Александра Верёвкина - Осколки вечности
— Да пошел ты! — со злостью пихнул я его кулаком в плечо, заставляя переместиться в изголовье полуразвалившейся домовины. — Там сбоку должны быть ручки, насколько я помню. Хватайся! Вытолкнем эту дрянь на поверхность, а после я тебя здесь заживо и похороню.
— Твою доброту бы в иконку, да на стены расклеивать, — натянуто отшутился завистливый стервятник, с легкостью приподнимая ношу. К моему теплящемуся внутри удивлению, я виртуозно повторил каверзный трюк и по примеру мальчишки поднял гроб над головой, подхватывая днище на вытянутые руки. — Эй, Сев! Альтруизмом блеснуть не жаждешь? Принимай посылочку от простых работящих вампиров!
Создатель сего ничтожества радушно перенял у нас груз, а затем поочередно помог выбраться из богомерзкой ямы. Сначала дражайшему сыночку и уж потом мне, на что я, впрочем, не спешил особо жаловаться.
И вот настал тот волнительный момент, когда оттягивать столкновение с правдой стало невозможно. Мы, словно стайка любящих острые ощущения зевак, окружили выставленный в отдалении от захоронения гроб и выжидательно уставились друг на друга, беззвучно вопрошая имя смельчака, что решится вскрыть столь диким способом правду.
— Всегда его ненавидел, — отчего-то шепотом пробурчал Леандр, одурело хватаясь за валяющуюся неподалеку лопату и вставляя острое лезвие совка в узкую щель крышки гроба. Мы с Северином приготовились разочароваться в своих домыслах, Астрид испуганно отступила на пару шагов. В ушах у каждого присутствующего зазвенела барабанная дробь. В воздухе заскрипели искры сосредоточенных взоров. И в следующий миг неподатливая крышка отлетела в сторону. Малышка заранее вскрикнула, больно впиваясь ноготками в мою заведенную за спину ладонь, но так и не рискнула посмотреть внутрь…девственно чистой обивки из шелковой ткани. Былая белизна за шестьдесят лет испарилась бесследно, оставив после себя отвратительные как на вид, так и на запах желто-черные пятна. Однако нет и намека на истлевшие кости. Гроб оказался пуст.
— Загудели, задымились провода, — в отчаянии сплюнул Лео на землю сгусток скопившейся желчи, — мы такого не видали никогда!
— Что ж, леди и джентльмены, — неизвестно над чем засмеялся Гудман, обегая наши оцепенелые лица ликующим взглядом, — позвольте назвать вам имя Охотника. Отставной немецкий генерал пехоты, нацист, помещик и конезаводчик, херр* Мердок Клаус Волмонд!
— Вот то, что он хер, это ты, батенька, в самое яблочко саданул, — напоследок продемонстрировал остроумие наш штатный клоун, в целом обозначая и мое отношение к личности отца Айрис.
_______________________
*Прошу излишне громко не смеяться, так в немоговорящих странах обращаются к мужчинам: Herr, что во многих языках принято читать как 'херр', но в нашем сугубо 'герр'.
Глава 29. Цена притворства
POV Астрид (сцена на кладбище)
Малейшее дуновение ветра, легкий вскрик птицы, приглушенный взмах крыльев, колыхание веток на деревьях, шелест травы под ногами, скрип подошв и даже собственное неприлично громкое дыхание вновь и вновь пугали меня до потери пульса. Без стыда признаюсь, что так сильно и безотчетно я не боялась никогда в жизни, но сегодняшняя безлунная ночь наводнила мою душу свежими эмоциями. Уже сам факт того, что находимся мы на кладбище, посреди множества захоронений, наливал ступни свинцовой тяжестью, не говоря об основном участнике — Северине.
На протяжении всего месяца я слушала рассказы о его бесчеловечности, исполняла без спроса розданные роли в его шизофренических сценариях и спектаклях и прекрасно знала о содержании конечной цели этих бесчеловечных игр. Отобрать у меня самое ценное: Джея. Лишить его жизни, не забыв об адских мучениях, которые достигнут своего апогея в тот момент, когда мое сердце разорвется на части от осознания невосполнимости утраты. И что я вижу сейчас? Трех вампиров, разрытую могилу и соседнее с ней надгробие. Глаза машинально обегают размашистые буквы: 'Айрис Хельга Волмонд. 09 февраля 1931 г. — 09 июня 1950 г.' и нижеследующая надпись.
'Твои глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста с кораллами ровнять.
Небелоснежна плеч открытых кожа,
И тонкой проволокой вьется прядь.
Прости за то, что не сумел защитить. Всецело любящий тебя, В.'
Я перевела взгляд на автора скорбных строк, грустно улыбнулась чумазому лицу и сглотнула вставший посреди горла ком раздражающей ревности. Сколько это будет продолжаться? До каких пор ее призрак намерен следовать за нами по пятам? Айрис, Айрис, Айрис и снова трижды проклятая Айрис, черт бы ее побрал! Все в наших отношениях с Майнером тем или иным образом завязано на прошлом, от которого не спрячешься, не уйдешь, не позабудешь. Оно возвращается обратно неряшливо брошенным бумерангом, крушит окна в нашем выстроенном уютном мирке и перезвоном бьющейся посуды с завидной периодичностью дает о себе знать. Если не личным присутствием, так окольными путями, как, например, сегодня.
И Лео, чье присутствие выявляется в яростных взмахах лопаты, с утомительной скоростью мелькающей над разрастающейся ямой. Изменник, вероломный подлец, дезертир в стан врага, некогда осмелившийся заручиться моим доверием, состраданием и пониманием. Я действительно сожалела о своей гневливости в ответ на его признание, терзалась совестью за выказанную грубость и невежество, и напрасно. Только учуяв прищемленный хвост, отщепенец без колебаний отправился с докладом к 'папочке', притащил сюда этого жуткого монстра для расправы над заклятым другом и…
Не знаю, какой пункт значился следующим в планах кровососущей семейки. Мгновенная расправа ли над нами обоими за старые прегрешения Верджила или убийство лишь одного из нас. Столь несущественные детали вряд ли могли волновать меня на данном этапе. Без Джея я отсюда все равно не уйду, несомненно.
Но вот что-то пошло не так, и настороженное выражение на любимом лице сменилось восторгом, вернее эйфорией. Я не успела озвучить мелькнувший в голове вопрос, как Майнер со всех ног бросился к разрытой могиле и с секундной оглядкой спрыгнул вниз. На поверхности остались мы с Северином, о существовании которого я предпочла бы узнать из некролога в ближайшем выпуске вечерней газеты.
— В Джорджии красивые ночи, — подвергая меня пытливому взору бездушных глаз, заговорил мужчина. Его голос, одновременно напоминающий о рокоте океанских волн и пушечном залпе, легко преодолел разделяющее нас расстояние в виде противоположных краев могилы и заставил мои спрятанные в карманы куртки ладони покрыться испариной. — И не менее очаровательные девушки, не находите, мисс?
