Ольга Скубицкая - Нф-100: Небо в зеленой воде
Обзор книги Ольга Скубицкая - Нф-100: Небо в зеленой воде
Скубицкая Ольга Николаевна
Нф-100: Небо в зеленой воде
Она дотла легко сгорела, пустой мольбы не издала
И в смертном огненном сиянье его любовью прокляла...
Скука этого странного мира порою напрягала, и в моменты сильнейшего напряжения отчетливо чувствовалось, что я здесь проездом.
Мама, ты, наверное, смеялась бы надо мной, хотя скорее смогла бы сделать вид, что понимаешь всю глубину царившего во мне смятения. Так проще, так легче быть хорошей матерью. Но сейчас мне некому рассказать, ты ушла слишком далеко, туда, откуда никогда не возвращаются, а я все так же стою и машу тебе рукой в смутной надежде когда-нибудь снова увидеть.
Позитивный взгляд на мир был одним из условий, которым я старалась следовать. Улыбаясь смотреть вокруг приятнее, хотя чаще всего это лишь очередное вранье, причем самой себе. Ты сильная, ты счастливая, ты можешь все!
Работа помогала отвлечься от внутреннего дискомфорта, какой-то гулкой пустоты в душе. Я люблю свою работу, хотя женской ее не назовешь, и именно за это еще больше люблю. Начальник отдела информационной безопасности - еще полгода назад звучало для меня почти райским песнопением, но теперь я уже свыклась.
- Арина, отбываешь в отпуск? - нахмурился заместитель. Олегу не нравилось оставаться за старшего, раздражало быть ведущим, он предпочитал оставаться ведомым и в спокойствии писать свои программные шедевры.
- Да, - бодро улыбнулась ему я, - море и солнце сделают из меня добрейшей души человека.
- Начальник даже в теории редко бывает человеком, - съязвил он. Мы хорошо знали друг друга, и к его подколкам я давно привыкла. А он давно привык к разъяренной стервозной фурии, в которую превращали меня местами обстоятельства, а местами сжатые сроки проектов. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что он, чуть ли не единственный сотрудник в отделе, привыкший к этому.
- Олег, проверь еще раз часть, сделанную Игорем, найду дыры - голову оторву, - отдавала я последние распоряжения. Моя должность, конечно, не предел мечтаний, но я так долго желала ее, что чувствовала себя почти счастливой. 'И, потом, это ведь начало плавного и спокойного взлета', - подбадривала себя я.
Замученный отдел попрощался со мной нестройным хором голосов, в некоторых сквозило с трудом прикрытое облегчение. Работать с Олегом проще, я это знала. Женщина начальник - глупо, смешно и оскорбительно, как заявил один из подчиненных в первую неделю после моего назначения, протягивая заявление об увольнении. 'Особенно когда все члены команды мужчины', - с усмешкой подумала я, и с деланной легкостью поставила подпись. А потом последовала бессонная ночь и море слез, пролитых в многострадальную подушку. Тогда впервые захотелось стать как многие - женой, мамой, домохозяйкой, спрятаться за широкую спину сильного мужчины и выглядывать оттуда в случае крайней необходимости, но приступ гомерического хохота вперемешку с солеными каплями прервал эту идиотскую мысль.
- Нет, не ты это, Арина, не ты!
До дома решила прогуляться пешком, машину забирать со стоянки не хотелось, все равно в ближайший месяц она мне не понадобится. На самом деле ехать к морю я не собиралась, оно стало только достойной легендой для сослуживцев. Не люблю море, точнее, жару, его сопровождающую. Загар ложится на мою бледную кожу омерзительным цветом вареного рака, даже если обмазаться с ног до головы самым мощным средством от загара. Сходит же эта краснота несколько дней, и кожа снова приобретает привычный бледно молочный цвет - 'как у красавиц с картин венецианских мастеров' - говорила мама. Смешно, хотя все нормальные матери считают своих дочерей красавицами.
Я же себя, напротив, такой никогда не считала, хотя временами отражение в зеркале мне нравилось. Все-таки сочетание зеленых глаз и натуральных медово-рыжих кудрей редко встречается. Мужчины частенько обращали на меня пристальное внимание, но добираясь до глаз, резко отворачивались. Всегда любила эту особенность. Ни разу в жизни не встречала человека, способного выдержать мой взгляд. Иногда меня это забавляло, иногда раздражало, а в некоторых ситуациях даже помогало. В школьные годы, смущало и пугало.
- Твои глаза, они как будто не принадлежат тебе, их зелень выглядит как часть чего-то чужого..., - выпалил как-то сосед по парте, устав уклонятся от моих навязчивых вопросов.
