Тени заезжего балагана - Кочерова Дарья
Поэтому прежде, чем соваться в незнакомое место, Ямада решил поспрашивать людей в городе – вдруг кто-то сможет рассказать ему о владельце усадьбы Хаяси?
Ямаде снова улыбнулась удача: первый же встреченный им мужичок с готовностью рассказал ему, где находится усадьба Хаяси.
– Тебе нужно на Отмель. Ищи ворота с гербом, на которых изображён дракон, летящий над рекой и трёхглавой горой.
О квартале Тюсю, который горожане чаще именовали Отмелью, Ямаде уже не раз приходилось слышать, поэтому он примерно представлял, в каком направлении ему следовало идти.
– Скажи, а кто такой господин Хаяси? – спросил Ямада. – Чем он занимается?
Глаза мужичка расширились от изумления.
– Не понял, это что, шутка такая? – нахмурился он. – Ты мне это брось, брат. Не знать, кто такой Итиро Хаяси, ну и ну!
Покачав головой и что-то бормоча себе под нос, мужичок поспешил прочь. Горо не понравилось, как этот человек посмотрел на него: подозрительность в его взгляде смешивалась с какой-то затаённой жалостью.
Подозрения, закравшиеся в сердце Ямады, стали ещё крепче. Кем же был этот Итиро Хаяси?
Решив, что придётся разбираться с этим на месте, Ямада направился в сторону квартала Тюсю. Вдруг он ещё не до конца исчерпал дарованную ему удачу и ему и впрямь удастся получить работу, какой бы она ни оказалась?
Путь его лежал мимо сгоревшего этой ночью святилища. Утром Ямада уже проходил мимо него, и уже тогда возле пожарища собралась огромная толпа зевак. Теперь же любопытных горожан было здесь ещё больше, но ни один из них не чуял, как от пепелища разило колдовством.
Каждое заклинание оставляло после себя незримые следы, которые мог ощутить только другой колдун или же ёкай – Ямада слышал, что духи были особенно чувствительны к людской магии. Сам же он описал бы подобные остаточные следы как неприятное предчувствие, которое иногда охватывало перед надвигающейся грозой или перед резкой сменой погоды. Если заклинание было особенно сильным, то даже много времени спустя в воздухе ещё можно было увидеть синеватые отголоски силы, которая медленно растворялась в воздухе и воде, впитывалась в землю и пожиралась огнём.
Потому-то, стоило Ямаде заприметить обгоревший остов святилища, он сразу понял, что в поджоге был замешан какой-то колдун. И Ямаду это известие нисколько не обрадовало: от собратьев по силе он предпочитал держаться подальше. Ни к чему им было знать, у кого и где он учился – обитель была тайным местом, и лишь посвящённые могли отыскать к ней дорогу. Ямаду изгнали, взяв с него слово, что он никогда не раскроет чужакам местонахождение обители. И потому эту тайну Ямада намеревался хранить до самой смерти.
Миновав столпотворение у пожарища, Ямада поспешил вглубь квартала, чтобы поскорее найти дом с гербом на воротах. День постепенно клонился к вечеру, и потому чем скорее Ямада доберётся до места, тем быстрее решится его судьба.
Ему снова повезло: он сразу свернул в нужный проулок. Вскоре после того, как Ямада оставил позади странное пожарище, он остановился перед высокими воротами с гербом, на котором дракон причудливо извивался над трёхглавой горой, словно повторяя прихотливые изгибы русла реки. Сомнений не было: он добрался до усадьбы Хаяси.
Ямада трижды постучал в ворота, и одна из створок чуть приоткрылась. На него уставился совсем ещё молодой парнишка с пухлыми щеками и глубоко посаженными раскосыми глазами. Стоило парнишке завидеть Ямаду, как рука его сама потянулась к мечу, висевшему на поясе.
– Добрый день, – кивнул ему Ямада, постаравшись придать своему лицу самое доброжелательное выражение. – Это усадьба Хаяси?
Парнишка кивнул, всё ещё не сводя с Ямады расширившихся от изумления глаз.
– Я хотел бы поговорить с господином Итиро Хаяси, если это возможно, – продолжал Ямада.
– Оябун очень занят сегодня, – голос у парнишки оказался выше, чем ожидал Ямада.
– Тогда могу я поговорить с кем-то другим? Видите ли, госпожа Юна Абэ сказала мне, что я могу получить здесь работу.
