Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник
— Ты поосторожнее, — предупредил его Род и огляделся по сторонам. — Тоже мне — «нас»! — На счастье, поблизости в это мгновение никого не оказалось. — Нет, сынок, злобный эспер — такой, как Альфар, смог бы удержать власть. Но только за счет жестокого правления, абсолютной диктатуры.
Магнус скорчил недовольную гримасу:
— Это так же мерзко, как охота на ведьм.
— На мой взгляд — еще хуже, поскольку тогда у этой планеты не останется никаких шансов на развитие демократии. А мне бы хотелось, чтобы грамерайские телепаты когда-нибудь стали основой системы связи межзвездной демократии. — Род выпрямился, широко раскрыл глаза. — Так вот оно что!!!
Магнус испуганно уставился на отца:
— Что, пап?
— Помнишь про футурианцев — это те злодеи, что всех нас перебросили с Тир-Хлис?
Магнус помрачнел:
— Еще бы мне их не помнить. Они нам столько бед причинили. Но они здесь при чем, пап? Тут никого нет, кроме какого-то престарелого колдуна, который под конец жизни решил отомстить за причиненные ему обиды.
— Это они хотят, чтобы мы так думали. Ладно, сынок. Раз-два, взяли! — Род и Магнус водрузили козлы поверх других, которые уже успели образовать горку, и отправились за следующими — Но здесь я вижу признаки формирования репрессивной формы правления, и потому высока вероятность действия футурианцев-тоталитаристов.
Тут послышался занудный голосок у него за ухом:
— Предположение основано на недостаточном объеме сведений…
— Но наверняка доказательств их присутствия здесь слишком мало, — заспорил Магнус. — Неужели ты готов сделать такой вывод только из-за того, что Альфар слишком властен и жесток!
— Ты, как я вижу, опять разговаривал с Вексом, — упрекнул сына Род. — Советую тебе присмотреться внимательнее, и тогда ты увидишь намного больше признаков деятельности футурианцев за спиной Альфара. Я как раз размышляю над тем, о чем говорила твоя мама, — а она сказала, что тот, кто загипнотизировал солдат, не оставил в их разуме никаких следов.
Магнус ошеломленно уставился на отца:
— Но… папа… как же это могло…
— Хватайся покрепче, — напомнил ему отец, и они потащили к стене очередные козлы. — Ты подумай, сынок. Так могло сработать только то, что не думает. А что умеет работать, а Думать не умеет?
Магнус молчал, пока они устанавливали козлы поверх «горки».
— Машина? — сказал он наугад, когда они пошли к выходу из зала.
— Ну, значит, ты точно разговаривали с Вексом. — За ухом у Рода послышалось весьма неприятное жужжание. — Догадка недурна.
— Но это только догадка, — напомнил ему Магнус.
— Конечно, — кивнул его отец, и они поспешили к Гвен. Га стояла на коленях и расстилала одеяла поверх циновок. — Тебе удалось прогнать всех жучков, дорогая?
— Еще как удалось, — улыбнулась Гвен. — Мы с Корделией набрали свежего тростника по пути сюда, так что спать будем сладко.
Что-то в том, как это было сказано, привлекло внимание Рода. Он отвел взгляд от одеяла и заглянул в глаза жены.
А Гвен вздернула подбородок и обратилась к сыновьям:
— Не забывайте о том, как следует себя вести. Мы не одни тут ночуем.
Дети уставились на мать, озадаченно переглянулись и снова вопросительно посмотрели на нее.
— А с чего ты взяла, что мы будем безобразничать, мам? — спросил Магнус, а Джеффри обиженно пробасил:
— Мы хорошие мальчики, мама!
— Верно, — кивнула Гвен и, оглянувшись, посмотрела на Рода. — Здесь все должны быть хорошими мальчиками.
Посреди ночи послышался негромкий вой. Через какое-то время он стал громче. Звук метался от стены к стене и в конце концов заполнил собой весь большой зал.
Род рывком сел. Страх скрутил его по рукам и ногам, в ответ проснулась ярость.
Зал наполнился бело-голубым свечением. Все слуги повскакали и в ужасе вытаращили глаза. Корделия вскрикнула и уткнулась головой Роду в живот. Грегори зарылся в юбках Гвен.
Магнус и Джеффри, хоть и попятились к стене, храбро смотрели на свечение.
Под стропилами зала парила стая светящихся привидений в древних одеждах, с древним оружием. Призраки испускали бело-голубое сияние.
И все они в упор смотрели на семейство Гэллоуглассов.
Призрак-мужчина, нависший прямо над ними, поднял руку, отягощенную весом столетий, и прогрохотал:
— Ты! Это ты нарушил наш покой! Ты и твои отродья! Назови себя и яви свое истинное обличье!
Гвен взяла Рода за руку. Но ярость уже переполняла его, и он отбросил руку жены, возмущенный тем, что она вознамерилась удерживать его. Род встал во весь рост, расправил плечи и, отчетливо выговаривая каждое слово, ответил:
— Я — Родни, лорд Гэллоугласс, верховный чародей Грамерая! А ты кто такой, что смеешь так обращаться ко мне?
— Я — Арендель, первый виконт Друлейн! — проревел призрак. — Ты стоишь в зале моего замка! Откуда ты явился и зачем нарушил мой покой — мой покой и покой всех моих потомков? Отвечай, презренный!
Ярость распирала грудь Рода.
— Говори с почтением с теми, кто выше тебя, ничтожный призрак! Иначе я изгоню тебя отсюда, и ты будешь трепыхаться и стенать в пространстве между мирами!
Призрак пару мгновений не спускал с Рода взгляда своих черных глазниц. Но вот его страшная физиономия сморщилась, провал рта стал шире, и он расхохотался — хрипло, надменно. Другие призраки подхватили его хохот, и вскоре зал наполнился жуткими звуками, напоминавшими дребезжание ржавых гонгов. Все призраки, как один, наставили свои костлявые указательные пальцы на Рода.
Ярость, наполнявшая его, была готова выплеснуться через край, но он удержался и, в последней попытке избежать вспышки гнева, прокричал:
— Веке! Ко мне! В главный зал!
— Ну, давай же, человечишко, исполни свою угрозу! — хохотал и ухмылялся призрак. — Попробуй схватить меня! Покажи, какие чудеса ты умеешь творить! Покажи, хватит ли у тебя силенок сразиться с призраками!
Но тут послышался звонкий стук копыт по камням, и в зал вбежал огромный черный жеребец. Он остановился в нескольких дюймах от супружеской четы крестьян, и те в страхе попятились в сторону.
Арендель устремил гневный взгляд на Векса:
— Что это за зверь, коего ты призвал сюда? Неужто ты начисто лишен воспитания, что позволил себе впустить коня в пиршественный зал?
— Веке! — проревел Род. — Кто они такие?
— Р-р… Ррррод… о-о-он-и-и-и насто…
Неожиданно все могучее тело Векса сотрясло спазмом, шея его поникла, голова повисла между передними ногами. Конь замер, расставив негнущиеся ноги.