Прогуливаясь по оживленным улицам, я размышляла о том, как приятно будет очутиться в стране, где вероятность встретить знакомых стремительно приближается к нулю. Алиска, лучшая подруга, долго и шокировано смотрела на меня, узнав, что я еду в Швейцарию одна.
- Ты собираешься отдыхать или смотреть сухие достопримечательности финансовой столицы мира? - Отдых для Алиски ассоциировался только с шумными веселыми компаниями, поближе к жаркому солнцу или, в крайнем случае, с романтическими поездками вдвоем, которые, как ни прискорбно, чаще всего заканчивались разбитым сердцем, причем сердце было ее.
- Вот именно, еду отдыхать, и Цюрих не входит в мой вояж. Начну с Женевы!
- Одна? Что ты там одна будешь делать?
- Мне никто не нужен, хочу спрятаться ото всех как медведь в берлоге. Считай, что у меня зимняя спячка.
- Зимняя спячка в разгар осени? Да и Швейцария для берлоги великовата, тебе не кажется? - подруга скептически хмыкнула.
Я расслабленно лежала на кушетке после продолжительного рабочего дня, шевелиться не хотелось, Алиска только что накормила меня своим фирменным салатиком.
- Алис, ну чего пристала? В Швейцарских Альпах, кстати, очень многие любят кататься на лыжах.
- Ты не умеешь кататься. Хотя...
- Хочется просто побыть одной, подумать, о жизни, как бы банально это не звучало. Знаешь, иногда мне кажется, что я что-то пропустила. Поворот не туда. На большом перекрестке занесло не в ту сторону. Ну, а часть меня осталась на этом перекрестке и ждет, пока я вернусь и сделаю правильный выбор. Нужно только понять, где именно я не туда свернула и как вернутся на тот перекресток.
Подруга задумчиво прислушивалась к моей внезапной откровенности, пропуская пряди своих шелковистых тяжелых волос сквозь пальцы. Я редко радовала ее подобными высказываниями, и теперь с удовольствием наблюдала за реакцией.
Вот Алиса была действительно красива. Гладкая загорелая кожа оттенялась черными блестящими прямыми волосами, которые спускались до плеч. Синие глаза горели огнем неутихающей жажды жизни. Мужчины не боялись ее как меня, они льнули к ней, зачарованные теплом ее улыбки и мягкой женственностью, излучаемой каждой клеточкой тела. Даже сейчас на фоне своей кухни в простых голубых брючках и с ободком в волосах, она была бы предпочтительнее для любого мужчины, чем я одетая в дорогой костюм и с качественно выполненным, хотя и легким, макияжем.
- Думаю, если я продолжу эту витиеватую мысль, то ты применишь все связи и посадишь меня в психушку, - вздохнула я.
Алиска скривилась от резких нот, сквозивших в моей фразе. Она была начинающим, но уже вполне приличным клиническим психологом. И часто на примерах своих разношерстных пациентов пыталась мне объяснить что-то вроде сложных перипетий между сознанием, подсознанием и конфликтом внутреннего я. Часть слов были мне не понятны, но истина скрывалась где-то рядом, как точно подметили создатели одного из телесериалов.
- Можешь продолжать. Это довольно интересно, - спокойно проговорила она.
- Еще скажи: 'Вы хотите поговорить об этом?', и я рухну на пол.
- Ариш (так я разрешала называть себя только ей), ты всегда была странной, и я никогда не пробовала тренировать на тебе качество психоанализа, дохлый номер. Просто пойми - у тебя все замечательно. Ты успешный человек, хороший специалист. Ты руководишь мужчинами и ловишь кайф от этого. О внешности вообще можно не говорить, ноги от ушей и аристократические черты лица. Ну чего тебе не хватает? Самодостаточная, красивая двадцатисемилетняя девушка, любима и любишь, - выпалила она, на одном дыхании, образцово-показательно улыбнувшись. Ей казалось, что мои, характерно треснувшие по швам, отношения - повод для зависти, хотя в серьез она, конечно, не завидовала.
- Нет, не люблю, и ты лучше всех знаешь об этом, и не надо начинать.
Неспешно прогуливаясь по шумному городу, я тихо прокручивала в голове тот разговор. В этом месте было бы, наверное, подобающе поковыряться в ране и пострадать о моем бывшем. Но раны не было, а соответственно, страданий тоже. То ли я такая пустышка, толи в книгах безжалостно врут о великих чувствах и буйстве эмоций.
Моего недавнего полубога звали Алексеем. Мы в течение долгих двух лет были вместе или просто для меня этот срок казался невероятно огромным, растянувшимся, словно на целую отдельную жизнь. Нам было удивительно хорошо вдвоем с самого начала, тихо, спокойно, умиротворенно, словно в коме сказала бы я сейчас, хотя тогда все эти ощущения представлялись мне идеальными.