Лицо парнишки просветлело – похоже, имя старушки ему было знакомо.
– Что ж вы сразу не сказали, что вы от бабушки Абэ! – он распахнул створку ворот чуть шире. – Заходите и ждите меня тут, а я пока пойду узнаю, смогут ли вас принять.
Ямада протиснулся во двор, и ворота за ним тут же закрыл второй охранник. Это был крепкий мужичок бывалого вида с помятым и хмурым лицом. Всё то время, что Ямада терпеливо дожидался возвращения парнишки, мужичок стоял рядом и громко шмыгал носом. Похоже, присутствие постороннего на внутреннем дворе нисколько не радовало охранника, но Ямаде было не до него. Ему никогда прежде не доводилось видеть столь богатого дома, и потому он только и успевал, что вертеть головой во все стороны, любуясь аллеей из клёнов и небольшой частью ухоженного сада, которая была видна от подъездной дороги.
Наконец на пороге усадьбы показался парнишка. Он сделал знак Ямаде, чтобы тот подошёл к нему. Провожаемый недовольным взглядом бывалого мужичка, Ямада на негнущихся ногах направился к дому. Уверенность в том, что ему всё-таки улыбнулась удача, начала потихоньку таять с каждым шагом, который приближал его к усадьбе. Разве в такой богатый дом возьмут простого человека с улицы?
– Вас примет молодая госпожа Хаяси, – проговорил парнишка, понизив голос. – Она уже дожидается вас в чайной. Но сначала мне надо вас обыскать – если вы не член клана, то в усадьбе Хаяси вы не можете находиться с оружием.
Что же это за клан такой, где все даже в доме не снимают с себя оружия? Неужто знатные самураи? До того Ямаде не приходилось сталкиваться с воинами, и потому он оробел ещё сильнее. Он не знал, как следует себя вести в присутствии таких людей, что им можно говорить, а что – нет.
С другой стороны, деваться ему было всё равно некуда. Даже если его выгонят отсюда с позором, хуже от этого ему точно не станет.
Кроме посоха у Ямады при себе не было ничего, что могло бы сойти за оружие. Осмотрев посох со всех сторон и вдоволь побренчав медными кольцами, парнишка всё же велел Ямаде оставить его в прихожей.
– Не волнуйтесь, никто его не заберёт, – заверил он Ямаду. – У нас с этим строго.
В доме было заметно прохладнее, чем на улице. Разувшись в прихожей, Ямада поспешил за парнишкой вглубь узенького коридора, по обеим сторонам которого тянулись наглухо закрытые раздвижные двери.
Добравшись до самой крайней из них, парнишка приоткрыл её и заглянул внутрь.
– Молодая госпожа Хаяси, я привёл, э-э…
Обернувшись, он озадаченно уставился на Ямаду и спросил:
– Кстати, а как вас зовут?
В комнате послышались чьи-то тихие шаги, и в следующий миг раздвижные двери настежь раскрылись.
На пороге комнаты стояла девушка – да такая высокая, что ей всего лишь надо было слегка приподнять голову, чтобы посмотреть Ямаде прямо в глаза.
Ямада невольно засмотрелся на неё: если бы не тяжёлая челюсть, придававшая лицу девушки выражение некоторой надменности, то она была бы редкостной красавицей. Прямой с небольшой горбинкой нос, густые и длинные, как вороновы крылья, брови, большие тёмные глаза, которые изучающе смотрели на него…
Осознав, что он задержал взгляд на молодой госпоже Хаяси неприлично долго, Ямада поспешил отвести глаза.
– Спасибо, Кавагути, дальше я разберусь сама, – тем временем проговорила девушка, обращаясь к парнишке. Голос у неё был бархатный и глубокий, словно журчание горного ключа, бьющего прямо из скалы.
Кавагути почтительно поклонился ей и быстро скрылся в коридоре, из которого они с Ямадой только что пришли.
– Так как же вас всё-таки зовут? – теперь всё внимание молодой госпожи Хаяси было приковано к Ямаде, отчего он почувствовал себя совсем неловко. – Или мне вас называть «молодой протеже бабушки Абэ»?
Губы девушки дрогнули, словно ей едва удалось сдержать улыбку. Но Ямада не разделял её веселья. В конце концов он пришёл сюда не просто так, и потому поддаваться на игры этой лукавой девицы он не станет.
