Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник
Род стал старательно вспоминать все, о чем ему рассказал Гвен Арлинсон, но тут слово снова взял Грегори.
— Джеффри все правильно говорит, — заявил он. — Он их точно сосчитал.
Джеффри бросил на младшего брата раздраженный взгляд:
— А тебя кто спрашивал, малявка?
Грегори надулся.
— Дети! — вмешалась Гвен. — Ну почему вы все так любите тянуть одеяло на себя?
Корделия расправила плечики, всем своим видом показывая, что она ни в чем не виновата.
Род оперся ладонями о землю и запрокинул голову:
— Отлично! Я и не предполагал, что нам столь многое известно! Ну конечно, детишки, я рассчитывал на вашу помощь по мелочам, но такого никак не ожидал! — Он обвел свое потомство довольным взглядом. — Но… если у этих молодцов все так здорово продумано — зачем же им переживать из-за каких-то беглых крестьян? Почему они отправили своих новых воинов в погоню за ними?
— Ну, уж это совсем просто! — воскликнул Джеффри. — Это было сделано, чтобы они не смогли ни о чем рассказать герцогу Габсбургу или графу Тюдору, и уж тем более — королю и королеве.
Все снова умолкли и уставились на Джеффри.
Джеффри недоуменно обвел все семейство взглядом:
— Но это же… это же так просто! Разве нет?
— Да, просто — теперь, когда ты нам сказал, и вправду все кажется просто. Меня смущает другое: почему Альфар не желает, чтобы другие узнали о том, чем он занят.
— А это еще проще! Он хочет покорить князя Романова и не желает, чтобы кто-то из других лордов пришел ему на помощь!
Братья и сестра не спускали глаз с Джеффри.
Род медленно кивнул:
— Да. Я боялся, что ты скажешь именно об этом.
Виконт и виконтесса Друлейн встали из-за стола, стоявшего на возвышении, поднялись и все их домашние, а следом за ними и гости. Усаженные в дальнем конце, поднялись и жестянщик с женой и детьми. Правда, сначала Гвен пришлось уговорить Джеффри вспомнить о хороших манерах и поставить на стол тарелку, на которой еще оставалась еда.
— Доброй ночи всем вам, — нараспев проговорил виконт. — Приятных сновидений до самого утра.
Привычные пожелания прозвучали мрачновато, учитывая тональность застольных бесед. Вероятно, виконт понял это и с очевидной поспешностью покинул главный зал замка вместе с супругой.
Гвен склонила голову к Роду и прошептала:
— Неужели такой страх способно породить отсутствие вестей?
Род пожал плечами:
— Ты же слышала, о чем они говорили: здешние крестьяне привыкли встречать крестьян Романова на ярмарках, и вдруг они перестали там появляться. Виконт с виконтессой привыкли к тому, что время от времени кто-нибудь наведывается к ним с визитом, но уже две недели их никто не навещал. А те, кто побывал у них в последний раз, привезли слухи про то, что крестьянам Романова докучают злые колдуньи.
— И я бы испугался, — заметил Магнус, — если бы после таких вестей ко мне никто не стал ездить в гости.
— В особенности если у тебя во владениях Романова проживают родичи, — согласился Род, — а похоже, для многих здешних жителей оно так и есть. Ну, за кого еще выйти замуж дочерям рыцарей? — Род положил руку на плечо Магнуса. — Ну, сынок, давай-ка поможем прибрать со стола.
— Джеффри, нет! — решительно заявила Гвен, но шестилетний мальчишка все же ухитрился схватить со стола последний ломоть хлеба и свою деревянную миску. В следующее мгновение Род и Магнус сняли со стола крышку, перевернули ее, и все объедки посыпались на пол.
— Не очень-то это чистоплотно, папа, — наморщила нос Корделия.
— Понимаю, детка, но когда ты в гостях, приходится вести себя так, как принято у хозяев. Кроме того, виконт и виконтесса были очень добры, позволив какому-то бродячему жестянщику с семейством заночевать у себя в замке.
— Тем более что всю посуду в замке чинит их собственный кузнец, — добавил Магнус, развернулся и потащил крышку стола к стене. Род пошел за ним. Им пришлось подождать, пока придет их очередь уложить доску — около стены уже вырос внушительный штабель.
— Это все ведьмы наделали, поди, — сказал один серв другому. — Я когда Хорта видал в последний раз… помнишь такого? Он из людей сэра Орлана. Ну, так он мне и сказал, что промеж крестьянами ходил какой-то злой колдун и велел им платить ему по пенни каждый Иванов день.
— А Иванов-то день уже миновал, — покачав головой, отозвался другой крестьянин. — Уж чего могли колдуны за это время понатворить…
Когда Магнус и Род уложили доску поверх других, сын посмотрел на отца и сказал:
— Такие слова порождают страх посильнее того, что породило бы неведение, папа.
— Это верно, — согласился Род, — потому что разговор идет об опасности, которая грозит лично каждому. А опасность существует, и грозит она не только нам. — Он обнял Магнуса за плечо, и они вернулись к Гвен и остальным детям. — Так всегда думали об эсперах крестьяне. Мы с мамой и королева Катарина не без помощи Туана уже начали понемногу прививать простому народу мысль о том, что те, кого они зовут колдунами и ведьмами, могут быть неплохими людьми… Но достаточно того, чтобы кто-то один из них возжаждал власти — и в народе снова вспыхнет охота на ведьм… — Род умолк — не смог удержаться от улыбки при виде Корделии и Джеффри, которые, пыхтя, волокли по полу козлы. — Полегче! — крикнул им Род. — Вам еще рано таскать такие тяжести — в смысле, руками!
Корделия оторвала руки от своего края козел, подбоченилась и сердито заявила:
— Я уже большая девочка, папа!
— Нет, Делия, еще нет, и не будешь большой еще лет пять, — строго ответил Род и мысленно добавил: «Дай бог». — Но ты такая молодчина, что взялась помогать. Только лучше ступай к маме, она готовит место, где мы расстелим наши одеяла.
Корделия засомневалась, а Джеффри предложил:
— Можно я пойду, пап? Мне охота на воздух.
— Мы тут не для того, чтобы делать, что нам хочется, а для того, чтобы слушать, что люди говорят, — заметил Род, но сыну удалиться разрешил. — Иди помоги маме. Ей нужно, чтобы кто-нибудь уговорил кошку не уходить от нас всю ночь.
Джеффри хихикнул:
— Кошки нужны для того, чтобы отгонять крыс.
Глаза Джеффри сверкнули, и он поспешил к матери.
Род ухватился за край козел:
— Поднимаем!
Магнус ухватился за свой край и развернулся к стене.
— Пап, но даже если бы злые колдуны и колдуньи захватили весь Грамерай, они не смогли бы удержать власть — при том, как сильно ненавидят их крестьяне. — Он пожал плечами. — Нас слишком мало.
— Ты поосторожнее, — предупредил его Род и огляделся по сторонам. — Тоже мне — «нас»! — На счастье, поблизости в это мгновение никого не оказалось. — Нет, сынок, злобный эспер — такой, как Альфар, смог бы удержать власть. Но только за счет жестокого правления, абсолютной диктатуры.
