Кейт Тирнан - Костёр. 1. Чаша ветра
Он мгновенно взглянул на меня:
— Кровной сестры?
Я серьезно кивнула.
— Моя лучшая подруга Рейси и я — кровные сестры — мы совершили обряд, когда нам было десять. Думаю, у меня до сих пор остался шрам, — Я посмотрела на свой большой палец, но крошечный порез, через который я поделилась своей кровью с Рейси, давно стал невидимым.
— Она была с тобой в «Ботанике», — сказал Андре, опираясь на локти.
На нем была синяя оксфордская рубашка, казавшаяся невероятно мягкой и поношенной. Рукава закатаны до середины предплечья. Как и футболка, модные шорты-карго (с шестью большими карманами) цвета хаки были хорошо износившиеся, из фабричной мягкой ткани.
— Именно, — Я взглянула на него, улыбающегося мне со знанием дела.
Вдруг без всяких размышлений, слова всплыли в моей голове:
«Я — женщина, что ты желаешь,
Чей дух силен, а грудь пылает.
Себя тебе я подарю,
Коль верность подтвердишь свою».
Это было не настоящее заклинание, совсем нет. В мыслях не было настоящих намерений, под рукой не было магических принадлежностей, и я даже не пыталась достигнуть какой-то особенной цели.
Это больше… донесение до его разума этой идеи. Чтобы позволить ему взглянуть на меня, как на свою истинную любовь. Взвесить все за и против, в некотором смысле.
Он тут же резко моргнул и взглянул на меня, словно услышав мои мысли, что невозможно. Вот как идеально мы уже были настроены друг на друга. Каким-то образом он что-то почувствовал сильные эмоции, исходящие от меня.
— Как тебе здешний пейзаж? — спросил он, повторяя мой вопрос ему в нашу первую встречу.
Я сглотнула, ощущая дрожь и возбуждение.
— Нравится, — ответила я голосом немного хриплым и слегка неуверенным.
Класс.
— Иди сюда, — сказал он с решительностью на лице, из-за легкого французского акцента последнее слово прозвучало почти неслышно.
Секунду спустя, всё было так же, как в Амадэусе.
Мы полностью прижались друг другу, и впервые в жизни меня действительно накрыло с головой.
Раньше, независимо от того, с кем я была, часть моего сознания всегда планировала воображаемый маникюр, повторяла урок с бабулей или думала об одежде, которую я хотела купить.
На этот раз все мои чувства были сфокусированы на Андре: на том, какой он на ощупь, на его вкусе, запахе кожи, жаре от рук, которыми он обнимал меня.
«Он — тот самый», — подумала я про себя. Мне лишь семнадцать, а я уже нашла свою единственную идеальную любовь.
Это было потрясающе, но также чуточку пугало.
Все мои эмоции вызывали во мне прекрасное чувство, но какая-то крошечная частичка меня всё еще была поражена, каким сильным стало это чувство к нему за такой короткий срок.
В то же время я была не способна это остановить — я уже забралась на его аттракцион бушующих эмоций, замедлить который теперь было невозможно.
Да я и не хотела.
От счастья я не могла сдержать улыбку при прикосновении его губ, и он отклонился назад, чтобы взглянуть на меня.
— Что за веселье? — спросил он, глядя в мои глаза.
— Не веселье, — ответила я, прижимаясь к нему губами, — Счастье.
— Счастье?
Я засмеялась от его озадаченного выражения.
— Да, счастье, — мои брови приподнялись, — Или ты не счастлив находиться здесь со мной?
— Нет, — он улыбнулся, — Я счастлив. — Он провел пальцем по изгибу моей брови, спускаясь вниз по щеке. — Счастлив быть здесь с тобой.
Лежа рядом со мной, он повернулся на спину и посмотрел в небо.
Ни разу в жизни парень не прекращал целовать меня по своей воле. Дело не только в физическом влечении — Андре хотел быть со мной по причинам, гораздо большим, чем просто это.
Он так сильно отличался своей глубиной ото всех, кого я знала, что мое сердце раздулось.
Я любовалась его красивым профилем, как у античной статуи, и ощущала себя самым везучим человеком в мире.
— Расскажи о себе, — сказал он, всё еще пристально всматриваясь в густейшие заросли листвы над головой.
Нарастающая темнота делала их даже более конфиденциальными.
— Типа с кем живу и всё такое? — засмеялась я.
— Ага, как насчет этого?
— Ты что не думаешь, что я живу с родителями?
Он взглянул на меня с любопытством.
— О. А ты живешь?
Может он надеялся, что у меня соседка по комнате… мое собственное жилье. Внезапно я почувствовала себя глупым ребенком.
— Вообще-то нет, — призналась я, — Я живу с бабушкой. Всегда жила.
— Печально потерять родителей в таком молодом возрасте, — сказал он, поворачиваясь набок лицом ко мне.
Он взял мою руку и приложил к своей груди. Я чувствовала биение его сердца. Я удивлялась, почему он решил, что я действительно потеряла родителей, ведь они могли развестись, попасть в тюрьму, или, может быть, только один из них погиб.
Я покачала головой: я же сама сказала ему, что всегда жила с бабушкой — естественно, это прозвучало так, словно у меня никогда не было родителей.
— А что насчет тебя? — спросила я, — Откуда твоя семья?
— Мои родители тоже умерли давным-давно, — ответил он, — Но некоторые из моей огромной семьи до сих пор живут во Франции — небольшом городке под названием Сен-Мало.
— Я бы с удовольствием побывала во Франции, — мечтательно протянула я.
Намеки, намеки.
— Изначально моя семья произошла оттуда, пару сотен лет тому назад. Я люблю туда ездить. Ты никогда не была там?
— Нет, — я смотрела в его темные синие глаза, — Держу пари, там так красиво. Классная еда.
Андре с легкостью улыбнулся и нежно дотронулся пальцем до моих губ:
— Да, очень классная еда. Кто знает? Может быть, однажды мы посмотрим Францию вместе.
Да!
— Я бы хотела этого…, - произнесла я. Обняв его за шею, просунув руку под воротник рубашки, я притянула его голову к себе и снова поцеловала его.
— Я представляю множество вещей, которыми мы могли бы заняться вместе, — прошептала я.
Он поцеловал меня в ответ, прижимая плечами к мягкой траве.
Очертания его головы расплывались в темноте, день окончательно утратил свет. Я закрыла глаза. Андре целовал мои веки, лоб, щеки, родинку, подбородок, а я лежала тихо, улыбаясь, впитывая всё это. Меня переполняло счастье и я ощущала прилив любви, света и энергии, возрастающий внутри меня.
Мне так хотелось сотворить настоящую магию, реальное заклинание, прямо здесь, ведь я понимала, что сейчас я гораздо сильнее, чем когда-либо.
Я постараюсь сохранить это желание до тех пор, как приду домой.
Бабуля будет под впечатлением.
