые деревни.
Магнар кивнул.
— Тогда я разделю Собратьев. Половина будет сопровождать военную экспедицию в Морозную Твердыню, тогда как другая половина выследит этого демона.
— Нет, — прозвучал низкий голос из темного угла зала.
В свет факелов выступил Шаман. Его смуглое тело словно колыхалось в оранжевом свечении, обнаженное, за исключением изорванных коричневых штанов. Он не был высок по меркам мужчин, находящихся в зале, но при этом — невероятно широк, три сотни фунтов мускулов на остове под шесть футов. Темные вены пронизывали его вздувающиеся бицепсы, выпирающую грудь и плечи. Его всклокоченные черные волосы доходили до талии, словно выточенной из камня. Он походил на бога или на какого-то героя из легенды.
«Он — ни тот и ни другой. Он принимал участие в убийстве Богов, что повлекло за собой Век Разрушения. Интересно, сколько времени он пробыл в зале?» — подумала Илландрис. Лорд-маг мог незаметно проскользнуть в тронный зал когда угодно, приняв вид любого существа, даже насекомого. Говорят, что на известной территории мира нет более искусного оборотня, чем Шаман.
— Я выслежу и уничтожу этого монстра, — прорычал Шаман низким, грохочущим голосом. — Пошли Собратьев в Морозную Твердыню. Они тебе понадобятся.
— Как прикажешь, — согласился Магнар.
Илландрис была несколько разочарована тем, что король так легко подчинился. Шаман редко вмешивался в управление Высокими Клыками — он возводил на престол нового короля, когда умирал прежний. Покорность Магнара напомнила ей о том, что, как бы высоко она ни поднялась, всегда будет существовать потолок для ее честолюбивых замыслов. Королевская воля всегда будет лишь на втором месте после произволения Богоубийцы, стоящего перед ней. Ни одному смертному не превзойти лорда-мага, когда речь идет о праве на суверенную власть.
Шаман сложил на груди свои ручищи. Даже Оргрим выглядел миниатюрным рядом с этим гигантом.
— Круг Морозной Твердыни могуществен. Пошли туда как можно больше чародеек.
— В Сердечном Камне их семеро, включая Илландрис, — ответил король. — Всего получается пятнадцать, вместе с кругами Восточного и Озерного пределов.
Он оглядел вождей по обе стороны от себя. Они склонили головы в знак согласия.
— Достаточно, — изрек Шаман. Подняв взгляд к потолку, он воздел могучие руки. — Прочеши Высокие Клыки. Найди любого человека, обладающего искрой магии, и приведи его сюда. Я создам больше Собратьев. — С этими словами он замерцал, его тело стало будто растягиваться и удлиняться.
Внезапно его изменяющаяся форма взорвалась, и от нее остался лишь плавающий над землей крошечный шарик света. Свечение погасло, открыв взорам присутствующих большого черного ворона, парящего в воздухе. Преобразившийся Шаман каркнул и вылетел через выходное отверстие для дыма в деревянном потолке.
Магнар, король Высоких Клыков, посмотрел на Илландрис и, поджав губы, вымолвил:
— Соберись в дорогу. Скажи остальным из своего круга сделать то же самое. Северный предел по меньшей мере в десяти днях пути, и это нелегкое путешествие. Я увижусь с тобой, когда ты вернешься.
Илландрис безмолвно чертыхалась, меча ядовитые взгляды в довольные лица Кразки и Оргрима.
— Да, мой король, — сказала она чуть любезнее, чем следовало.
Он сощурился. Не обращая внимания на его досаду, она склонилась в небрежном поклоне и, развернувшись на каблуках, вышла из тронного зала.
Она ожидала, что к этому времени окажется в его постели, как было у них заведено в последние несколько месяцев. Но теперь ей придется готовиться к неприятной поездке в студеный Северный предел и к противостоянию с враждебным кругом.
Одно она знала наверняка. Когда Илландрис и король Магнар из Высоких Клыков в конце концов соединятся и станут мужем и женой, она не будет молча сидеть на своем троне и выслушивать приказы чокнутого бессмертного.
Лорд-маг может умереть, как любой другой человек, уж в этом-то она была уверена.
ПУТЕШЕСТВИЕ ГЕРОЯ
Коул проснулся после десятой склянки. В голове шумело, во рту стоял омерзительный привкус. Бросив взгляд на заляпанную рвотой одежду, разбросанную на полу тесной спальни, он укрепился в своих худших опасениях.
Когда же он ушел из «Горгоны», чтобы поковылять под дождем домой? Ему не удалось вспомнить эту короткую прогулку к своему скромному жилищу. В сознании всплывали лишь отдельные фрагменты предыдущих четырех часов — или около того, — которые он потратил, чтобы допиться до беспамятства. В общем, ему крайне повезло вернуться домой целым и невредимым. Улей — один из самых суровых районов города, и человек, топающий там пьяным в одиночку, — легкая добыча для воров и головорезов.
Он вовсе не намеревался дойти до такого состояния. После драматического ухода из храма Матери Коул вынашивал туманный замысел дерзкого ограбления одного из могущественных магистратов Сонливии, чтобы с триумфом вернуться к посрамленным товарищам.
— Всем видно?! — воскликнул бы он. — Вот — роскошный куш. Этого золота и драгоценностей хватит, чтобы подготовить удар в самое сердце власти Салазара!
Однако не прошел он и нескольких сотен ярдов от храма, как у него чудовищно разболелись ребра, и он решил отложить проявление бесстрашия на другую ночь. Коул предпочел направиться домой, но по пути его непостижимым образом отвлекли от цели.
Даварус нахмурился. Где-то в подернутых дымкой тайниках его разума начали всплывать фрагменты воспоминаний: две потешающиеся над ним женщины, обнимающий его добрый старик, который называл его мальчиком и уверял, что все будет в порядке. Он снова посмотрел на свою одежду. Коул надеялся, что не поставил себя в неудобное положение.
Отбросив одеяло, Даварус осторожно соскользнул с соломенного матраса. Он неуверенно поднялся на ноги, и, хотя тут же застыл на месте, комната так и поплыла вокруг него и поднимающаяся волна тошноты стала угрожать новыми мучениями ребрам. Коул принялся ритмично дышать, и через несколько мгновений неприятные ощущения прошли.
