Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)
Во взгляде охотницы вновь чуть поубавилось ужаса, и теперь она, казалось, могла рассуждать здраво. Мальстен глубоко вздохнул.
— Айли, Теодор Гласс — обыкновенный, повернутый на смерти аггрефьер. Они всем говорят нечто подобное. Неужели ты собралась действительно умереть здесь, просто потому что Тео так сказал?
На какое-то время воцарилось напряженное молчание.
— Айли… — тихо повторила охотница, нарушая тишину, и прикрыла глаза. Данталли сжал губы в тонкую линию, не понимая, какой будет реакция, и потому не решаясь продолжить говорить. Аэлин подняла блестящие глаза на спутника. — Так меня отец называл. Там, в другой жизни.
«Вот, за что можно ухватиться, чтобы не дать ей пасть духом!» — воодушевленно воскликнул про себя Мальстен.
— Мы ради него сюда пришли, — многозначительно посмотрев в глаза спутницы, кивнул он. — Мы почти без остановки шли от самого Прита ради Грэга. Ты столько преодолела уже, чтобы спасти отца! Не верю, что ты сдашься из-за какого-то болота.
Аэлин прерывисто вздохнула, заставляя себя опустить взгляд на скрытую под ровным слоем травы воду, и невольно содрогнулась, однако на этот раз ей, пусть и не без труда, удалось обуздать свой страх.
— Ты сможешь управлять дьюгаром? — полушепотом произнесла она.
Мальстен скрипнул зубами от злости на собственное бессилие. Теоретически он мог управлять любым живым существом, но лишь при одном условии: данталли должен видеть свою марионетку в момент захвата. Смотреть на мир ее глазами и контролировать на расстоянии он мог лишь после того, как протянется нить. Мальстен был способен преодолеть преграду красных одежд или крови, мог сломить природную сопротивляемость хаффрубов, но захватить кого-либо под контроль вслепую — не мог. А такое существо, как дьюгар, на поверхности воды никогда не покажется.
Согласно народной молве, дьюгары — одни из самых древних иных существ на Арреде. Никто доподлинно не знал, как они размножаются на дне болота, имеют ли они пол — никому попросту не удавалось никогда вытянуть дьюгара из его жилища и изучить. Аэлин оказалась права в одном — если кто-то оказывался в идеально замаскированной ловушке этого существа, он не выбирался. Как только дьюгар чувствовал, что жертва достаточно увязла в болотном иле, что связывал едва ли не крепче нитей демона-кукольника, он тонкими щупальцами хватал свою добычу и утягивал ее на разрытое дно, где и поглощал живьем.
— Мальстен? — обратилась Аэлин, вырывая данталли из раздумий и призывая ответить на свой вопрос. — Так сможешь?
— Только если увижу… — неопределенно отозвался он, беспомощно вглядываясь в скрытую под травой воду, одновременно чувствуя, как по телу разливается первая волна тяжелой ломоты: расплата за контроль над спутницей — пусть и недолгий — не заставила себя ждать.
— То есть, мы, может быть, сможем выбраться, только если ты каким-то образом разглядишь дьюгара? — нервно хохотнула охотница. — Вот тебе и борьба с собственными страхами.
В глазах женщины страх вдруг перемешался с отчаянной решимостью.
— Ты неплохо справляешься, — сохранить голос ровным, несмотря на разлитую по телу боль, данталли удалось не без усилия. Охотница внимательно посмотрела на спутника.
— Ты меня еще держишь?
Мальстен молча качнул головой. Аэлин нахмурилась.
— И уже больно? Как долго будет на этот раз?
Данталли недовольно поморщился.
— Я в порядке.
— Я понимаю, что ты хорохоришься, как всегда, — нервно ухмыльнулась охотница. — Но сейчас я спрашиваю по делу. Как скоро ты сможешь снова применить нити? Ты ведь не можешь пользоваться ими прямо во время расплаты…
Мальстен отвел взгляд.
— Да, не могу, — вздохнул он. — Смогу примерно через минуту. Плюс-минус. У тебя есть план?
— Есть.
— Расскажешь?
Женщине потребовалось несколько секунд, чтобы мысленно проговорить, что она собирается сделать, и признать свое решение единственно возможным. Пожалуй, это станет самым отчаянным ее поступком, который, скорее всего, еще не раз вернется к ней в кошмарах, если, конечно, удастся после этого остаться в живых, однако Аэлин понимала: выбора нет.
— Ты будешь против. Но рискнуть нужно.
— Что ты задумала? — прищурился данталли, недоверчиво глядя на охотницу, которая вдруг сделала шаг в сторону, тут же увязнув в болоте по грудь. Лицо ее исказилось гримасой страха и отвращения, женщина закусила нижнюю губу, чтобы не дать себе вскрикнуть. Мальстен округлил глаза, понимая, что она делает.
— Аэлин, нет! — выкрикнул он.
— Не надо! — требовательно воскликнула охотница, поднимая руку в останавливающем жесте. — Не удерживай меня, лучше готовься. Если верить старым записям охотников, дьюгары светятся в момент, когда утягивают добычу на дно. Это единственное, что о них удалось толком узнать. Когда меня начнет утягивать… будь готов, умоляю. Следом дьюгар потянется за тобой, но ты успеешь глубоко вдохнуть и, если разглядишь его в болоте, когда он будет светиться… если сумеешь сосредоточиться на нем, то заставишь его вытянуть нас на берег.
— Слишком много «если», — поморщился кукольник.
— Знаю. Но таков план.
Мальстен нервно усмехнулся, чувствуя, как волна расплаты, наконец, стремительно пошла на убыль.
— Сумасшедший план, — шепнул он, качнув головой.
— Другого у меня нет.
Данталли сделал два осторожных шага к спутнице и крепко увяз в тягучем болотном иле.
— У меня, к несчастью, тоже, — невесело улыбнулся он.
Аэлин кивнула, с трудом унимая дрожь. Прерывисто вздохнув, она сделала еще один шаг, на этот раз вода достала до ее шеи. Сквозь сжатые зубы охотницы прорвался полный злобы на собственный страх стон, она зажмурилась, поднимая голову к небу. Мальстен поджал губы.
— Ступишь дальше, уйдешь под воду. Кажется, план не работает.
— Приготовься, — не открывая глаз, едва слышно шепнула охотница, проигнорировав замечание данталли. — Вытащи нас отсюда, иначе, клянусь богами…
В следующий миг глаза женщины испуганно распахнулись, и, успев издать лишь один короткий вскрик, она резко ушла под воду.
— Аэлин! — воскликнул Мальстен, стараясь как можно скорее достичь места, где только что видел спутницу. Что-то обвилось вокруг его правой лодыжки, и данталли лишь успел резко втянуть в себя воздух, находясь почти по плечи в воде, когда щупальца дьюгара напряглись, с силой утягивая свою вторую жертву на дно.
Ноги зарылись в болотный ил, инстинктивно цепляясь за иллюзорно твердую поверхность, но хозяин болота знал свое дело. Уже через секунду Мальстен почувствовал, что дно превращается в почти отвесный склон, и щупальце, дернув за лодыжку, сумело вырвать свою жертву из густого ила, потянув на глубину. Кромка травы замаскированной под поляну ловушки тут же сомкнулась над головой, не оставляя практически никакого света, кроме жалких отблесков лесных сумерек, в которых теперь было ничего не разглядеть.
