Люба Штаний - В любой гадости ищи свои радости
Белый шёлк её платья стекал с бёдер на ступени и мягкими волнами струился по ним вплоть до
самой земли. Вернее до того же камня, но образующего уже площадь. Несмотря на монохромность
трона, платья и окружающего пространства сидящая на широком сиденье блондинка странным
образом ничуть не терялась на этом фоне. Тёмно-карие глаза при том казались ещё ярче...
Вот интересно, а у неё задница не мёрзнет на камне? И как она ходит при таком-то подоле? Может,
на голову наматывает наподобие тюрбана? Или этот прикид парадно-выходной и в нём ходить
вообще не полагается?
Я молча сверлила взглядом эту надменную гадину. А чего говорить, если она здесь хозяйка
положения? Я, конечно, дура, но не настолько же, чтобы не понимать, что странный сон наслан ею.
Если это вообще сон... Но, в любом случае, если эта стерва, кем бы она ни была, приходит уже во
второй раз, значит, её что-то нужно от меня. Вот пусть она и говорит.
Лично мне сейчас безумно хочется расцарапать белобрысой барышне личико и волосья проредить,
чтоб думала, прежде чем людей в животных превращать. Только логика на пару с интуицией
подсказывают, что добраться до гадины не удастся. Вот я и смотрела исподлобья, не двигаясь и не
делая ни малейшей попытки приблизиться. Ну, про себя материлась конечно, это да...
Постепенно снисходительно-надменное выражение на гладком лице сменило раздражение. Тонкие
пальцы пару раз ударили по подлокотникам, выдавая недовольство. Ну-ну, посмотрим на сколько тебя
хватит. . И я стояла молча, не отрывая злого взгляда от стервы в белом. Почему-то, что передо мной
самовлюблённая мстительная стерва, было ясно как день. Наконец, она не выдержала и досадливо
поморщилась.
– Можешь уже говорить. – Бросила женщина милостиво.
Я только насмешливо хмыкнула и сложила руки на груди. На секунду показалось, что в карих глазах
мелькнула растерянность, но в следующее мгновение, чтобы там ни мелькало, оно скрылось в
злобном прищуре.
– Значит так... – Протянула безымянная и прищёлкнула пальцами.
Словно невидимые нечеловечески тяжёлые ладони легли мне на плечи и с силой надавили. Я упала
на колени.
– Так-то лучше... – Довольно улыбнулась гадина.
Сжав зубы и кулаки, я всё так же сверлила взглядом сидящую на каменном троне виновницу моих
злоключений.
– А ты упрямая. – Протянула она с издёвкой. – Упрямая и глупая. Ну что ж, так даже интереснее.
Женщина поднесла ладонь к губам и подула на неё. Воздух между нами дрогнул и загустел. Трон и
его хозяйка стали не видны, скрытые молочно-белым облаком туманной дымки.
– Так или иначе, ты согласилась помочь. Довольно опрометчиво с твоей стороны, надо сказать. –
Прошелестело прямо над ухом. – Но мне это только на руку. И теперь, хочешь ты того или нет, будешь
исполнять обещание. Я могла бы вообще ничего не объяснять, но личная заинтересованность
подстёгивает сообразительность и увеличивает вероятность положительного исхода дела, поэтому...
Смотри.
Марево предо мной тускло засветилось и расползлось от центра к краям, открывая большое окно, в
котором показалось полуразрушенное здание. Судя по специфике архитектуры, либо дворец либо
храм. И ещё одно... И ещё...
Крупные и не очень осколки упавших статуй, оббитая лепнина, поваленные колонны,
провалившиеся крыши, стены, заросшие плющом. Крапива, репей...
– Ужасно, не так ли? – Протянула горестно мучительница.
Я скептически хмыкнула. В упор не понимаю чего тут ужасного. Развалины как развалины. Очень
даже симпатичные. Это она на экскурсии по золотому кольцу не была. Пока по предназначенным для
туристов местам ходишь – красоти-ища. Пряничные домики, художественные промыслы и ремёсла во
всей своей умилительной самобытности и бесполезности, а чуть свернёшь в сторону от проторенных
маршрутов – такая разруха...
Тут тебе и жилые дома без дорог и света, и останки крыш, и стены, значительная часть которых
держится исключительно на энтузиазме и плюще. Угу. Только в отличие от показанного стервой, там
ещё и стихийные свалки одна на одной, груды бутылок, окурков, шприцов и прочих ‘прелестей’
подворотен. Так чего ужасаться чистеньким развалинам каких-то там дворцов?
Видимо, насмешливое недоумение всё-таки прорвалось сквозь маску равнодушия, которую я упорно
цепляла на лицо, потому что блондинка злобно зашипела, будто могла видеть меня сквозь окно.
