Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – вильдграф
Он хмыкнул.
– Ну, тогда перенесите обратно.
Недоумевая, я взялся за книгу, в самом деле весит, как плита мрамора, приподнял чуть, но пальцы разжались, книга осталась на месте. Я напряг плечи, задержал дыхание, книга оторвалась от столешницы, в глазах мага мелькнуло удивление, но мои пальцы снова не удержали тяжесть, а мышцы рук заболели от сверхнагрузки.
Он сказал весело:
– Не тужьтесь. Дело не в том, что велика… страницы из шкуры ягордиса, а они даже выделанные тяжелее золота.
Я пробормотал ошарашенно:
– Но вы же… перенесли?
Он сказал так же весело:
– Просто я посильнее вас, не в обиду будь сказано. Но пусть это вас не терзает! В состязаниях за невест участвовать не стану… ха-ха.
Я пробормотал:
– Вы и это знаете?.. Откуда?
– Королевство Тиборра, – сказал он, – разве вы не оттуда? Там уже готовятся к схваткам, а вы, как вижу, вполне призовой боец… И шансы у вас высоки.
Я пробормотал:
– Высоко сижу, далеко гляжу?.. Но тогда, наверное, знаете, что и я участвовать не буду.
Он окинул меня оценивающим взглядом.
– Странно, вы могли бы.
– Приз для меня не ценен, – пояснил я.
Он кивнул.
– Вообще-то, уже верю. Вы успели познать радости слаже, чем женские постели.
Он тщательно протер столешницу чистой тряпкой, идеально ровная, как стекло, требовательно и не глядя на другой стол, протянул в его сторону руку. Там приподнялся и перелетел по воздуху небольшой кувшин с изящной скромной чеканкой. Глаза мага таинственно поблескивали, кувшин влип ручкой в требовательно растопыренные пальцы и замер.
Другой рукой маг открыл книгу, отыскал нужную страницу.
– Ну, кобольдов, дварфов и прочих цвергов опустим, – пробормотал он, – верно?
– Истинно, – сказал я подобострастно.
– Это хорошо… вас они интересуют не больше, чем прошлогодние листья… А вот это интересно…
Я зачарованно смотрел, как он бережно налил на столешницу жидкости, она образовала небольшую лужицу, на миг отразились камни потолка, почему-то очень близкие, затем заволокло чернотой ночи, мелкие звезды начали сбиваться в кучу…
Маг тихо и внушительно произнес короткое заклинание. Лужица засветилась, продолжая растекаться по ровной поверхности тончайшим слоем. Появились тени, стали резче.
Я охнул, узнавая очертания города с высоты птичьего полета.
– Здорово…
Он отмахнулся.
– Пустяки.
– А что тогда не пустяки? – вскрикнул я. – Вы великий маг!
Он проворчал польщенно:
– Смотрите, смотрите.
Изображение смазалось, будто карту внизу с силой дернули в сторону. Появилась громада Великого Хребта. Замерев на секунду, словно показывая себя, вот я, Хребет, картинка быстро пошла в сторону, будто побежала по вершине Хребта, тот все уменьшался, наконец с двух сторон обступило море, но он упорно шел по воде еще много миль, пока волны не сомкнулись над его острыми вершинами.
– Здесь и живут огры, – сказал он.
– В воде?
– В Хребте. Той части, что опускается к воде.
– Почему там?
Он поморщился.
– Какие бы зверства им ни приписывали, но огры Гандерсгейма живут почти исключительно ловлей рыбы. Ну и тем, что помимо рыбы вылавливают в море.
– Помимо рыбы?
Он поморщился.
– Кальмары, осьминоги, морские змеи и прочая гадость, больше похожая на исполинских жаб, чем на рыб. Хотя это вам неинтересно…
Он сделал паузу и взглянул коротко, словно пронзил меня дротиком, и я понял, что прикидываться дураком все труднее, прекрасно видит, что мне интересно. И даже то, что я не начал расспрашивать, что такое осьминоги и кальмары, опытному человеку говорит о многом.
В колбе с синей жидкостью началось шевеление. Ньюбик, если это еще он, уже не зеленый, а золотистый, безуспешно карабкался по гладким стенкам. Маг следил за ним с ленивым интересом, ньюбик начал бросаться на них, колба сильно накренилась, но не упала. Ньюбик с трудом протиснулся на свободу, отряхнулся и расправил удивительно тонкие, почти прозрачные кожистые крылышки с четко выступающими толстыми жилами и мелкими косточками.
Маг произнес тихо что-то ласковое, я не расслышал, крохотный золотой дракончик подпрыгнул и, быстро-быстро махая крылышками, тяжело перелетел к нему. Сьюмас подставил ладонь, но дракончик промахнулся и бухнулся мордочкой на стол, обиженно раскрыл пасть с крохотными зубами.
Сьюмас сунул ему палец, дракончик ухватил передними лапками и начал жадно сосать.
– Кушать просит, – сказал маг растроганно, – никак не запомнит, дурашка…
Он сунул ему в пасть узелок из тряпочки, дракончик принялся сосать еще усерднее.
– А он не только родился? – спросил я.
Маг покачал головой.
– Нет, так омолаживается. Жаль, всякий раз меняется.
– Все равно, – пробормотал я, – что заводите нового щенка, в которого переселяется душа вашей старой умершей собаки.
Сьюмас посмотрел на меня внимательно.
– Верно. Приучать его что-то делать заново не приходится. И все его привычки я уже знаю наперед… Сейчас пробую на нем… и частично на себе, как бы нам научиться обходиться без сна!
Я пробормотал:
– Но… зачем?
Он посмотрел в удивлении.
– Как зачем? Вы словно еще не встали на путь мага… Хотя да, молодость, молодость… Если без сна, то могу работать день и ночь!.. Это же такое счастье – работать, узнавать, добиваться, находить новые пути, отказываться от старых, знать все больше и больше… Никакие удовольствия от обладания женщинами с ним не сравнятся!.. Хотя, признаюсь, женщин тоже не избегал, еще как не избегал, за что и расплатился бесцельной потерей многих лет…
Его указательный палец почесывал спинку дракончику. Тот урчал, не отрываясь от соски, жмурился и тискал ее крохотными лапками.
Маг смотрел на любимца ласково, я поинтересовался:
– Он ближе к собакам или… к прочим?
– Все верно, – согласился Сьюмас, не отрывая взгляда от дракончика, – все животные делятся на подобных собакам и всех прочих. Но кому нужны прочие?
– Женщинам, – предположил я. – Мужчины заводят собак. Женщины… гм… все прочее. У вас эта стена теплее, чем та…
– Будет еще жарче, – обронил он равнодушным голосом.
Правая стена ощутимо накаляется, волна жара стала отчетливее, затем камень разогрелся до темно-вишневого цвета. Я начал морщиться, закрылся ладонями.
Сьюмас сказал сочувствующе:
– Ничем не могу помочь.
– Побочный эффект?
– Да.
– Но как… вы?
Он отмахнулся.
– Проще оказалось найти заклятие, чтобы не чувствовать этого жара.
В стене косматого огня появилось яркое оранжевое пятно еще более жаркого пламени. С бешеной скоростью замелькали призрачные тени, я почти успевал увидеть какие-то образы, но запомнить не удавалось, хотя мозг моментально разогрелся от попыток ухватить и запечатлеть.
