Тамара Воронина - Зеркало перемен. 1. Дарующая жизнь
– Истинное мужество, – одобрительно бросил Маркус, – даже руки ему не связал.
Маг глянул в его сторону, и Маркус ахнул, схватился рукой за горло, упал на колени, но шпаги не выпустил. Солдаты смотрели кто куда. Офицер осуждающе произнес:
– Мы должны казнить его, а не мучить.
– Тоже хочешь? – осведомился маг, и офицер замолчал. Не хотел, и Лена не смогла его укорить за это. Шут корчился на полу, задыхаясь не от петли, а от боли, и Маркус хрипел, наливаясь кровью, словно стягивала его горло невидимая удавка.
– Ну что, шут, тебе хочется еще… пошутить? Или достаточно? Ты только скажи. Только попроси – и все легко кончился.
Шут с трудом поднялся на колени, опираясь рукой на пол, прерывисто и трудно дыша.
– Отпусти их, Крон, и я это сделаю. В той форме, какую ты найдешь приемлемой. Есть приказ найти меня. Остальные королю не нужны.
– Королю теперь не нужен и ты, – пожал плечами маг и приказал: – Убейте их.
Солдаты неохотно подняли мечи, и Маркус, каким-то чудом сорвавший магическую петлю с шеи, отразил первую атаку. Он собирался драться с десятком солдат.
– Твои люди справятся без меня, гвардеец? – скучно спросил Крон. – Или мне сжечь все его амулеты? Вместе с ним. Иди, помоги им. Проводник недурно владеет мечом, ты можешь недосчитаться нескольких человек, прежде чем они его прикончат.
– Мы должны убить шута, но не мучить его, – упрямо повторил офицер. – Нельзя нарушать приказ короля.
– Ты и не нарушишь. Иди займись делом. А с шутом и женщиной я разберусь сам.
– Нет! – звеняще крикнул шут. – Ты не можешь убить ее!
– Почему? – с любопытством покосился на него Крон. – Потому что женщин убивать не принято? Ну ничего, общественное осуждение я как-нибудь переживу. А ты так или иначе попросишь… только теперь милостью будет не жизнь, а смерть. Свой шанс ты упустил. Милосердный шут! Смешно, ты не находишь?
И снова шут рухнул на пол, и снова замахали мечами солдаты, нападая так, чтоб не мешать друг другу, и снова лязгала сталь, и снова Лена не понимала, кто она и где находится, что должна делать и должна ли, сон это или явь, приступ безумия или обыденная реальность чужого мира, и снова кровь проступала на белой рубашке, и снова ахнул Маркус, но теперь не от магии: чей-то меч располосовал на его плече куртку и рубашку, и он перебросил шпагу в левую руку, продолжая бессмысленный и безнадежный бой. Маг с нескрываемым удовольствием смотрел, как корчится на полу шут, выгибаясь до хруста в суставах, забывая, что он выносливый, что он гордый, не в силах сдерживать страшный хрипящий крик.
– За правду не мстят, Крон, – услышала Лена свой голос. – Даже придворные, и тем более маги.
С удивлением она обнаружила, что встала и идет навстречу магу. Идти-то было всего ничего – пять-шесть шагов, но за эти секунды стихла какофония боя, и не потому что сталь сделала свое дело, лишив миры одного из их посредников, а потому что солдаты дружно развернулись к ней, и Маркус не воспользовался этим, чтобы прорваться к выходу. За эти секунды псевдодемоническое лицо мага изменилось несколько раз, он оторвал руки от груди, скрестил пальцы каким-то замысловатым образом, шевельнул губами – наверное, ему это заменяло закатывание глаз и взмахи левым мизинцем или битье в бубен и пляски вокруг костра, потом он широко развел руки и пророкотал что-то горловым звуком, заставив солдат, да и Маркуса, прижаться к стенам, но Лена уже сделала эти пять шагов, ничегошеньки не почувствовав кроме того, что нажила себе смертельного врага, а это уж точно не имело никакого отношения к магии. Нормальная человеческая реакция. Еще бы! Такой позор – боевой маг не смог остановить обыкновенную женщину, да на глазах солдат, ни один из которых на нее и внимания-то не обратил. С протяжным стоном перевел дыхание шут, невероятным усилием заставляя себя подняться, но руки его не держали, на пол капала кровь, посерела и так бледная кожа.
Магия на нее не действовала, и это оказалось довольно приятным открытием. Правда, по словам Маркуса, она вполне смертна, но для этого магу надо ее зарезать – а кинжалов при нем не наблюдалось: привык он полагаться на свое магическое оружие, а в этом мире, похоже, обыкновенным железом пренебрегать тоже не стоит. Конечно, он может ее задушить, просто шею свернуть, плечищи под черным плащом раза в два шире, чем у шута, здоров, терминатор чертов…
Словно прочитав ее мысли, а может и прочитав, маг протянул к ней руки – и уронил их, когда Маркус насмешливо полюбопытствовал:
– Ты рискнешь убить Идущую к Свету, Крон?
Лена повернулась к солдатам и отчетливо проговорила:
– Я хочу видеть короля.
– Да, Светлая, – охотно склонился в поклоне офицер. – Но я не могу отпустить приговоренного и Проводника.
– Не отпускай. Мы пойдем вместе.
Она присела на корточки возле шута и тихонько позвала:
– Рош! Ты слышишь меня?
Мага передернуло. Шутов не называют по имени или просто это имя вызывало в нем этакое отторжение? Сейчас и проверим:
– Ты можешь встать, Рош Винор?
Имя. Волшебное сочетание звуков, выводящее из строя отдельных боевых магов, как волшебное сочетание клавиш навеки завешивает вордовский файл, и никакой Билл Гейтс с этим справиться не может, программу можно только обдурить, но не победить. А Лене уже столько раз удавалось справиться с многочисленными глюками ворованного софта, хотя она была всего лишь пользователем. Юзером. Слава богу, что не ламером – ей неизменно мешала полная неуверенность в себе и своих силах.
– Я помогу ему, – предложил Маркус, будто не была пропитана кровью его темная куртка, будто не держал он шпагу в левой руке.
Шут вставал. Медленно, заставляя себя преодолеть слабость и боль, он поднялся на одно колено, упираясь в пол обеими руками. Лена подхватила его под мышки, хотя, конечно, не смогла бы удержать взрослого мужчину, начни он падать, но это придало шуту силы, он вскинул голову, без выражения посмотрел на мага и встал на ноги. Офицер защелкнул у него на запястье сияющий металлический браслет.
– Прости, Светлая, но я должен…
Маркус сам протянул ему руку. Наверное, это местный вариант наручников, волшебная какая-то штучка, которая не позволит им убежать. Нет, не волшебная. Волшебство – это Золушка на балу и прочие милые детские сказки, это – магия. Искусство, дающее боевому магу власть над чужим телом. А если война, он так выводит из строя армии – заставляя противника задыхаться или умирать от выкручивающей внутренности боли? Подумав, Лена тоже подала руку офицеру, но тот шарахнулся в ужасе:
–Что ты, Светлая! Как я могу!
По его команде два солдата поддержали шута с двух сторон. Маркус вложил шпагу в ножны, и никто не попробовал его обезоружить.