Может, оно одностороннее?
– Ах так? Значит, беды сильных мира сего тебя не трогают?! – В её голосе слышалась обида. – Что
ж, я зря надеялась на твой ум. Его и в помине нет. А если так? – Последнее гадина протянула
задумчиво и изображение в белёсой матовой раме сменилось. Теперь фильм из серии ‘Разрушенные
памятники архитектуры’ сменился другим из серии ‘Деревня моя’. Хотя, наверное, всё же город,
просто маленький.
Я будто смотрела сверху на полсотни аккуратных домиков, окружённых цветущими деревьями.
Селенье располагалось в излучине реки. Может, даже той самой, в которой мы сегодня едва не
утопли. Потом ракурс сменился, и я увидела улицу. Обычную такую деревенскую улицу... В пыли
грунтовой дороги играли чумазые дети. У колодца с ‘журавлём’ кучка женщин в сарафанах, дожидаясь
своей очереди, увлечённо что-то обсуждала.
Жаль только звука ‘окно’ не давало, а то было бы настоящее кино... А наличники на окнах красивые.
Никогда таких не видела. И что, интересно, я должна понять, исходя из странной логики мадам?
Наверное, у неё просто с головой не всё в поряд...
Внезапно воздух над улицей взорвался. Нет, не так... Взорвалась пара дюжин невесть откуда
появившихся багрово-красных сфер. Из них то ли вывалились, то ли вылупились... Существа...
Высотой около трёх метров. Кажется, у них были кожистые сложенные за спиной крылья и длинные
кривые лапы, заканчивающиеся стального цвета когтями-лезвиями. Нижние конечности дополнял
гибкий загнутый хвост с жалом на конце. Вытянутые морды с гребнем по нижней челюсти и... Вроде
бы рога. Точнее рассмотреть было просто невозможно из-за бурой дрожащей дымки, скрывающей их,
размывающей контуры.
Не успела я даже подумать, кто бы это мог быть, как монстры бросились на людей, и дорога
окрасилась кровью. Всё произошло так быстро, что население даже не успело среагировать и хотя бы
попытаться спастись.
Нападающие твари попросту рвали людей на части. Из-за резных ворот одного из дворов выскочили
два бородатых крепких мужика. У одного из них в руках был топор, и он метнул его в спину
ближайшему из чудовищ за секунду до того как другой монстр оторвал ему голову. Топор отскочил от
крыльев твари как шарик для пинг-понга от стола. Кажется, ‘мишень’ даже и не заметила попадания.
Я смотрела молча, стараясь не показывать насколько мне дурно. Не люблю ужастиков. Тем более
таких... подробно-кровожадных. Не боюсь, конечно, (чего тут бояться-то), а только противно до
тошноты и гадко, что кто-то это смотрит и наслаждается процессом. Фу... Но показывать этой на
голову больной дуре, что она сумела нагадить ещё раз?! Да ни за что не доставлю ей этого
удовольствия!
Взяв себя в руки, я нарочито откровенно зевнула, прикидывая сколько тазиков кетчупа ушло на эту
‘сцену’. Навскидку выходило никак не меньше двадцати. А если, учесть вероятные дубли, это ж
сколько продукта попортили, а! Убийцы помидоров! Разорители Мак Дональдсов! И ладно бы на дело,
а то на такую пакость. Совсем ополоу...
Злобное шипение кареглазой стервы не впечатлило абсолютно. Соседка по этажу, баба Нюра, своё
‘Фи’ намного эффектней выражает. Угу, и презрительная злоба у неё выходит убедительнее и сочнее.
И брезгливое удивление тоже. Ага... Надо бы эту белобрысую к ней на обучение отправить. Авось и
научится, как правильно грязью поливать.
Вспомнила как на прошлой неделе баба Нюра смачно гоняла какого-то нарика по подъезду, а
высоченный, укуренный в умат, парень, бился головой об стены на поворотах, убегая от сухонькой
бабульки со шваброй и половой тряпкой. Ещё и вопил, как резаный. Если память не изменяет что-то
вроде: ‘Демоны нападают! Альфа Центавра в кубиках! Рубики, спасите меня! Демоны!’ Ну, и ещё кучу
всякой бредятины глючной.
Я тогда конкретно струхнула, когда, выходя из квартиры за хлебушком, столкнулась с ним в дверях.
Ага! А кто бы не испугался, если б ему на шею попытался вскарабкаться посторонний мужик с криком:
‘Демоны! Демоны атакуют барабулек!’ При этом парень так умильно-жалобно заглядывал мне в
глаза....
Тогда-то я испугалась, а сейчас, припомнив этих самых барабулек и демонов, от души хихикнула и
