akchisko_san1 - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
— То есть, по логике, Снейп благоволит к Драко по той же причине, что и меня выручал, – рассудил Гарри. – Вот только Люциус Малфой, в отличие от моей мамы, не кажется ему дурой, а леди Нарцисса, в отличие от моего отца, не вызывает в нем припадков ненависти и отвращения. Откуда ты столько знаешь, Гермиона?
— Ну, должны же мы с Малфоем о чем‑то разговаривать во время этих ежедневных дурацких прогулок рука об руку, – объяснила Гермиона и, взглянув на часы, добавила, – кажется, пора.
Это означало, что самое время им с Роном спуститься к гостям. Пожелав подруге удачи, они так и поступили.
Народу собралось уйма, и многие немедленно возжелали приветствовать героя. Гарри сразу же вспомнился собственный день рождения в Министерстве, но на этот раз внимание к его персоне, к счастью, продержалось не так долго.
Он так и не понял, откуда в толпе появились виновники торжества. Однако пропустить сам момент было невозможно: он сопровождался совершенно кошмарной, тяжелой и тягучей музыкой, которая была бы к месту, пожалуй, на средневековом жертвоприношении во время шабаша ведьм. «Вот и первое испытание», – подумал Гарри.
Однако дальнейшее оказалось вовсе не так плохо. Первая пара пожелателей – министр с супругой, внушительной и солидной ведьмой, говорили недолго и не оригинально. После этого виновники торжества и все прочие получили возможность перекусить и пообщаться, как им вздумается.
Опасаясь, как бы к нему опять не привязались, Гарри прогуливался среди гостей, нигде особо не задерживаясь. Разумеется, они с Роном успели поздороваться почти со всеми учителями и даже директором Фаджем, и заметить некоторые интересные вещи. Гойл, к примеру, представил героя своей матери, и Гарри с удивлением обнаружил, что это маленькая, хрупкая женщина, правда, куда более басовитая, чем можно было предположить по ее габаритам. В углу Перси Уизли со смиренным видом выслушивал миссис Уизли; Гарри хотелось верить, что ему хоть немного стыдно. А у мистера Уизли неожиданно нашелся единомышленник. Миллисента Буллстроуд тоже пристала к родителям Гермионы, «потому как ей это надо для маггловедения», – объяснила Пэнси Паркинсон. За вечер до Гарри несколько раз долетали диалоги примерно такого содержания:
— Скажите, миссис Грэнжер, а почему магглы теперь меньше готовят на огне, и больше на электричестве? – интересовалась Миллисента. – Что, так правда вкуснее получается?
— Вот именно, это ведь так здорово! – поддержал ее мистер Уизли.
— И совсем не здорово, просто это быстрее и удобнее, – проворчал мистер Грэнжер.
— Да, засунул в микроволновку, разогрел – и готово! – пояснила миссис Грэнжер, вымучивая улыбку.
Для родителей Гермионы такое общение вряд ли было очень приятно, и Гарри с Роном, хоть и, сочувствуя им, несколько раз вмешивались и пытались перевести разговор на другие темы, все же не сумели их выручить.
Еще Гарри заметил среди гостей красивую, но напряженную мать Забини; почему‑то, здороваясь с ней, люди источали сердечность, но потом старались держаться подальше.
— А что, кто‑то из «Слизерина» изучает маггловедение? – удивился Рон, когда возле стола с закусками они пересеклись со слизеринцами.
— Да, – не менее удивленно вытаращился на него Крэбб, – много кто. Вот Миллисента сразу туда захотела, потому что там вроде как попроще учиться.
«Что же ей, нумерологию выбирать или древние руны?» – подумал себе Гарри, кивком выражая полное согласие, что маггловедение, действительно, проще.
Пожелания продолжались. Две следующие пары говорили почти подряд, и незнакомая острая на язык ведьма из числа знакомых Малфоев все‑таки заставила Драко не раз покраснеть. То, что после этого он куда‑то скрылся, казалось Гарри естественным; но вскоре Рон обнаружил, что нет и Гермионы.
Однако она сама нашла их, и вид у нее был донельзя таинственный, когда, быстрым движением прижав указательный палец к губам, она кивнула в сторону выхода. Разумеется, друзья последовали за ней, а Гермиона то и дело оборачивалась. К удивлению Гарри, она привела их в свою комнату и тщательно закрыла дверь.
— Гермиона, чем ты так взволнована? – забеспокоился Гарри.
Гермиона присела, без всякой надобности укладывая волосы, пребывающие и без того в образцовом порядке.
— Драко Малфой водил меня в башенку, ну, там еще семейная легенда, – выдохнула она.
— Он что, приставал к тебе? – разгневался Гарри.
— Нет, – махнула рукой Гермиона. – Он мне по пути рассказал легенду. Про то, как один его предок надумал избавиться от жены и сбросил ее с этой башенки.
— Самая подходящая история для помолвки, – оценил Рон.
— Пожалуй, да. Дело в том, что, когда этот негодяй уже скинул жену, у нее от страха проявилась прирожденная магия. Она зависла в воздухе, а потом запрыгнула обратно и всю физиономию ему расцарапала. Я вообще не об этом собиралась с вами говорить, – раздраженно бросила Гермиона. – Ох, как это трудно… – бросила она под скрип открывающейся двери.
— Вот ты где, – буркнул, появляясь в проеме, Драко. Он хмурился и, хотя не был потрясен так, как Гермиона, тоже выглядел неприятно удивленным. Слизеринец оценивающе прогулялся взглядом от Гарри с Роном к девушке и устало спросил ее: – Ты все‑таки собираешься им сказать?
— Да, конечно, они же мои друзья, – выпалила Гермиона с натянутым вызовом; у Гарри возникло подозрение, что за это она чувствует себя виноватой.
— Ну, как знаешь! – не стал спорить Малфой и вальяжно прислонился к косяку.
— Дело в том, что Драко сейчас познакомил меня с Серым Кардиналом, – пискнула Гермиона.
Переглянувшись, Гарри с Роном жадно подались к подруге. Малфой закатил глаза и испустил театральный вздох.
— Вот бы никогда не подумала! Хотя – это так логично, – произнесла Гермиона, постепенно выравнивая голос.
— Правильно он сделал, что поставил тебе блок, – проворчал Малфой.
— Да, – согласилась Гермиона. – Честно говоря, я сама его попросила, потому что боюсь случайно проговориться… невероятно, – выдала Гермиона.
— Так ты что, нам не скажешь? – обиделся Рон.
— Не смогу, – с сожалением, но твердо произнесла Гермиона. – Хотя, знаешь, должна сказать, он достойный колдун и мы все можем гордиться…
— Никаких намеков, – оборвал ее Малфой. – И не задерживайтесь тут надолго, пожалуйста. Скоро торт резать, а у тебя, между прочим, главная роль в этом спектакле.
Донеся последнее обстоятельство до сведения Гермионы, Малфой не посчитал нужным далее оставаться с гриффиндорцами. Судя по его отчетливым, постепенно стихающим в коридоре шагам, его ничуть не интересовало, о чем они будут беседовать без него.
— А он чего такой сердитый? – спросил Рон.
