ElectroVenik - 1998
— Знаешь, мне действительно сложно судить, я его всю жизнь боялся.
Они мило болтали о пустяках, когда подошло время обеда. Рон было собрался выйти в коридор, чтобы поймать тележку с продуктами, но Северус остановил его.
— Погоди, Рональд. Неужто ты думаешь, что я не предусмотрел твой вечно голодный желудок? — иронично спросил он. Наколдовав стол, который занял большую часть пространства между сиденьями, он дважды хлопнул в ладони, и на столе появились разнообразные блюда.
— Браво, Северус. Нам всем еще учиться и учиться.
— Это заслуга Кикимера, не моя. Довольно сложный трюк, даже для эльфа — послать еду точно на стол во многих милях от него, да еще и движущийся. Угощайтесь.
Через час обед был прикончен, а стол очищен и испарен.
— Кстати, а кто-нибудь знает, кто в этом году староста? — спросил Рон.
— У нас — Джимми Пикс, загонщик. А у Северуса, по-моему, Блечтли.
— Ты слизеринец? — немного напрягся Невилл.
— А что в этом плохого?
— А то, что большинство слизеринцев — темные маги!
— Я тоже. Я еще и змееуст, между прочим. А ты знаешь, чем отличаются Темные Маги от так называемых Светлых?
— Тем, что вы обожаете пытать и убивать! — запальчиво выкрикнул Невилл.
— Я думал, ты умнее, Долгопупс, — с истинно Снейповским презрением произнес Блек. — Пытать и убивать любят только сумасшедшие. А Темные Маги любят свободу. Каждый должен быть хозяином собственной судьбы. Настоящему Темному не нужна власть над миром, только свобода. Поэтому мы редко придерживаемся законов, которые нам навязывают разнообразные Светлые. Темные предоставляют каждого его собственной судьбе: если ты разумен и искусен, то ты будешь жить так, как этого хочешь ты. А вы, Светлые, все время пытаетесь навязать свою волю другим, принимая за них решения. А кто дал вам право распоряжаться другими? Кто дал вам право судить?
— Наша правда! Наш суд справедлив и милосерден.
— Да ты что, Невилл? Ваш суд бросил моего отца в Азкабан, хотя он был невиновен! Ваш суд чуть не лишил Поттера палочки сразу после возрождения Волдеморта! Мне пришлось спровоцировать Малфоя на использование против меня Авада Кедавра, и только после этого мы смогли засадить его в тюрьму! А как ты думаешь, был Азкабан достаточным наказанием супругам Лейстрендж? Тебе бы не хотелось самому направить на Беллатрису палочку и насладиться ее болью и отчаяньем? Это ты называешь справедливостью? — Северус не кричал, но его голос сочился ядом и ненавистью. — Вы все смотрите на несколько фанатиков, и по ним судите нас всех?
Невилл, выслушав его тираду, стремительно вылетел в коридор, захлопнув дверь купе.
— Ты ведь на самом деле не злой, Северус. Зачем ты так ведешь себя? — спросила Полумна.
— Потому что меня бесит, когда о людях судят поверхностно, — отрезал он. — Наверное, я все испортил, да? — спросил он у Гермионы.
— Нет, Сев. Все нормально. Невилл успокоиться и поймет.
Северус вышел из купе. В коридоре он увидел Невилла, жадно подставляющего лицо потокам ветра из окна. Он подошел к нему.
— Прости, Невилл, я не хотел срываться на тебя. Просто ты затронул мою больную мозоль.
— Нет, Блек, это я должен извиниться. Может быть, ты прав насчет нашей слепоты и предвзятости, прав насчет того, что законы и правосудие — разные вещи. Может быть. Наверное, ты прав и насчет Темных. Нас просто сбивает с толку название и стереотипы.
— Знаешь, когда впервые появилось само это разделение на Темных и Светлых? В Египте, двадцать семь веков назад. Тогда жрецы объявили себя Светлыми, ибо они служат «правильным богам», а всех, кто отказывался им подчиняться, назвали Темными, ибо они «служат бесам». А потом это усугубилось Святой Инквизицией. Тогда ведьм и колдунов, которые не подчинялись ее законам, заживо сжигали. Конечно, в основном-то жгли маглов, которые были неугодны Церкви. Причем, что самое смешное — маглов-то жгли эти «светлые».
— Прости еще раз, Северус. Будем друзьями?
— С удовольствием. Я на тебя и не обижался, и злился я не на тебя, а, скорее, на общую слепоту магического мира. На Дамблдора.
— А почему ты злился на Дамблдора?
— Это очень личная ненависть, знаешь ли. Когда моего отца обвинили в предательстве и убийстве тринадцати человек, Дамблдор был Верховным Судьей Визенгамота, и он не сделал ничего, чтобы дать Сириусу оправдаться. А ведь всего-то следовало потратить двадцать минут и дать ему сыворотку правды. Из-за него я рос сиротой, и даже не знал, что Сириус Блек — мой отец, пока он не погиб в министерстве и его не оправдали посмертно. Мама таила это от меня, боясь, что может травмировать меня знанием о том, что мой отец — «жестокий убийца и правая рука Темного Лорда». И в этом виноват Дамблдор, и больше никто.
— А Гарри винил себя в смерти крестного. Его ты тоже ненавидишь?
— Нет, Поттеру я благодарен. Он успел многое рассказать мне о Сириусе, перед тем как погиб, и передал мне все, доставшееся ему от крестного. Меня утешает возможность жить в доме Блеков, видеть в комнате отца его фотографии, и фото его друзей. Это очень много для меня значит. Вернемся в купе?
— Пожалуй.
В купе все было мирно. Полумна читала очередной выпуск «Придиры», Гермиона и Рон играли в шахматы, а Джинни сидела в окружении всяческой живности — как налетевшей в приоткрытое окно, так и ехавшей вместе с учениками — и обсуждала что-то с ними.
— Скоро уже подъезжаем, — проинформировала Гермиона, увидев вошедших парней.
— Погуляем сегодня после отбоя? — бодро спросил Северус. — Покажете мне это ваш Запретный Лес.
Невилл и Полумна выразительно на него уставились. А Джинни легко согласилась. Теперь уставились уже на нее.
— Вы что тут, спятили все? — выразительно спросил Невилл. — Или дружно записались в клуб самоубийц?
— Джинни, нас тут не ценят. Полетели отсюда.
— Думаешь, уже можно? Мы все магловские селения проехали?
— Все, — подтвердила Гермиона.
— Ну тогда полетели, Сев, — Джинни распахнула окно.
— Может, метлы возьмете? — посоветовала Полумна.
— Незачем! — весело ответил Блек, вскакивая на подоконник. Рон удержал Невилла на сиденье.
— Они знают, что делают, — шепнул он. — Просто смотри.
— Алантар, ты первый! — когда дракон вылетел в окно и немного увеличился в размерах, чтобы не отставать от поезда, Северус обернулся к Джинни. — Только после тебя.
Невилл и Полумна ошарашено наблюдали, как Джинни рыбкой выскочила в окно, на лету превращаясь в грифона.
— Увидимся на платформе! — и золотой дракон составил компанию грифону и своему серебристому собрату. Только что взошедшая луна красиво серебрила их крылья с востока, а садящееся солнце бросало на них красный свет с другой стороны.
