Степан Кайманов - Практическая антимагия
Тьма пенилась, бурлила, выбрасывала в небо щупальца и неслась штормовой волной, желая пожрать и меня. В чернильно-черной жиже тонул мой дом, словно корабль в море; на глазах обращались в прах вырванные с корнем цветы.
Только сейчас невидимые путы ослабли, но желанную свободу я не получил. Кто-то сильный и быстрый схватил меня за шкирку и со скоростью летящего копья потащил за собой, спасая от прожорливой тьмы.
Призрак?.. Старый друг?..
Вначале был толчок, качнувший тело. Потом – недолгий человеческий крик. Следом – шум гаснущего от воды костра. Наконец голубизна неба сменилась знакомыми стальными потолочными листами, пробитыми заклепками.
Едва я успел открыть глаза, как на губы опустилась холодная и потная ладонь Пронта.
– Ни звука, – прошептал он, убирая ее.
Я хлопнул глазами. Пронт ничего не объяснил, но и так было яснее ясного, что на нас напали. Агент был встревожен не на шутку. Как, впрочем, и кони, которые нервно били копытами и пофыркивали. Из дверных щелей тек дневной свет; лес плотной стеной обступал остановленную карету, над нами раздавались тихие стоны; близко, очень близко затухала магия – слабая, простая и щедро разбрызганная. В воздухе плавали тысячи колдовских искр. Где-то их было больше, где-то меньше.
Я провел над сиденьем ладонью, пытаясь увидеть картину снаружи, и прикрыл глаза. За стенкой, у которой я лежал, словно полыхало пламя. Горячие ярко-красные капли магии все еще оседали на ней и кружились роем на расстоянии вытянутой руки от меня; да, будь карета обычной, гореть бы ей сейчас ярким пламенем. На козлах лежали возница с обугленным черепом и лучник, чье сердце до пепла сжег огонь. Тот, кто бросал огненные шары, был весьма меток, этого не отнять.
– Что ты делаешь? – спросил удивленный Пронт.
– Пытаюсь найти того, кто остановил нашу карету.
– С закрытыми глазами?
Я не ответил; обстоятельства не располагали к длительному разъяснению. В поисках мага я, не размыкая век, пошел по огненно-алым следам сотворенного заклинания. Без лишней спешки. Готовый к новым атакам. Блуждая во тьме.
Над ухом дышал Пронт. Во мраке, где-то в четырех локтях над землей, висели, мерцали и гасли искры заклинания, образуя эдакие дорожки – незримые для глаз миллионов, не предназначенные для ходьбы, но способные привести меня к их создателю. Была еще одна дорожка, почти незаметная даже для меня и наверняка оставленная сбежавшим в лес вторым лучником. Его слегка забрызгало магией.
Почти прямые, без ловушек и защиты дорожки быстро вывели меня на колдуна. Точнее – на облако разноцветной пыли. Вот она, чистая магия, не измененная заклинаниями и не разбавленная зельями. Ни простые люди, ни маги не могут распознать в человеке колдуна, покуда он не начнет творить волшбу. Мне его даже не обязательно видеть.
Разноцветные частицы быстро-быстро неслись по венам, бились вместе с сердцем, вздымались одновременно с грудью и, гонимые тяжелым дыханием, густо летели изо рта. Я видел, как они рождаются, живут и умирают; как уплотняются, наливаются огненно-алым цветом, чтобы по приказу создателя вырваться на волю огненными молниями или шарами; наконец, как разноцветное облако движется в нашу сторону, периодически замирая. Магия впиталась в кожу, смешалась с кровью, въелась в кости, осела на одежде и волосах, поэтому описать человека, остановившего карету огнем, было легко.
Колдун был высок, молод, длинноволос и слаб. Нет, не телом, а способностями. Ах да, был он еще и трусоват. Сердце его так и выпрыгивало из груди; чуть ли не через каждый шаг он останавливался, чтобы осмотреться.
Любитель. Освоил два – три простеньких заклинания и теперь мнит себя настоящим колдуном. Магия рождалась в его теле медленно-медленно, как у ребенка, который только что переступил порог академии. Если верить магическим следам, колдун вогнал в карету три огненных шара размером с кулак. Всего лишь три огненных шара. Но такое примитивное заклинание, пусть и сотворенное трижды, измотало его так, будто ему пришлось утопить в огне целый город. Весьма прискорбно: пить почти нечего – так, на один глоток.
Нас с колдуном разделяло шагов пятнадцать, когда я открыл глаза.
– Как? Нашел? – прошептал Пронт.
– Нашел, – ответил я, понимая, что моя жажда вновь останется неутоленной.
– Кого?
– Мага. Кого же еще.
– Думаешь, за тобой?
– Нет.
– Уверен?
– Так же, как в том, что Арцис Храбрый – король Асгота.
– И откуда такая уверенность?
Откуда-откуда. Оттуда. Вот привязался. Везде свой нос сунет.
– Во-первых, маг всего один. Кроме того, не сильнее гоблинского шамана. Колдуны, конечно, ублюдки – особенно некромаги, но отнюдь не ослы. На меня бы послали сотню таких, если не больше.
– Ты себе льстишь, – улыбнулся Пронт. – А другие есть? Не в одиночку же он решился напасть на королевскую карету.
– Извини, чувствую только магов. Про других сказать не могу. Зато точно знаю, что мы потеряли возницу и одного лучника. Второй – дал деру. И, между прочим, правильно сделал, иначе последовал бы за возницей.
– Вот подлец, – засопел Пронт. – Найду, лично глотку перережу… И ты это все сквозь стенку увидел?
Я кивнул. Послышались шорох листьев, хруст веток.
«Другие», заставившие себя ждать, появились в тот момент, когда колдун уже шел вдоль встревоженных лошадей. Пронт вытянулся в полный рост и бесшумно скользнул к двери. Встал на цыпочки, чтобы заглянуть в щель.
– Сколько их?
– Пока вижу двоих. Один лысый, голопузый и здоровенный, как тролль. С топором. Второй поменьше, в кольчужке. Вооружен луком и коротким мечом.
– Что они делают?
– Идут к нам, поигрывают оружием. А вот и третий. Видно, его ждали.
– Дай угадаю. Длинноволосый, широкоплечий, лет двадцати пяти. А ладони у него мерцают красным светом.
– Не скрою, это впечатляет куда больше, чем летающие огни, – одобрительно прошептал агент. – Мне бы твой талант, давно бы уже стал начальником службы его величества.
– Если хочешь, могу убить его прямо сейчас. Не покидая кареты.
– Пока рано. Нужно убедиться, что перед нами вся компания. А потом – сколько угодно.
– Одного не могу понять: чего они так медлили?
– Опытные разбойнички. Не сразу бросились на добычу. Сперва осмотрелись, выждали. Вдруг за нами целый отряд скакал. И смелые. Не каждый станет нападать на королевскую карету. Эх, забыл я, что мы на юге. В северных лесах ни одна тварь не рискнула бы выползти из норы, увидев герб Асгота на дверце. А тут…
– Эй, в карете, открывайте двери! – пробасил один из разбойников. – А то зажарим вас, как цыплят.
